Разбей

– Что-то случилось? – осторожно спрашиваю я. – Почему ты вдруг так заговорила?

Мама несколько секунд молчит, а затем отвечает:

– Вчера Сэмюэль покончил с собой. И, как оказалось, у него были проблемы, с которыми он ни с кем не делился. Никто не успел помочь ему вовремя, потому что никто ничего не знал. Я не хочу, чтобы с тобой произошло что-то наподобие этого.

Я хорошо помню этого парня.

Сэмюэль Гонсалес. Сын близкой маминой подруги. Он часто заходил к нам в гости, и иногда мне даже казалось, что мама просто горит желанием свести нас с ним. Однако Сэмюэль никогда не был в моём вкусе. Обычно таких ленивых, неотёсанных и полноватых парней я всегда обходила стороной, хоть было и не мало случаев флирта с их стороны. Легко можно было догадаться, что на суицид его подтолкнули вечные издевательства в университете. Мне часто доводилось видеть, как кучка высоких и накаченных парней, считавшихся в универе альфасамцами, швыряли его рюкзак или верхнюю одежду на улицу и выкрикивали обидные прозвища.

Его богатая семья не смогла ему помочь. Деньги не всё на свете способны решить.

Мама выглядит очень расстроенной и… напуганной. Она правда думает, что я могу поступить так же, что и этот парень. Разве я похожа на столь же несчастного человека?

– Мам, ты шутишь? – Я в растерянности.

Но она молчит, и я нахожу ответ и без слов. Я спешу успокоить её. Отогнать все эти глупые мысли из её головы. Беру за руку, отставив айпод в сторону, и смотрю в глаза.

– Мам, я никогда так не поступлю. Я… Я не стану делать ничего подобного. Как ты могла такое обо мне подумать?

Она смотрит на меня, оторвав взгляд от запотевшего окна автомобиля.

– Просто обещай мне всегда делиться своими проблемами. Если что-то сильно расстроит тебя, рассказывай об этом мне. Прошу. Единственное, о чём я тебя прошу.

– Я обещаю, – с полной уверенностью отвечаю я и улыбаюсь.

Мама улыбается в ответ, и, кажется, всё же чуть подуспокаивается.

* * *

Учебные будни проходят как обычно, без особых изменений и новинок. Разве что сплетен стало чуть больше.

Многие обсуждают самоубийство Сэмюэля, но никто не почувствовал вины за содеянное, что заставляло меня испытывать чувство омерзения к этим людям.

Крики и разговоры остальных студентов смешались с топотом их собственных ног, а я пытаюсь протиснуться сквозь эту стену из тел к двери, ведущей в длинный коридор с кучей других дверей. Когда мне всё же удаётся провернуть свой план, я крепче сжимаю учебник по физике и парочку тетрадей в руке. Собираюсь наконец развернуться и побежать к нужному мне кабинету, как меня вдруг кто-то обнимает сзади.

– А это мы! – раздаётся голос.

Я тут же улыбаюсь, оборачиваясь к подругам.

Сестрички Ирэн и Вэнди выглядят как всегда потрясающе.

Я не могу не заметить, что на шее Ирэн висит очень красивое ожерелье, украшенное сверкающим бледно-голубым камушком. Я достаточно хорошо разбираюсь в драгоценных камнях, – ну ещё бы, было бы невозможно в них не разбираться, живя в такой богатой семье, которая часто навещает аукционы с подобным «товаром», – поэтому у меня сразу получается понять, что на шее подруги самый настоящий эвклаз. Я оглядываю её чёрное шёлковое платье, скрытое под джинсовой курткой, и моё любопытство тут же возрастает в несколько раз. На ней сейчас не наша университетская форма, поэтому меня подобный вид удивляет.

– Ты не ошиблась нарядом? Мы вроде как в универе, а не в ресторане, – шутливо говорю я.

Ирэн тут же окидывает взглядом своё платье и довольно улыбается, поправляя его в нескольких местах.

– Нравится? – спрашивает она, хотя, скорее, это не вопрос, а утверждение. – Сразу после занятий я собираюсь на свидание. Скорее всего, даже ночевать в общежитии не останусь.

Я удивляюсь снова. Шкала моего любопытства теперь уже просто горит.

