Есть только ТЫ

— Что-то случилось? Ты передумал, Серёж?

Мы оба хотим друг друга поэтому сглаживаем углы. Намеренно не идем на конфликт. Хотя я бы с превеликим удовольствием хотел узнать, как Маша могла поверить в ту чушь, что Леонидовна ей наплела⁈ Множество раз мне старую суку прикопать хотелось, но я её и пальцем не тронул никогда. Поэтому охуел, когда она со счесанным лбом и криками вынеслась во двор, пока я менял фильтры для воды в её доме. Не сразу понял, что это якобы я сделал — насхерачил ей рожу. Представление было грандиозное, как и скандал наш с Машей после.

— Серёж, если ты не хочешь… — аккуратно начинает Маша давать заднюю.

Кто из нас ещё не хочет? Я уже на стены лезть готов.

Обхватываю её коленку и поглаживаю большим пальцем костяшку. Обещаю себе сегодня не думать о плохом. Давно шансов у меня не было стоящих.

— На дорогу отвлекся, Маш, — стараюсь говорить мягче. Машу испугать — дело плевое. — Как отдохнули? Развеялась?

Пздц. Подошёл когда — в полуметре от жены ушлепок какой-то стоял и тупо на ее задницу пялился. Вот прямо стоял и смотрел не моргая, слюни пуская. Как тут не злиться?

— Мало, — коротко усмехается, глядя на меня. — Я рада, что ты приехал, но как ты так быстро нашел нас? Скажи честно, вы с Сафиком общаетесь?

В первые секунды не понимаю о чем речь. Что? С кем я общаюсь?

— Ну, Серёжа! Я ведь видела, как она тебе улыбнулась… — продолжает, не дождавшись ответа.

Когда сегодня мне фотку прислали, на которой Маша в клубешник входит я не особо вдавался в подробности кто именно скинул. Какая разница? Главное — Машу понесло в чертов рассадник разврата. Не для неё подобные заведения, на раз подсыпать дрянь в выпивку могу, Маша не заметит даже. Подумалось, что она специально подружку попросила, меня спровоцировать. Сейчас понимаю инициатива не от Маруси исходила. Неприятно. Но стоит ли сдавать Сафию? Зная жену… такую претензию может выкатить. Девчонка ещё пригодится может, как источник информации.

— Я приглядываю за тобой, Марусик. Ты видела в каком виде туда поперлась? — ругаю её шутливо. — Это вот что?

Моя рука ползти по её ножке вверх начинает, забираясь под крошечное платье. Несколько движений и уже касаюсь нежной мягкой кожи внутреннего бедра. Будоражит нешуточно. И не меня одного.

Маша прикрывает глаза и откидывается в кресле назад. Плотно голову к кожаной обивке прижимает. Дышит тяжело, немного губку прикусив нижнюю. Да, детка. Именно такой я тебя и хочу видеть. Какие там разговоры, если мы хотим друг друга нереально?

Доезжаю до многоэтажки в кратчайшие сроки. Пока перекрестки мелькают один за другим, Маруся так глаз и не открывает. Возможно боится. Ей по душе размеренная езда.

— Дома без тебя одиноко, — негромко выдает жена, когда я помогаю ей из тачки выбраться. — С тобой всегда лучше.

Несмотря на поздний час, двор освещен неплохо, лучики от фонарного света падают на её лицо. В полумраке кажется, что в глазах Маши слезы стоят.

Как только её ножки касаются асфальта, обеими руками сжимаю попку малышки и подкидываю. Несмотря на месяцы разлуки, Маша всё помнит. Мои желания ей ясны. Молниеносно подпрыгивает и обхватывает меня ногами, скрещивая их за спиной.

Прижимаю хрупкое тельце к себе плотнее, исключая возможность посторонних хотя бы что-то лишнее увидеть. Жопку тоже пятерней прикрываю.

Своим ртом её накрываю. Словно в первый раз жену пробую. Желание такое, что искры из глаз летят. Это пожар в моей башке. Всполохи по всему телу кровь разносит.

Уже в лифте, Маша сквозь поцелуи шепчет:

— Тут же камеры, Серёж… Люди увидят…

Прямо сидят и ждут, когда кто-то трахаться начнет посреди ночи.

— Вообще похер. Ты моя. Только моя.

Подставляю колено, чтоб малышка не упала, и перехватываю её поудобнее. Маша взвизгивает и райской, беззаботной улыбкой мне улыбается, раздалбывая мою душу на части.

В который раз убеждаюсь — без нее мне ничего не нужно. Счастлив лишь рядом с ней. Ей я могу простить что угодно. Любые её капризы и истерики.

Стоит только хлопнуть входной двери в квартиру, как платье с Машинкой слетает. Не могу больше ждать. Хочу её, её одну.

Скольжу по ней взглядом, опуская глаза на грудь, после по животу прохожусь. Вбираю в себя каждый сантиметр любимого тела, сравниваю его с образами из своей памяти. Лишь лучше становится. Каждый раз только лучше и лучше.

Тыльной стороной ладони веду по выпирающим ребрам. Маша вздрагивает. Пальчики на её ногах поднимаются непроизвольно и я ликую. Всё такая же чувствительная.

Крышу сносит напрочь.

— Не закрывайся от меня… — требую от неё, когда ладошки вверх подлетают.

У нас были с этим проблемы. Кто-то (не сложно догадаться кто именно) вдолбил в ее голову, что секс — грязное и порочное дело. Хорошие девочки такой мерзостью не занимаются, только шлюхи. Первое время, чтобы Маша смогла отключить убеждения, приходилось изрядно её завести, часы на прелюдии уходили. А после нам стало нравится одно и тоже.

Маша поднимается на цыпочки и тянется к моим губам. Такая сладкая девочка, с капельками горечи.

Не глядя и не разрывая поцелуя стаскиваю с себя шмотки. Отбрасываю в сторону, ногой куда-то подальше пинаю.

Оторваться от её губ сил нет. Вдруг передумает. Пздц. Не пережить такой досады.

Прижимаюсь к её обнаженной груди, сразу же покалывания её сосков ощущая. Опускаю руки и сдавливаю бедра. Её свободная рука ложится мне на шею, тянет на себя с силой. Пальцы второй уже несколько мгновений скользят у меня под боксерами, несмело лаская.

В её глазах плещется такое знакомое мне желание.

Наши жадные поцелуи, переполненные голодом и страстью, наполняют комнату влажными звуками. Именно такими, как нам обоим, натосковавшись, хочется слышать.

Опускаю Машу на постель. Как только её спина касается простыни, моя девочка раздвигает ноги, чтобы я мог устроиться между ними удобнее. Заминаю на долю мгновения. Следом стремительно наклоняюсь к ней и впиваюсь ртом в левый сосок. Он тут же твердеет.

Нахожу её ножки и поднимаю их, держа за колени. Закидываю себе на спину. Как только она становится максимально открытой, спусковой механизм срабатывает. Если бы я даже хотел остановиться, с этого мгновения не смогу.

Словно со стороны слышу как сипло, надрывно рычу. Одним сильным толчком вхожу в неё. Член дергается, вырывая из Маши стон протяжный.

Бедра приходят в движения. С каждым толчком мне требуется всё больше выдержки, чтобы как пацан не разлететься на старте. Напряжение скручивает внутренности, возбуждение мозг долбит.

Конец ознакомительного фрагмента.