Слезы спасения

Еще одна причина, по которой я хочу смерти Сони. Она неоднократно пыталась убить женщину, которую я люблю, и одному Богу известно, что Изабелла видела, когда росла в картеле.

Моя богиня со стальной волей, выкованной в недрах ада.

Мои глаза ласкают ее лицо.

— Такая чертовски храбрая.

— Ты действительно такой? – спрашивает Изабелла.

Я киваю.

— Если только я не выйду из себя.

— И часто такое случается?

Уголок моего рта приподнимается.

— Нет.

Изабелла кладет руки мне на бока, а затем поднимает на меня глаза.

— Что для тебя является триггерами¹¹, чтобы я знала, как их избегать?

— У меня есть только два триггера, – признаю я. – Если кто-то нападет на одного из моих близких и люди, охотящиеся на невинных.

Изабелла кивает.

— Мы одинаковые.

Я наклоняюсь.

— Вот почему мы созданы друг для друга. – Прижимаясь губами к губам Изабеллы, мой язык погружается в ее жар. Я обнимаю ее рукой за талию и крепко прижимаю к себе, углубляя поцелуй.

Я не тороплюсь завладеть ее ртом, пока ее губы не опухают, и отстраняюсь, наше дыхание смешивается, когда наши взгляды встречаются.

— После нападения мы поженимся.

Изабелла поднимает руки, обвивая ими мою шею.

— Хорошо. – Она прижимается поцелуем к моему горлу, а затем к подбородку. – Я хочу почувствовать тебя глубоко внутри себя.

Я прижимаю ее к себе и несу на кровать. Толкая ее обратно на матрас, я говорю:

— Чего хочет моя женщина, то она и получает.

Она издает греховный смешок.

— Хмм… Мне нравится, как это звучит.

Взявшись за ее пояс, я начинаю раздевать ее, прежде чем снять свои спортивные штаны.

Я широко раздвигаю ноги Изабеллы и, переползая через нее, опускаю голову и сильно посасываю один из ее сосков. Я беру в руки свой член и начинаю тереться им о ее клитор, покрывая себя ее влагой.

Расположившись у ее входа, я поднимаю голову и встречаю ее взгляд.

— Я просто хочу почувствовать тебя обнаженной, а потом надену защиту.

Изабелла кивает, и когда я толкаюсь в нее, я обхватываю ее руками и прижимаю ее тело к своему. Я замираю, когда проталкиваюсь до конца, и упиваюсь моментом, когда между нами абсолютно ничего нет.

Христос. Она моя.

Когда я начинаю выходить, руки Изабеллы сжимают мою задницу, а затем она качает головой.

— Я не хочу, чтобы между нами что-то было.

— Ты можешь забеременеть, – констатирую я очевидное.

— У тебя проблемы с тем, что я вынашиваю твоих детей? – она дерзит мне.

Я быстро качаю головой, и образ Изабеллы, беременной моим ребенком, почти заставляет меня потерять контроль.

— Черт возьми, нет.

— Тогда трахни меня, Алексей.

Мои губы прижимаются к ее губам, и я начинаю двигаться, мой темп мгновенно становится неумолимым и жестким. Руки Изабеллы блуждают по моей спине, ее ногти оставляют следы, прежде чем опуститься к моей заднице. Ее пальцы впиваются в мою кожу, когда она раздвигает ноги шире, предоставляя мне полный доступ к своему телу.

Осознание того, что она подчиняется мне, приводит меня в неистовство, и я захватываю ее рот, в то же время входя в нее сильнее.

Она хнычет мне в рот, и это заставляет меня обхватить ее лицо, а мое тело вдавливает ее в кровать. Ее ногти впиваются глубже, когда она снова хнычет, и это только заставляет меня ускорить темп, пока у меня на затылке не выступают капельки пота.

Я чувствую, как она крепко сжимается вокруг моего члена, и только тогда я опускаю руку между нами, потирая ее чувствительный клитор.

Изабелла кричит мне в рот, и я проглатываю звук, подводя ее к краю. Когда я уверен, что она больше не выдержит, мое прикосновение становится нежным, и мгновение спустя ее тело начинает биться в конвульсиях. Она начинает всхлипывать у моих губ от сильного оргазма, пронзающего ее насквозь.

Убирая свою руку между нами, я замедляю темп и, встретившись взглядом с Изабеллой, глубоко погружаюсь в нее.

— Я люблю тебя, – выдыхаю я, теряясь в каждом толчке. – Так чертовски сильно. – Мое тело продолжает двигаться, в то время как мой разум поглощен этой женщиной, которая околдовала меня.

Изабелла кладет руки мне на спину, а затем крепко прижимает меня к себе, и в ее глазах светится преданность.

— Я люблю тебя, Алексей.

Слова, которые я так хотел услышать, проникают в меня, и тут же наступает оргазм, который поднимает меня выше, чем я когда-либо был.

Глаза Изабеллы прикованы к моим, когда я наиболее уязвим, и когда удовольствие проходит, я все еще внутри нее.

— Скажи это еще раз, – требую я.

Изабелла знает, чего я хочу, потому что, не колеблясь, шепчет:

— Я люблю тебя.

С тех пор как умерла моя мать, я никогда не слышал этих слов ни от одной женщины. Эмоции переполняют мою грудь, и, выходя из Изабеллы, я немного опускаюсь и кладу голову ей на грудь.

Ее руки находят мои волосы, и она проводит пальцами по прядям, затем спрашивает:

— О чем ты думаешь?

Я делаю глубокий вдох.

— Я хочу кое-чем с тобой поделиться.

— Хорошо.

Я отодвигаюсь от Изабеллы, и мы поворачиваемся на бок, лицом друг к другу. Я беру ее за руку и прижимаю к своему сердцу.

— Я рассказал только Дмитрию.

Она кивает мне.

— Я унесу это с собой в могилу.

Сглотнув, я смотрю ей в глаза и раскрываю свой самый страшный секрет:

— Моя мать была секс-рабыней.

Глаза Изабеллы расширяются, а губы приоткрываются.

— Когда она попыталась убежать, мой отец застрелил ее. Я был последним, кого она видела.

Изабелла подносит другую руку к моему подбородку, в ее глазах отражается боль, которая укоренилась в моей душе.

— Это одна из причин, почему я должен убить Соню.

Она кивает.

— Я понимаю.

Повернув лицо, я запечатлеваю поцелуй на ее ладони.

— Так вот почему ты спросил меня, чувствовала ли я себя оскорбленной? – спрашивает Изабелла.

Я киваю и переворачиваюсь на спину, притягивая Изабеллу к себе.

— Ты все еще злишься из-за того, что я солгал тебе?

Когда она слишком долго не отвечает, я смотрю на нее сверху вниз. Она поворачивает голову, кладя подбородок мне на грудь.

— Мне было больно, но мы поговорили об этом.

— Ты уверена? Потому что ты выглядела довольно разозленной, когда выбила из меня все дерьмо перед уходом.

Она усмехается.

— Ты позволил мне ударить тебя. – Затем она наклоняет голову. – То, что ты умеешь драться, не является общеизвестным фактом. Почему ты это скрываешь?

— Это для того, чтобы мои враги недооценили меня. Всегда полезно застать своего врага врасплох.

Она кивает.

— Ты такая загадка, – говорит она, прижимаясь щекой к моей груди. – Каждый день я узнаю что-то новое.

— Мне нравится, чтобы все было интересно, – усмехаюсь я.