– И с кем же? Неужели у тебя опять появился парень? – присоединяется к беседе Вэнди, держащая в руках толстенную книгу по тригонометрии. Они сёстры, но личную жизнь друг друга почти не обсуждают.

– Помните Скотта? – В глазах Ирэн почти сияют самые настоящие звёзды. Именно так, наверное, и выглядит влюблённый человек.

– Это тот парень, с которым ты общалась в инсте? – вспоминает Вэнди.

Ирэн мечтательно вздыхает, заставляя меня закатить глаза и коротко ответить:

– Всё ясно.

Мне не хочется сейчас выслушивать чью-либо сопливую историю любви на расстоянии, ведь на носу у меня экзамен по физике, который я пропустила, пока несколько дней сидела дома. «Болела». Именно эту отмазку я и придумала и собираюсь теперь предоставить всем преподавателям, что начнут задавать вопросы.

– Ты на физику? – кричит мне вслед Вэнди.

– Ага, – коротко отвечаю я.

Когда я нахожу нужную аудиторию, я полной грудью вздыхаю, а затем и выдыхаю воздух, стоя у деревянных дверей.

По правде говоря, я совсем не чувствую уверенности. Именно про таких студентов как я можно сказать: «Несобранная, рассеянная, летает где-то в облаках» и бла-бла-бла. Единственное, что заставляет меня продолжать учиться и готовиться ко всему в последние дни – это мои родители, в своё время окончившие сразу несколько колледжей, в том числе и всем известный Гарвардский университет. Мне совсем не хочется, чтобы они стыдились меня, и уж точно совсем не хочется стать посмешищем в семье среди умных и образованных людей.

Зайти в кабинет так или иначе придётся.

Соберись, тряпка, шепчет что-то глубоко внутри меня, и я согласно киваю самой себе. Стучусь дважды и сразу же, не дожидаясь разрешения войти, поворачиваю ручку, открывая дверь. К моему удивлению, в аудитории пусто. Ну, почти. Только на скамье, находящейся на самых задних рядах, сидит парень, вальяжно закинув ноги на стол, находящийся спереди, и держа в руке телефон. Я раздумываю насчёт того, чтобы просто свалить и вернуться в следующий раз, когда придёт преподаватель. Но вдруг парень, даже не взглянув в мою сторону, говорит:

– Можешь присесть, крошка. Мистер Уоттерс скоро придёт.

Его светлые волосы взъерошены в беспорядке, яркие голубые глаза сосредоточены лишь на телефоне, что он держит в руке. На нём наша университетская форма.

Я морщу нос от вылетевшего из его рта обращения «крошка», медленно иду в сторону одной из парт, от волнения крепче сжимая учебник и тетради к груди. Сажусь, пытаюсь сделать это максимально тихо, дабы не нарушить эту страшную тишину и не привлечь внимание парня.

Моя странная фобия мужского пола никогда меня не волновала, ведь благодаря ей я всё ещё не попала ни в одну неловкую ситуацию. К примеру, Стелла Миллиган. Одна из прилежных учениц, которая в итоге забеременела от какого-то придурка. Или вот Тина, которую избил её собственный парень… Так что чем дальше ты находишься от мужчин, тем тебе будет лучше. Это правило я изучила.

– Я так понравился тебе? Спрашиваю не потому что удивлён, а потому что слишком очевидно это было.

Я вздрагиваю от неожиданности и только сейчас понимаю: увлечённая своими мыслями я и не заметила, что всё это время в открытую пялилась на блондина через большое зеркало, висящее рядом с доской.

Ничего более умного в голову не приходит, кроме как просто резко опустить глаза к учебнику и открыть его. Щёки горят так, будто я приложила к ним горячую сковороду.

Раньше мне казалось, что я знаю всех студентов в лицо. Всё же университет, в котором я учусь, считается элитным и «не для всех», и студентов здесь меньше, чем в обычных университетах – не каждый может позволить себе отдать своего ребёнка сюда. Однако блондин, с которым мне «выдалась честь» пересечься, совсем не кажется мне знакомым. Хотя бы отдалённо. Он явно новенький.

Тряхнув головой, я выбрасываю из головы лишние мысли, которые совсем не должны меня интересовать, и утыкаюсь взглядом в учебник, стараясь запоминать каждую новую формулу, которую вижу на страницах.