Страница 28 из 100
Глава 6
Какие могут быть ассоциации с громким словом: город-оплот? Высоченные неприступные стены, наполненный водой ров, барбакан с массивными воротами, несчётное количество башен и бесчисленная стража. На деле же из-за невысоких трёхметровых стен выглядывали крыши домов, в малюсеньком барбакане поскрипывали деревянные воротца, на ров не хватило бюджета, а одинокий страж на стене зевал от скуки. Лишь стража у ворот активничала, досматривая повозки и разумных, заодно не забывая про плату за вход.
Мы не так давно сошли с разбитой грунтовой дороги на другую, но уже не разбитую и наполненную жизнью. Различные телеги катились по обе её стороны, одинокие разумные и разномастные группы то направлялись к городу, то шли от него. Тракт, по которому мы шли эту неделю, был запасным, на случай активизации разбойников или нападения монстров.
— Это не похоже на неприступную крепость, — я с издёвкой посмотрел на Налдаса, кивнув в сторону города. — Тут башен меньше, чем пальцев на моих руках.
— Прошу прощения, вы о чём?
— Ты же говорил, что Луцк — это город-оплот. Но эти низкие стены не способны выдержать осаду.
Налдас посмотрел на меня как дурачка и сказал, что если бы он хотел назвать город Луцк неприступной крепостью, то так бы и сказал.
— Города-оплоты — это города, в близости которых раскрылась скверна. Авантюристы ходят в скверные места, добывают порождений и защищают деревни.
— А какое место рядом с этим городом? — я махнул рукой в сторону ворот. Стоявшие там стражники недобро смотрели на нас, а на стенах прибавилось лучников.
— Не могу знать. Но если вы хотите спросить, есть ли в Луцке гильдия авантюристов и вольных наёмников, то спешу вас заверить — она там есть. А теперь приготовьтесь. Когда я вас попрошу — опустите на землю мешок и развяжите его. И не волнуйтесь, нам ничего не угрожает. Лишь прошу — не нападайте первым, и не реагируйте на провокации. Этого будет сполна.
Ксат поправил перекинутую через плечо связку шкур и глубоко вздохнул. Котомку с трофеем нёс я, примотав её к посоху.
Выходившие и входившие из ворот разумные расступались при нашем приближении. Стражники опустили ладони на рукояти мечей, да покрепче сжали копья.
— Нуглас мокта, ксат, — злобно рыкнул стражник, стоявший рядом с писарем. В отличие от остальных служивых, носивших с кожаными вещами лишь металлические нагрудники, этот был с ног до головы облачён в металл.
— Прошу вас воздержаться от столь резких слов, — Налдас встал в гордую позу, опершись на посох.
— Да как ты смеешь, тварь! — заорал капитан и все стражники выхватили оружие.
— По какой причине вы направили на нас оружие? — голос Налдаса пронизывал могильный холод.
— Причина? Да кому нужна причина, когда в небе летает шуката, а потом приходите вы! Вы в этом виноваты!
— Ваши обвинения ложны.
— Обвинения? Нет. Обвинить можно того, кто невиновен. Вы виновны, оба. Так что…
У меня не было желания слушать перепалку между Налдасом и шизоидом с обострённым биполярным расстройством, умудрившимся за два предложения нарушить формальную логику. Я медленно разглядывал стражников, крепко державших копья и мечи, а на стенах выбежавшие десятки лучников уже вложили стрелы в луки.
Сбоку кто-то прочистил горло настолько нарочито громко, что вызвал сдавленное хмыканье у зевак. Звук плевка и что-то плюхнулось об землю в сантиметре от моей ноги. Мужик с серыми волосами и покрытой оспинами кожей, скалил практически чёрные от гнили зубы и смотрел на меня как на плесень.
Налдас просил не реагировать, и я не реагировал — лишь смотрел чётко на переносицу мужика и давил морально, играясь в гляделки. Спустя полминуты взгляд мужика дрогнул.
—… понял? — капитан закончил пламенную речь.
— В соответствии седьмого пункта договора между моей расой, Всеобщей Церковью и империей Талкая я, Нишар’Нудалкас, требую явиться представителю города. Я выбираю главу гильдии авантюристов и вольных наёмников города Луцк. Пусть он придёт, и разговаривать впредь я буду только с ним.
— Гуската Куатая! — капитана скрутило от злобы. Рот растянулся в злобном оскале, кулаки сжались, а на лбу вздулась вена.
Я уже слышал это слово в плену у орков. Вихрь света, зелёное поветрие. Что же это за Куатая? Почему каждый раз при упоминании этого в голосе разумных нет ничего, кроме гнева?
Выругавшись, капитан крикнул лучнику на стене, чтобы тот бежал за главой гильдии и, заодно, оповестил тюремную стражу, что у них вскоре прибавится работы. Это заявление напрягало, но спокойное лицо Налдаса придавало уверенности. Как Налдас сказал: седьмой пункт договора? Это из-за него главу гильдии можно призвать подобно девушке лёгкого поведения. Было бы неплохо разузнать о самом договоре, и как можно подробнее.
Вскоре в воротах показался мужчина с косматой бородой и широким мечом в ножнах, с двумя щитоносцами с каждого бока.
— Я глава гильдии авантюристов и вольных наёмников в городе Луцк, — заговорил бородатый густым басом. — Меня зовут Шолан Цортонов. Ты тот ксат, кто вызвал меня?
— Да. Моё имя Нишар’Нудалкас. Я прошу вас стать нашей защитой в несправедливом обвинении.
Глава гильдии потребовал от капитана стражи озвучить обвинение. Тот не хотел говорить, боясь за свою репутацию перед подчинёнными. Глава это заметил и добавил, что в соответствии с правилами досмотра капитану дозволено останавливать ксатов и не пускать их в город до полного выяснения обстоятельств — но капитан всё равно должен озвучить обвинение. Тот цокнул языком и наконец выдал, что мы повинны в призыве осквернённого беркута. А у меня в этот момент появилось предчувствие скорого и малоприятного знакомства с верёвкой и толстым суком ближайшего дерева, если план Налдаса провалится.
— Это серьёзное обвинение, Нишархг…
— Прошу, используйте привычное для вас слово «ксат».
— Хорошо. Обвинение озвучено. Правила гласят, что обвиняемый может защищаться. Чем вы докажите свою невиновность?
— Когда порождение показалось в небе, мы были в лесу в двух днях пути по запасной дороге. Мы видели его, но были заняты другой проблемой, — Налдас запустил руку в скрученные рулетом волчьи шкуры, и вытащил трофеи. Уши волков и гоблинов двумя ожерельями свисали с его ладони. Сначала глава гильдии вообще никак не отреагировал на две связки, но спустя секунду лёгкое раздражение сменилось тревогой, взгляд стал острее.