Страница 8 из 70
Говорят, математики могут перемещаться в высших измерениях, скручивать пространство, с лёгкостью превращать людей в геометрические фигуры, останавливать время, брать энергию и материю из ничего, контролировать вероятностные потоки, подбирать пароли к компьютерным сетям, сводить с ума одной фразой, перемещаться между планетами по только им известным путям и делать прочие неподвластные людям вещи. Математик на государственной службе мог служить гарантией суверенитета лучше многотысячного флота кораблей.
Менхим один раз видел участника братства в деле. Произошло это около тридцати средних стандартных оборотов назад. Тогда самый демократичный из всех президентов Пании, находившийся у власти уже более пятидесяти лет, был захвачен террористами и удерживался в здании парламента вместе с большей частью правительства в качестве заложника. Вычислитель появился из ниоткуда. Маленькая точка вошла в атмосферу, прочертила серый след, исчезла из поля зрения, и, возвратившись, приняла человеческий облик. Воин оказался на высоте пяти тысяч этажей, вырубил часть здания, оставив остальное висеть в воздухе, слегка покачиваясь; незаметным движением руки отделил людей от оппозиционеров и выжег строение дотла вместе с подземными этажами. Тогда в городе впервые за много лет выпал снег, а воронка от постройки остывала несколько недель. Во всей Пании находилось двое математиков и три физика, и вероятно, это являлось единственной причиной, по которой их страна ещё держалась.
Бесстрашные… Непредсказуемые… Не способные быть понятыми обычными людьми… Подчиняющиеся только тем законам, которые они сами выводили, и вассальной присяге, вычислители являлись грозной силой, ставящей своей целью отыскание формального языка, на котором написана Вселенная. Они не признавали ни добра, ни зла, и своим поведением как бы доказывали: наша реальность лишь иллюзия и ею можно управлять. При этом подчинение людей их не интересовало: только природа и сила собственного разума. Говорят, эти существа всегда безоружны: лишь сознание, освобождённое от наслоений нашего мира, составляло их могущество. Математиков насчитывалось всего несколько тысяч, и думать о том, что могло быть, попади защитник правопорядка в число Ордена, было также бесполезно, как и о том, чтобы случилось, упади ему на голову мешок денег.
Когда полицейский уже смирился с дальнейшими перспективами, в голову ему вдруг пришла мысль, такая простая, что даже странно, как он раньше до неё не додумался: город Альстра, как и любой крупный, а уж тем более столичный, не только занимал целую планету, но и обладал многоуровневой архитектурой: под зданиями высшего яруса располагались постройки первого, под ними второго, и так далее. Сколько всего таких этажей имелось, не знал никто, ведь все коммуникации, как надземные, так и подземные, располагались на первом, реже на втором. Что находилось ниже, а также есть ли там жизнь, и коли есть, то какие формы приобрела под действием городской экологии и отсутствия света, не мог предположить ни один специалист. Мысль же заключалась в наличии на втором уровне групп людей, ушедших под землю из-за неладов с законом или по каким-то другим причинам. Ловить их было трудно, а иногда и вовсе опасно, и лишний раз в трущобы старались не лезть. Пора исправить этот непорядок.
Менхим открыл карту инфраструктуры, на глаз определил места с наибольшими энергопотерями по отношению к остальному фону, присвистнул, и скоро уже набирал доклад об обнаружении группы неидентифицированных особей.
Глава 6
Локомотив забирался на «Мост Дружбы народов Гондваны» с бразильской стороны железнодорожной ветки. Постройку назвали так, потому что она протянулась между двумя материками, когда-то бывшими частями одного континента. Состав натужно шёл вверх, несмотря на магнитную подушку и отсутствие колёс. Немудрено: подъём осуществлялся на высоту нескольких сотен метров, чтобы можно было пропускать любые морские суда. Затем конструкция выпрямлялась для глаза, но на самом деле оставалась искривлённой, повторяя изгиб поверхности Земли. Просто удивительно, что человечество научилось строить сооружения, претендующие на статус астроинженерных, но так и не разлюбило поезда.
