Страница 10 из 17
– Ягодка, но не ваша!
– Друже, что я слышу? – зашептал Генеральчик. – Ой-ой! Товарищ генерал полиции Российской Федерации, у нас тут ЧП! Алло-э… Как слышно? Приём! У Чибисова хер задымился на ягодку!
– Генеральчик, а у тебя запасной комплект ног есть?
– Никак нет, товарищ капитан.
– Тогда шуруй на службу, пока не вырвал с корнем!
– Есть шуровать!
Лёха с диким гоготом вывалился из машины, привлекая к нам внимание отдыхающих за сигареткой сослуживцев.
– Клоун, мля…
Я выехал с парковки и рванул прочь, наивно полагая, что хоть так смогу выдохнуть. Но нет… Купаж дикого возбуждения и гнева душил меня! Эх… Надо было узнать номер Людмилы Аркадьевны, глядишь, от одной проблемы бы избавился. Интересно… Пробить адресок, что ли? В гости сходить…
Музыку и поток моих не совсем приличных мыслей прервал входящий звонок.
– Да, Гера.
– Кирилл, мне помощь твоя нужна, – голос друга был странным. Не было в нём привычного смеха вперемешку со звериным рычанием, он словно шипел, как потухшая спичка.
– Ну? Говори, Керезь, что случилось?
– Найти мне одного персонажа надо…
– Гер, давай без тайн? А то у меня черепок треснет. Ты ж сам можешь кого угодно найти, так в чем проблема?
– Официально он признан пропавшим, а потом и погибшим. Но я прям чую, что хрень это все полная, – Керезь даже не говорил, а шептал, будто боялся, что слова его правдой окажутся. – Не бьётся у меня картинка в пазле.
– Подробности?
– Подробности вечером. Приезжай в бар «Джулио», мы там с Лёвкой кое с кем встречаемся, а потом поговорим.
– Уговор…
Лишь бы опять бутылкой не прилетело…
Глава 7
Люсинда
Тук-тук-тук-тук…
Я всячески игнорировала этот противный изводящий душу стук, даже голову накрыла подушкой, а сверху ещё и одеяло уложила для полной тишины. Но без толку… Казалось, что стоят прямо надо мной и капают на металлический поднос: кап-кап-кап… А мне всего лишь нужно было выспаться. Хотелось провести один, всего один гребаный день в своей квартире так, как хочется, чтобы без любопытных взглядов и посторонних. Но нет… Судя по шуму из кухни, там была развёрнута бурная деятельность, а ведь сегодня только пятница.
И добила моё несостоявшееся уединение мелодия входящего сообщения. Я лениво стянула с тумбы смартфон и тихо застонала, уткнувшись носом в экран:
«Людмила Аркадьевна, вечернее совещание отменяется. ЧП».
Зорин, мой бывший однокурсник и по совместительству «физиотерапевт», а также таблетка от стресса, возбудитель, оргазмитель – всё в одном лице, решил слить наш регулярный секс по пятницам. Но это даже к лучшему, потому что я ещё не придумала, как теперь смотреть и ему в глаза.
Бля… Люсинда, завести любовника от любовника – это, конечно, мощно, но попахивает расстройством личности.
Я усмехнулась и стала воображать своих мужиков в виде одной гигантской матрёшки. Один за другим деревянные чеплашки раскрывались, являя новые, вернее – уже давно забытые лица, в ком я когда-либо надеялась увидеть ту самую опору из женских сказок. Её, конечно, найти за три официальных брака и несколько недолгих связей так и не удалось, сведя вереницу прожитых вместе дней в унылое действо заезжего театра. Нет, не театра. А контактного зоопарка, потому как карма у меня, очевидно, быть второй половинкой зверинца. Я успела побывать и Барановой, и Козловой, а теперь вот Курочкина. Весь паспорт измарала, а успокоения так и не нашла, хотя выходила за каждого по любви.
Ах! Если бы они хоть трахались, как горячий капитан Чибисов…
Я сама не поняла, как мои мысли уплыли не в том направлении. И вот я уже дышу, как загнанный тореадором бычок, а низ живота наливается тяжестью свинца. Сука… Да кто ты, мать твою, такой? Исчезни из моей головы! Прочь!
Секс – он и в Африке секс, думала я ещё до недавнего времени. Но нееет… То, что произошло со мной вчера, было за гранью нормальности. Собственное тело предало и само бросилось в руки этого наглого красавчика. Он будто мысли мои читал, причем те, которые я самой себе стыдилась озвучить!
