Страница 32 из 100
— Вам? — дворф опешил от недоумения. — Вам следует вспомнить слова, которыми вы подтвердите перед взором богов, что вещь принадлежит именно вам.
Я молча кивнул. Не хотелось ещё больше выставлять себя дураком, не знающим элементарных вещей.
Дворф передал мне первые два листочка, попросив ознакомиться с их содержимым. Они ещё понадобятся, ведь предстояло засвидетельствовать результат перед богами. На первом листке о куртке было расшифрованное название с орочьего на язык нутонов и ратонов; какая-то прочность и непонятные загогулины; и приписка, что предмет осквернён. Содержимое второго листочка оказалось куда интересней.
Дворф достал небольшой пирамидный кристалл и, забрав листы, попросил приложить ладонь к пирамидке. Со своей стороны он вначале прислонил листочки, потом ладонь. Кристалл моргнул красным.
Внимание, произведённая оценка вашего имущества
«„----“„----“„----“»
Предмет одежды:
▪ Куртка тёплой крови [Рука́асса шаа́кт ну да́арон] (Осквернена)
▪ Структурная прочность: соответствует определению «Осквернено»
▪ Магическая прочность: 37634/50000
▪ Хранилище магической энергии: 0/100
▪ Дата создания: 324 год эпохи единения/1987 год эпохи Почтенного ожидания по древнему исчислению
▪ Создано: Информация уничтожена вследствие длительного воздействия скверны
▪ Свойства: Преобразование вашей магической энергии в энергию тепловую путём нагрева магических элементов.
▪ Расход магической энергии: 1 единица каждые 2 минуты
«„----“„----“„----“»
— Теперь следующие, — дворф передал вторую пару листков. Надписи на первом десятки раз накладывались друг на друга, превращаясь в практически нечитаемую мазню, а второй лист хаотично покрыли магические круги.
— Что это?
— Это потому, что боги не утвердили эту вещь как вашу. Если желаете, то могу поделиться своим предположением.
— С удовольствием.
— Это чёрное полотно вы купили у орков? — дворф показал на первый листок. — Вот здесь написано имя создателя. Кагата даар Гусара. Это похоже на язык орков.
— Действительно, — в указанном месте действительно читались эти строки. — И какое предположение?
— Вот тут строчка, — оценщик показал в центр листка. — В ней говорится о защите. Я думаю, что это полотно должно защитить, когда вы им укроетесь.
— От чего защитить, от меча?
— Именно, — дворф заглянул под стол и достал ножик для резки бумаги. — Прошу, попробуйте сами.
Пребывая в состоянии шока от нахлынувших воспоминаний — я медленно повернулся к Налдасу, ища хоть мизерную подсказку. Но тот лишь кивнул намекая, что будет ждать меня столько, сколько потребуется.
Я вновь посмотрел на ножик, потом на полотно, вновь на ножик. Медленно приходило понимание: что, как и зачем происходило в орочьем лагере; и во время перелёта; да и на материке скверны. Всё складывалось единым целым, скрепляясь словами о защитной прочности.
Я аккуратно кольнул край полотна остриём ножа, но ничего не произошло. Вновь кольнул, но уже сильнее. Потом вообще подложил под полотно руку и вдавил остриё. Точку в размышлениях поставил удар со всей силы, не пробивший полотно.
— Можем мы закончить? — дворф показал на готовый к продолжению работы кристалл.
Внимание, произведённая оценка
Такое отличие в сообщениях могло означать лишь то, что полотно действительно мне не принадлежит. Но о каких ключевых словах говорил оценщик? Неужели эти слова из тех, о чём мы говорили с Кагатой. Тогда это крайне печально, ибо досконально я уже ничего не помню.
Дворф взял четыре листочка и демонстративно сжёг их над свечой, а пепел растёр пальцами и стряхнул на пол. Оставалось заплатить тридцать золотых и выйти на улицу. Под конец, если слух мне не изменил, дворф поклялся убить себя, если ещё раз запятнается работой с подстилками драконов.
— Теперь мы отправимся к ратуше, — сообщил Налдас работнику гильдии. И только тогда я вспомнил, что хотел отправить сообщение. За последний час на меня свалилось столько информации, что я начал теряться в пространстве. Слишком много вопросов возникло, и в ближайшее время вряд ли получится найти ответы.
В ратуше меня пригласили в отдельную комнату, где писарь аккуратным почерком вывел на бумаге, что Лик’Тулкис знает о долге брата и сестры, и этот ксат взял на себя обязательство погасить их долг, вне зависимости от его величины. В письме также были слова соболезнования о смерти равнинного эльфа по имени Нусик. Адресатом указывалась равнинная эльфийка по имени Тайка, сестра Нусика Айсота, проживающая в деревне Аскиск, недалеко от города Трайск в королевстве Калиск. Ещё пришлось скупо описать девушку, чтобы её уж точно нашли: зелёные глаза и светлые волосы. Прошло не меньше двадцати семи лет с тех пор, как Нусик рассказал про сестру, но надежда на хороший исход ещё теплилась. За отправку письма пришлось заплатить полтора золотых. Не маленькая сумма, но ради благой цели этих денег не жалко. А цель действительно благая: исполнить слово, данное самому себе.
— Вы закончили? — Налдас стоял за дверью, как самый преданный телохранитель. Не будь правила, что при составлении письма нужно обходиться без посторонних, и ксат уж точно был бы рядом.
— Да. Дальше на рынок? — я на память пересчитал оставшиеся монетки. Четырнадцать с половиной золотых.
— Совершенно верно. Или же вы желаете сначала посетить книжарню?
— Книжарня ближе, — ходивший с нами работник гильдии внёс ясность в расстояния. — Но если нужен кожевенник, а не портной, то кожевенник ближе будет.
Посовещавшись с Налдасом и решив, что кожаный ремень лучше тряпичного — мы сразу двинулись в нужном направлении. Где меня поджидало разочарование: полоска в несколько метров крепкой качественной кожи обойдётся в пятнадцать золотых. Да и готовить её будут не меньше недели, ибо кожевник занят другими заказами. А ещё разумный добавил, что это мы сейчас говорили про обычную кожу. С поражения она дороже, и работать с ней тяжелее. Такая же полоска из кожи скверного кабана обойдётся в тридцать пять золотых за саму кожу и десять монет за работу и расходники.