Святоша

Я тоже хочу прикоснуться к нему, поэтому я наклоняюсь и обхватываю его через трусы, возбуждая Рори через хлопок и пробуя на вкус кожу его горла.

— Скарлетт, черт возьми, — бормочет он.

Рори запутал пальцы в моих волосах, и сильнее вжимает мое лицо в свою шею. Ему нравятся мои губы на нем. Рори нравится, когда я посасываю его горло и оставляю следы.

В какой-то момент мой лифчик летит в сторону, и Рори прижимает меня к своей груди. Мне нравится, как мои соски ощущаются на его коже, шершавые и горячие. И теперь его рот тоже на моем горле. Рори проводит носом по моей коже, а затем зарывается в волосы, приглушая свои стоны, когда я двигаю бедрами по его члену.

Я протягиваю руку, хватаю Рори за спину и говорю Рори, что хочу, чтобы он был внутри меня.

Это не ложь.

Я мокрая для него, а раньше мне была ненавистна только мысль об этом.

— Достань мой член, — говорит он мне.

Я залезаю в трусы Рори и достаю его, и он больше, чем я помню, когда наблюдала за тем, как он принимает душ, и его кожа чистый бархат.

Когда я поглаживаю его ладонью, Рори наклоняется и останавливает меня.

— Презерватив?

Его голос напряженный, грубый. И мне это нравится.

— Трахни меня грубо, — говорю я ему. — Я хочу, чтобы ты это сделал.

— Я этого не сделаю, — говорит Рори, но уже делает это со мной, потому что он скользит по мне и впитывает мое желание к нему.

Он снова издает стон. Но все еще не проникает внутрь, и теперь я в нетерпении.

— К чему такая спешка? — спрашивает он.

Рори пытается отыскать в глубине моих глаз ответы, а у меня их нет. Только то, что мой пульс теперь бьется сильнее. И я боюсь, что я права.

Боюсь, что это не принесет мне удовольствия, а только боль. Я протягиваю руку и постукиваю пальцами по его груди в такт биению сердца, пока он наблюдает за мной.

— Ты стираешь границы.

Он не понимает, но как ему понять?

— Это плохо?

– Да. Это не то, чего хочу я.

Рори целует меня в губы, и я приоткрываю их для него. Мое тело слегка расслабляется, и одной из его рук Рори опускается вниз, чтобы обхватить меня, прежде чем проводит большим пальцем по моему клитору.

— Я хочу, чтобы ты кончила на мой член, — говорит он. — И тогда ты сможешь получить то, что захочешь.

Я киваю, и Рори скользит внутри меня. Мы оба неподвижны, и я довольна, что мне не больно, но я слишком напряжена, и Рори это видит.

— Скарлетт? – шепчет он, покусывая мое ухо.

— Да?

— Ты не будешь использовать меня, чтобы наказать себя, — говорит он. — Какая бы безумная идея ни пришла тебе в голову, отпусти ее сейчас. Расслабиться. У тебя есть власть сказать мне остановиться, когда захочешь, милая. И я так и сделаю. Но доверься мне хоть немного, можешь?

Я наклоняюсь к Рори и прислоняюсь к его груди. Где его кожа теплая, и он пахнет солью, цитрусовыми и океанским бризом. На его бицепсе все еще есть шрам в том месте, куда я ударила его ножом, и я оставила на Рори свой след, и мне это нравится.

Я прикасаюсь пальцами к Рори, и он тоже прикасается ко мне.

Сейчас он играет со мной. Двигая пальцами по мне и шепча мне на ухо. Рори говорит мне, что я самая красивая женщина, настоящее исчадие ада, которое он когда-либо видел. Ему нравятся мои сиськи и моя задница, и что эта киска теперь принадлежит ему.

Линия поднимается все выше и выше. Я на пике американских горок. И я вот-вот упаду.

Освобождение приходит насильно.

Я кончаю на член Рори, как он и хотел, и сжимаю его внутри себя, и он стонет с каждым сокращением. Мое тело падает вперед, и его огромные размеры поглощают меня целиком, когда Рори обнимает меня.

— Теперь я хочу, чтобы ты трахнула меня, — говорит он.

На этот раз Рори откидывается на спинку стула и шире раздвигает ноги.