Этот мужчина был одним жирным кэшбеком, собранным со всех, кого мне приходилось встречать. Он как образцовый отличник с доски почёта! Даже трахается, как именитый порноактёр: в глаза смотрит, а взгляд его живой, беснующийся, и если он и прерывал зрительный контакт, то чтобы видеть, как наши тела сливаются воедино. И от этого мою башенку сносило ещё сильнее…
Это какой-то новый уровень, где на тебя не наваливается стокилограммовая туша, чтобы побыстрее сделать положеную тысячу фрикций и излиться спермой, тут другое. Он как гурман… Впитывал каждое мгновение, каждый мой стон и жадно ловил смущенный взгляд.
Вот это был настоящий секс, в котором, чтобы возбудиться, тебе не нужно тайком стимулировать себя. Здесь просто достаточно его пылающего взгляда и кривой ухмылки, за которыми скрыто не пренебрежение, а похоть. В носу все еще стоял яркий аромат его парфюма, свежесть геля для душа и дурман его сигарет. Я будто до сих пор пьяная, до сих пор крайне возбуждена и способна лишь вновь и вновь прогонять события прошлой ночи.
Прислушивалась к себе, пытаясь найти стыд и сожаление. Но глухо. Мне определенно понравилось, и это именно то, что было необходимо в тот момент. Не стыдно перед собой, а вот ещё раз утонуть в его блядских глазах цвета мокрого асфальта я бы не хотела. Там же Марианская впадина, без шанса на выживание. Знаем мы таких вот борзых, молодых и до эмоций ненасытных, от них остаются шрамы, ожоги и разодранное в клочья сердце.
Нет, никаких Чибисовых. Лесом… Все лесом.
Тук-тук-тук…
Сука! Да что за утро!
«Дело закрыто, обсуждений по данному делу больше не будет».
Я быстро напечатала ответную эсэмэску, отправила Зорину и вырубила звук. Уж слишком стремительно увеличивается количество мужчин, которым мне становится стыдно смотреть в глаза: муж, любовник, а теперь ещё и мент этот… Чёрт… Муж…
Встречи с Курочкиным становились всё невыносимее, но меня выручала работа. В силу адовой загрузки, всё чаще приходилось задерживаться допоздна, а про выходные я вообще молчу. Если муж не уезжал на дачу к матушке, то мы могли и вовсе не пересечься. Я электровеником оббегала маникюр, косметолога, эпиляцию, встречалась с подругами и, если оставалось время, заезжала к родителям.
Так и жили.
Я старалась не смотреть на него взглядом, полным разочарования, а он создавал видимость бурной деятельности, чтобы сильно не бесить перманентной безработицей. А ведь ещё каких-то четыре года назад всё было иначе.
Всё, Людмила Аркадьевна, поиграли в счастливую семейную жизнь, и хватит.
Тук-тук-тук…
– Сука! – сбросила самодельную звукоизоляцию и вскочила с кровати. – Девять утра! Всего девять утра, а собственная квартира уже пытается убить меня звуками. Это же пытки, которые, между прочим, запрещены международным правом!
Накинула халат на плечи и, бурча себе под нос проклятья, выбежала в коридор.
– О! Родственница! Ты болеешь, что ли? Чего отощала-то, как вобла сушеная, – кого-кого, а Зиновия, старшего брата моего мужа, я совершенно не ожидала здесь увидеть. Он абсолютно пошло хлестнул резинкой своих трусов по мохнатому пузу, мазнул по мне взглядом, полным отвращения, и скрылся в ванной, хлопнув дверью у меня перед носом. – Я быстро, не гунди только, а то сейчас опять затянешь песню про личное пространство и прочую хрень. А я, между прочим, родственница, у брата в гостях нахожусь. И в нужник могу ходить, когда приспичит, а не когда ваше юридическое величество позволит…
Я не знаю, почему стояла и слушала этот бесполезный, по сути, монолог под дверью ванной. От стыда перед собственным мужем не осталось и следа… Весь этот цирк, что в режиме нон-стоп давал представления в моей квартире уже несколько лет, перестал быть занятным. Он стал бесить, раздражать и медленно убивать всё самое хорошее, что происходило в этих стенах. Я уже и забыла, когда на своих пятидесяти квадратах не наблюдала кого-нибудь из их многочисленного семейства. Приходя с работы, я на общих основаниях занимала очередь в ванную, потом ещё полчаса с хлоркой её драила, боясь представить, что могло здесь происходить в моё отсутствие, потом отвоёвывала кусок хлеба и чашку горячего чая и только потом падала спать.