Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 19 из 22



Глава 10

— Приплыли. — мрачно выдохнул иллит, свесив щупальца.

— Не боись, каракатица. Так и быть, прикрою. — подбодрил его Банарв.

— Собраться вместе! Всем собраться вместе! — командовал Ритер, но и без его указаний отряд сгрудился возле застывшего в ожидании команд зомби.

В конце концов, тот уже делом доказал свою пользу, а вот какое и откуда зло выпрыгнет на них в этот раз — одному четырежды мертвому богу известно. Да и, хочешь не хочешь, но за несколько проведенных бок о бок стычек участники турнира кое-как сработались.

— Так. И дальше что? — спросил мужик с шестопером, узнать имя которого Радремон так и не удосужился. — Сражаться-то с кем?

И действительно, запечатав проход, пещера успокоилась, а на вторженцев не думали нападать ни ожившая черемша, ни цветки-мутанты, ни котопсы, ни голодный лишайник, ни… грибы?

Стоило маркизу об этом подумать, как подземелье затряслось и будто бы вздохнуло, с потолка посыпалась мелкая каменная крошка и клочки мха, в лицо ударил порыв неожиданно теплого ветра, принесшего запахи промокшего после дождя леса, разожженной печи и сырого теста.

А следом от главного гриба по земле потянулись тонкие белые нити мицелия. Они росли и ветвились, паутиной накрывая каменный пол, а прочие грибы, которых они касались, вздрагивали и… оживали.

Их ножка делилась две, пластины из-под шляпки сливались, объединяясь в некоторое подобие рук, свисавших с краев иногда целыми гроздями, а сами создания, покрутив «головой», уверенно шагали в сторону непрошеных гостей.

Мицелий же продолжал расползаться, захватывая все больше пространства и стремясь к…

— Дави мелочь! — что есть мочи крикнул фор Корстед.

Сорвавшись с места, он устремился к рассаде крохотулек, на ходу вынимая из Перстня трофейный молот, но, к сожалению, опоздал. Белые нити корней достигли поляны красных шляп, и мелкие грибочки прямо на глазах опешивших первопроходцев выросли в коренастых воинов.

Ростом человеку по пояс, с массивными, но пустыми руками — они походили на карликовых солдат в непомерно больших шлемах. Будь тех десяток или два, и отряд с легкостью раскидал бы их в стороны, но сейчас перед ними колыхалось целая армия грибных бойцов. На помощь которым спешили здоровенные офицеры, и лишь «генерал» стоял неподвижно, с высоты своего роста наблюдая за полем предстоящего боя.

— Утонувший господь… — только и сумел вымолвить Налланномом, побледневший, словно дохлый кальмар.

— Да кто вообще сможет с этим справиться? — пустив петуха, пискнул копейщик. — Тут ранговики нужны. Много…

Мы сможем! — решительно заявил Ритер и со звоном ударил мечом об щит. — Чтобы пройти этот… Нет. Чтобы выжить! Мы сможем! Мы одолеем все препятствия, и Свита Темного Маршала с радостью примет к себе всех нас. Может быть даже сразу в ближний круг. Точно! Все мы уже завтра обретем татуировку ближнего круга Свиты и покроем себя славой!

— Все кто выживет. — буркнул Банарв, но его не услышали.

Ритер действительно оказался хорошим лидером. В трудную минуту он сумел зажечь огонь в глазах спутников, и даже Нал, стиснув в перепончатых ладонях булаву, приготовился сражаться. Любой род с радостью примет к себе подобного человека.



Можно найти хороших бойцов. Талантливых магов. Но вот те, кто сумеет воодушевить их, повести за собой — это уже не обычные солдаты, а алмазы, способные при правильной обработке стать бриллиантами.

И не просто так Радремон ненавязчиво налаживал с ним связь. Он сразу разглядел потенциал Ритера и видел его, вместе с эльфийками, членами своей команды. Спаты, как говорят в этом мире. Спаты, которая закаленным в крови мечом пройдет через любые преграды и вознесется на самую вершину!

Но сначала нужно выжить.

— Дварф, Бешеная, мы впереди. — быстро, но четко распределял роли Ритер. — Гер, Тант, вы по бокам, на шаг сзади. Прикроем магов и лучницу. Иллит, делай, что сможешь. Эгин… — одноухий посмотрел на неподвижного зомби. — Если ты меня слышишь, помоги нам, и, клянусь, я позабочусь о твоей дочери.

Каждый, и даже Сэллинталас, заняли отведенные им места. Его спутник, как и прежде, положил руки на плечи господину и сосредоточился. Насколько успел понять Радремон, таким образом он помогал благородному эльфу колдовать.

А в следующее мгновение их захлестнула волна врагов.

Без шума, без крика, без лязга стали — крохотные воины наступали сплошной стеной. Клинки Бешеной мелькали со скоростью крыльев колибри, с каждым ударом рассекая противника, но на его место становилось еще двое.

С двух сторон эльфийку щитами прикрывали Банарв и Ритер. Их оружие забирало куда меньше жизней, однако эта троица, выступая волнорезом, рассекала поток монстров, и Геру с Тантом было уже куда проще.

Сэллинталас, до крови закусив губу, навесом швырял огненные копья, выжигая разом целые просеки. Сразу потянуло жаренными грибочками, но вряд ли кто-то в ближайшие пару месяцев захочет съесть это блюдо.

Ксинс, экономя боезапас, выцеливала подбирающихся здоровяков. Не похоже, чтобы стрелы их сильно тревожили, но что-то же с ними нужно делать!

Даже Налланномом, стоя за спиной дварфа, время от времени опускал булаву на красные шляпки, помогая товарищу. Хотя Радремон видел, как непросто давался иллиту этот бой.

Сам же маркиз одновременно командовал зомби-Мохопсом, сеявшим вокруг себя смерть, время от времени швырялся Каменными шипами, но и не забывал приглядывать за Супешником. От этого «супчика» можно ожидать любой глупости.

Отряд держался.

Отступив к самой стене, они не давали себя окружить и постепенно смещались чуть в сторону, чтобы их не завалило трупами. Пусть при смерти те и уменьшались раза в три, но к начальному размеру не возвращались.

Да и в целом противники из мелкотни получились не слишком сильными. Ударом кулака они не заставляли дрогнуть щит Ритера, а сами умирали с одного попадания. Даже Нал оказался в состоянии повергнуть врага.

Вот только их было чересчур много.

К тому же в бой вступили офицеры. Троицу пятиметровых гигантов израненной еще при жизни грудью браво встретил зомби. Повинуясь приказу фор Корстеда, мертвяк рванул наперерез и умудрился связать боем всех троих. Он терзал их зубами, крошил костяными лапами, молотил последним уцелевшим языком, но и сам получал отнюдь не шуточные плюхи.