Страница 32 из 91
Несколько прохожих недоумённо оглянулись на мой нервный смешок — усталое сознание предложило выйти на Господина Киликили. Разумеется, в свето-струнной башке Князя-Из-Грязи наверняка хранятся сотни миллионов досье на обитателей Юдайна-Сити. Но на такой шаг я не пошёл бы и под дулом башера…
От мысли, что джинкина-там способен прямо сейчас наблюдать за одинокой фигуркой, оседлавшей притихший гендо на пустеющем тротуаре… что способен перехватывать если не мысли, то любые мицелиумные переговоры жалкого человечка… в общем, меня в очередной раз охватил весьма неприятный озноб.
Впрочем — хвост я на это клал! Да, нужно быть осторожнее и изобретательнее, но когда дела обстояли иначе⁈
Я обернулся на камеры, закреплённые на столбах, рекламных конструкциях и углах зданий. Убедился, что все они как одна надёжно перебиты камнями шпаны. Хмыкнул, скользнув взглядом дальше и выше — по фасадам и окнам, многие из которых украшали большие бумажные звёзды.
Нахмурился, без особого успеха припоминая, где недавно мог слышать про эту традицию. Оглядел соседний дом, и ещё один комплеблок чуть поодаль, приметив не только многочисленные бумажные фигуры на стёклах, но и несколько поминальных лампад на подоконниках.
В голове будто щёлкнуло…
Не успев убедить себя в потенциальной ошибочности решения, я снова обнажил запястье, листанул по «болтушке» и почти без труда выудил из «мицухи» нужный профиль.
Не совсем представляю, чего именно я ожидал. Может быть, даже прямого отказа в разговоре. Но мне всё же откликнулись, пусть и далеко не сразу. И, разумеется, без свето-струнного слепка.
Голос собеседницы оказался предсказуемо искажён, как и во время традиционных вещаний:
— Вот так сюрприз… это подлинная ячейка?
Вздохнув, я бросился в раззявленную пасть судьбы.
— Можешь поверить, Чапати. Не разбудил?
В бесконечном отдалении от меня Моноспектральная хмыкнула, будто услышала добротную шутку.
— Чего тебе нужно, Ланс Скичира?
В моё имя прокламаторша вложила всё фирменное презрение, которого не смогли скрыть даже качественные акустические фильтры.
— Я по делу. Имею просьбу. Необычную, скажу сразу. К тебе и твоему агентству.
Выпалив это, я вдруг ощутил, что задержал дыхание. Заушник наполнился приглушённым дыханием, также искажённым и ломким. Через почти минуту шершавой тишины она наконец уточнила, снова не пытаясь хоть чуточку прикрыть едкого отвращения:
— И чем же Чапати может помочь одному из поганых «Детей заполночи»? — И добавила, будто намеренно хотела вывести из себя: — К тому же, мутанту…
Против воли я всё же улыбнулся, устало, не очень-то весело. Привычно осмотрелся, в очередной раз убедившись, что никто из окружающих не пытается нагреть уши на неожиданной беседе.
Интересно, Чапати действительно знает, кто я такой? Насколько хорошо? И отчего её разговорные, не для выпусков «Ломкой горечи», интонации, вдруг показались мне смутно знакомыми?
— Допустим, я смогу тебе кое-что рассказать, — ответил я с предельным равнодушием, но стараясь не переиграть. — Кое-что интересное и малоизвестное. Про «Шутов», например…
Она снова замолчала, причём снова надолго. А может, это и вовсе был самец, под угрозой разоблачения примеривший маску таинственной мицелистки? Тишина затягивалась. И когда я уже почти поверил, что сейчас меня отправят катиться к Бансури:
— Говори. А затем Чапати будет думать над твоей просьбой.
Моя улыбка стала шире. Прокламаторы одинаковые — брось им добротную кость, и они пойдут на переговоры с тем же самым Бансури…
— Я знаю твоё отношение к нашей казоку, Чапати. Но готов достоверно заявить, что отныне Нискирич фер Скичира гарантирует защиту района от «Кислотных шутов». Минувшим днём казоку-хетто объявил кочевникам настоящую войну.
Заушник фыркнул, буквально сочась презрением и разочарованием.
— Это в агентстве Чапати знают и так! — Я представил, как кривится подвижная мохнатая морда «самой неподкупной мицелистки Юдайна-Сити». — И данный факт ничуть не меняет нашего гадкого отношения к твоему хозяину…
Я проглотил оскорбление. Осторожно, чтобы не расслышала собеседница, вздохнул. Признал негромко, но уверенно:
— Да, знаете. Но есть кое-что ещё. Завтра, Чапати… точнее, уже сегодня утром на улицах района появятся несколько мёртвых тел. Это будут «Шуты», которых перекрасили в алое столь нелюбимые тобой «Дети» Нискирича. Тела появятся, как предупреждение. Ещё один выродок греет яму на нашей базе. Не прошу делать рекламу старшему фер Скичире, но жители Бонжура должны знать: если заметят неладное, идти нужно не к тетронам, а сразу в Нарост, сисадда? Тянет на уникальную новость?
Она снова хмыкнула, но чуть более заинтересованно.
— Скажу откровенно, мой сладенький, такая себе новость.
На заднем фоне зашипел комбайн для варки чинги, затем звякнула чашка, чу-ха прихлюпнула, и только после добавила:
— Но, предположим, глупая Моноспектральная заглотила наживку. Ещё Моноспектральной стало жутко любопытно, какую выгоду от защиты моих последователей поймает Косоглазый… Но не отвечай, Чапати обязательно раскопает правду и выяснит всё сама, сисадда? Можешь переходить к делу — чего же непутёвой игрушке Нискирича потребовалось от Чапати?
Броня невозмутимости едва не дала трещину, но я заставил себя проигнорировать и этот укол. На секунду задумался над «низким писком». Вспомнил последнюю попытку применить его через гаппи, и вовремя отмёл идею.
Чапати, конечно, не джи-там, но её ячейка наверняка защищена всеми доступными фильтрами. Особенно сейчас, когда пасынок ненавистного хетто вышел на связь без маски…
Я взвесил, чего ещё смогу подкинуть язвительной сучке, если та начнёт извиваться. Чего-то, не подставляющего казоку под удар. Подумал, не отказаться ли от просьбы вообще. Но всё же уточнил, аккуратно и вкрадчиво, как умел и без применения
— Могу быть уверен, что дальнейшее останется между нами?
Чапати снова хмыкнула. Отхлебнула ещё чинги, причём нарочито шумно и влажно.
— Допустим, терюнаши. Моноспектральная даже может поклясться прокламаторской честью. Да вот только часто ли ты сам держишь обещания, которые охотно раздаёшь?
У меня снова дёрнулась бровь.
— Ты о чём, подруга?
— Улица болтает, бесхвостый. И Чапати тебе не подруга.
— Улица много чего болтает… Так я могу быть уверен, что дальнейшее останется только между нами?