— Мяч на твоей стороне. Я бы ничего так не желал, как смотреть, как ты скачешь на моем члене, как ты хотела.

Я хватаю его за плечи и использую их как рычаг давления, делая в точности то, что он сказал.

Я скачу на нем верхом.

Сначала медленно. Выходит неуклюже.

Я хорошо разбираюсь в соблазнении. Это искусство, которое я довела до совершенства. Но в этот раз это мне в новинку. Ведь я всегда была той, кого трахали, по крайней мере, те несколько раз, когда это случалось.

Теперь я трахаю его.

И это приятно. Чем сильнее я насаживаюсь на него, тем больше он стонет, и тем лучше мне.

В зеркале на другом конце комнаты могу видеть наше отражение. Мое маленькое тело насажено на его массивный торс, который не вмещается в кресло. Рори широко расставил ноги, а руками удерживает меня на месте за пятки.

Он тоже наблюдает за нами в отражении. И его глаза устремлены на меня. Есть только я.

Рори тянет меня за волосы и заставляет выгнуть спину, чтобы он снова смог попробовать мои соски на вкус.

В какой-то момент одной из рук Рори снова перемещается между моими бедрами. И я снова кончаю. Происходит это не менее жестко, и Рори, черт возьми, не может этого вынести.

Он хватает меня за бедра и останавливает, удерживая на месте, пока толкается снизу вверх так глубоко, как только может. Его голова откидывается назад, губы приоткрываются, и он изливается в меня с глубоким стоном.

Его тепло разливается внутри меня. Наполняет меня.

И мне это нравится. Мне нравится представлять, как это тепло уничтожает все плохое в моем прошлом. Уничтожая любого другого, кто был внутри меня таким образом.

Ни один из нас не двигается, даже когда его член смягчается внутри меня.

Рори снова целует меня, а затем, в конце концов, несет на кровать. Я слишком устала, чтобы бороться с этим, но потом он обнимает меня.

— Что это ты делаешь?

— Обнимашки, — шепчет он мне в спину.

— Но... это же...

На этот раз мое красноречие меня подвело.

Я чувствую улыбку Рори на своей коже.

— Привыкай к этому, милая, — говорит он. — Со мной ты станешь намного более странной.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Рори

Утром Скарлетт пытается улизнуть от меня, поэтому я хватаю ее за запястье и дергаю обратно в кровать, прижав ее к себе.

— Уггг, — простонала она. — Отстань от меня. Хватит с меня этой ерунды с обнимашками.

Я целую ее горло, и Скарлетт прижимается ко мне.

— Как ты предпочитаешь яйца?

Она замолкает на мгновение, а потом интересуется:

— Что это еще за вопрос?

— Похоже на тот, который ты спрашиваешь у женщины на следующее утро. До того, как ты снова на нее набросишься.

— Боже, какой ты заботливый, — размышляет она. — Спрашиваешь, в каком виде я предпочитаю яйца, пока ты все еще покрыт кровью Итана.

Ее слова провоцируют меня, и именно на это Скарлетт и нацелилась, потому что она напугана и хочет убежать от меня и от того, что она сейчас чувствует.

— Это не шутка про кровь, Скарлетт, — говорю я ей. — И мы еще вернемся к обсуждению этого вопроса.

— Здесь нечего обсуждать, — возражает она.

Я делаю глубокий вдох. А потом еще один.

— Я без проблем найду для тебя нужного парня. Все, что тебе нужно было сделать, это попросить. Но всему свое время и место. И это было не оно.

— Ничего страшного, — огрызнулась она. — В новостях сказали, что это было неудачное ограбление.

Телефон Скарлетт лежит на тумбочке, и она, должно быть, достала его в какой-то момент в течение ночи. Мысль о том, что она проснулась посреди ночи, а потом вернулась ко мне, когда у нее был выбор уйти... это заставляет меня что-то почувствовать.

Я прижимаю Скарлетт к своей груди и провожу губами по мягкой коже ее шеи. Вдыхаю угасающий аромат ее духов со слабым шлейфом своего аромата в том месте, где я отметил ее. Мне это тоже нравится.

— В новостях говорили, что это было неудачное ограбление, потому что нам повезло. Мы так не поступаем, Скарлетт. Ты чуть не поимела нас обоих прошлой ночью.