Страница 72 из 91
п.3.; г.10; ч.2
Ч’айя открыла так быстро, будто ждала у порога.
Глаза её распахнулись, губы украсила обворожительная улыбка, и через секунду я уже вваливался внутрь, едва справляясь с желанием поцеловать девушку. Невольно оттёр её от двери, торопливо закрыл створку, запер замки. И обомлел от вида пустой комнатёнки:
— А где Сапфир⁈
Ч’айя хмыкнула, явно забавляясь моим замешательством.
— Дома, полагаю. Или на работе. У неё, знаешь ли, есть и свои дела.
— И ты
Улыбка Ч’айи погасла, на лбу прорезалась морщинка.
— Вообще-то, Ланс, — отвердевшим голосом ответила она, — я же её и выставила. Ты, значит, весь день где-то шляешься, а Пияна обязана тратить своё драгоценное время⁈
Я чуть не поперхнулся, только сейчас сообразив, что уже пару лет не называл Сапфир настоящим именем. Впрочем, перевести дух и продемонстрировать оплошность мне не позволили — девушка продолжала:
— Когда мы закончили, я отправила её домой. Нет, Ланс, не переживай, я не скучала. Нет, я не голодала. Нет, дверь я тоже никому не открывала. Хотя, к слову, в неё никто и не стучал.
— Закончили что? — глуповато переспросил я, сбитый с толку такой мощной контратакой.
Ч’айя сделала пару шагов назад, теперь глядя на меня с откровенным вопросом во взгляде:
Девчонка уже не заматывалась ни в одеяло, ни в балахон моего «домашнего халата».
Теперь на ней были надеты знакомые тёмно-синие брюки, ставшие уж е и короче настолько, что приоткрывали соблазнительные лодыжки; рубаха, почти не поменявшая покроя, разве что немного приталенная; голубой жилет, тоже почти не пострадавший от ножниц и иглы; и двубортный френч, основательно «утянутый» в поясе и плечах. Длину рукавов портнихи пощадили, элегантно закрепив в закатанном виде…
Нетронутым остался лишь трехконечный галстук с круглой бляхой зажима-фиксатора и строгими накладками на концах витого кожаного шнура… и я вдруг испытал ревностное желание тут же его надеть.
Не то, чтобы последний из предпоследних даров Чинанды-Кси так уж мне нравился… Но чтобы кто-то… кто-то извне с такой лёгкостью отнимал моё… так бесцеремонно, так легко… и я при этом не испытывал желания зарядить ему кастетом… В общем, скажу откровенно, в этот момент меня обуревал вихрь самых противоречивых чувств.
— И вот ещё! — с гордостью добавила девушка, выставляя ножку и демонстрируя грубоватую, но удобную обувку из цельного листа выделанной свиной кожи. — Выкройка очень хитрая, я бы без Пияны не сообразила, а собирается легче лёгкого, на единственный шнурок!
Кивнув, я вдруг ощутил приступ непрошено-тёплых воспоминаний о Стиб-Уиирта и своём первом хозяине Джу-бир-Амрате, мастерившем точно такие же тапки для хождения по острым камням…
— Ну, так что скажешь? — нетерпеливо поинтересовалась Ч’айя, и я вдруг услышал грозные нотки.
— Ох, байши… прости-прости! — Я скользнул взглядом по голой лодыжке, выше, ещё выше, и вдруг почувствовал, что против воли в штанах снова набухает. — Это просто шикарно! Ты отлично выглядишь, Ч’айя! Вы настоящие молодцы!
Что ж тут ещё добавить?
Она и правда выглядела великолепно, а уж как перешитый костюм стал подчёркивать стройную фигуру! Меня вдруг стрельнуло шальной мыслью, что той жаркой ночью кое-кому следовало записать свето-струнный слепок… шансы на повторение пока были минимальны, а вот запись пригодится всегда…
Недавний разговор с Магдой, разоблачение убийцы Нурсета, неожиданная стычка с «Шутами» и освобождение пленников-припасов вдруг стали такими незначительными, словно и не происходили в реальности. Осталась лишь девушка напротив, настоящая, живая, дурманящая запахами и формами…
— Это всё Сапфир, — твёрдо повторила Ч’айя, мгновенно разрушив царство моих потных фантазий. — Я на подхвате была, в основном кроила и сшивала она…
— Вы не ругались? — спросил я, вдруг ощутив, как пересохло в горле.
Скинул рюкзак, разулся, прошёл к пищевому комбайну и напился воды.
— Вот ещё, — легкомысленно отмахнулась кареглазая. Сняла френч и жилет, будто и надевала-то, лишь бы дождаться меня да покрасоваться; аккуратно сложила. — Твоя подруга оказалась очень мила. И умна, кстати. А ещё, Ланс, ты определённо не замечаешь, с какой заботой она к тебе относится.
Я хотел возмутиться. И даже обернулся с твёрдым намереньем. Но тут же выяснил, что купленная фер вис Фиитчи рубашка весьма тонка, и сейчас через неё ощутимо просвечивает шикарная грудь Ч’айи.
— Рад, что вы поладили, — пробормотал я, спешно отводя взгляд. И вдруг спохватился: — Но как, ради Когане Но, ты так быстро отшелушила нательный комбинезон⁈
На руках, шее и лице девушки действительно почти не осталось прозрачной плёнки, на избавление от которой у меня лично ушёл не один день в жаркой пустыне. О недавнем образе «подарка в капсуле» напоминали лишь небольшие тонкие диски, по-прежнему лепящиеся к вискам Ч’айи.
— Выяснилось, что плёнка неплохо растворяется под действием соляного раствора и сухой чинги. Только с этим пока не вышло. — Кончиками пальцев она прикоснулась к пластинкам и недовольно поморщилась. — Словно к коже пришиты…
— Сойдут… — кивнул я. И с тоской задумался, что девчонка определённо смышлёнее меня. — Силой отодрать не пробуй…
Она нахмурилась, будто я брякнул что-то на редкость очевидное. Добавила:
— Кстати, с Пияной мы не поладили, а сдружились!
О, просто шикарно! Я провёл в Тиаме семь бесконечных лет, и до сих пор не завёл никого, кого смог бы назвать своим
— Ланс! — вдруг воскликнула она, а я чуть не выронил стакан. — Ты ранен⁈
Подступила, потянувшись к щеке. Заставила почти отшатнуться, но вовремя сдержаться ради ещё одного, пусть и мимолётного, прикосновения.
— Ах, это⁈ — с усмешкой уточнил я, стараясь казаться невозмутимым. — Царапина, супом облился. Заживёт, не бери в голову…
— Дай посмотреть! Не дёргайся, сиди спокойно.
Скрывать не стану, мне была приятна забота Ч’айи.