Двенадцатый стоял у окна и смотрел на гладь океана. Он мог лететь суперджетом, добраться на ракете или пройти до пункта назначения пешком сквозь высшие размерности, но будущий Повелитель Математики выбрал поезд, столь не похожий на электричку, ходившую от Санкт-Петербурга до станции Дно. Но и цель поездки была немного масштабней, чем закупиться продуктами: он ехал подписывать соглашение об объединении человечества от имени УНАСУРа. Это государство возникло после интеграции двух главных политических и экономических союзов Южной Америки, МЕРКОСУРа и Андского сообщества наций. Скажи ему кто-нибудь пятьдесят лет назад, что люди, погрязшие в противоречиях и локальных конфликтах, способны сплотиться ради общей выгоды, и он рассмеялся бы ему в лицо! А теперь идёт уже завершающая стадия данного процесса.
Иван Смирнов вспоминал обо всём, случившемся за последние полвека. Наверное, наиболее объяснимым было открытие способа омоложения организма, иначе, как можно догадаться, он бы сидел у камина в кресле-качалке, а не решал судьбы целых народов. Природа создала идеальный механизм, не позволявший одному существу или их группе стать сильнее всех остальных, но они взломали его. С людьми оказалось куда сложнее.
Другие ветки мировой железной дороги шли вдоль Кордельеров и Анд, брали в кольцо Антарктиду и Арктику, пролегали от Кейптауна к Каиру и дальше к Мурманску, добирались от Сиднея до Берингова пролива, и все преследовали одну цель: стереть границы, уничтожить национальности. Путь Двенадцатого лежал в Киншасу. Ранее это был перенаселённый и страдающий от грабежей город в джунглях, а ныне — столица всей Африки. Судьба может обойтись как сурово, так и благосклонно: достаточно вспомнить, что из-за сведения лесов этот район едва не уничтожила разрастающаяся Сахара. Сейчас её продвижение удалось обратить и погнать прочь: потоки воды из-под Ливии действовали не хуже финансовых.
Двенадцатый перешёл вглубь вагона. Мысли его занимал анализ прошлого. Кажется, у них всё получилось. Глобализация смогла осуществить то, что не получилось у государств, и они помогли ей довести дело до конца на несколько веков раньше. Иван откинулся на спинку и стал перебирать наиболее яркие эпизоды. После побега все из их коллектива изменились, и, наверное, наиболее серьёзно преобразился Первый. Психолог на самом деле оказался владельцем корпорации, не желающей отдавать технологии выхода четырёхмерного пространства в руки правительства, чем сразу заслужил уважение.
Казалось, он отделился от группы буквально на секунду, но вернулся уже другим. Будто бы вода смыла грим и вместо неуверенного в себе человека перед ними предстал красавец с тем же лицом. Он рос в их глазах по мере своего рассказа о внедрении в лабораторию, и слова играли на струнах души. Наконец, Первый предложил вместо их начального плана по захвату мира вступить к нему в команду и добиться цели иным путём. Наибольшее несогласие выразила Восьмая:
— А что тебе помешает убрать нас, как только мы перестанем быть нужными?
— То, что я искал не исполнителей, а команду, — улыбнулся новоявленный миллиардер во все тридцать два зуба, — к тому же, ты всегда сможешь проникнуть ко мне через высшие размерности и прикончить.
До XXIIвека у Земли так и не появилось мирового правительства. Серьёзно, мы проверили. На вершине находились политики и богачи, а не масоны, сионисты, иллюминаты, рептилоиды или инопланетяне. Это стало серьёзным препятствием на пути к власти над планетой. А так хорошо было бы нанести удар по единому центру, захватить его и диктовать всем свою волю от лица прежних хозяев!
Полвека пронеслось как один день. Поразительно, насколько быстро может расти бизнес, если его конкуренты заранее обречены на поражение, а антимонопольная служба бездействует. Двенадцатый помнил только эпизоды, в которых участвовал лично, но и этого было достаточно.