Кочующий Мрак

Эта красивая земная идея про инь и ян… Амрис очень деятельный и очень янский. Его знают таким те, с кем он работает. Мужчины, в основном. Но есть и иньский Амрис, которого видит, возможно, только один человек: женщина, в дом которой он приходит спать.

Захочет ли он телесной близости со мной?

О боги.

Я думаю, что из архива моих рассуждений в женском контуре мы на досуге составим сборник анекдотов.

Решительно выбираюсь из ванной и вытаскиваю пробку. Тихонько шумят трубы. Шуршит полотенце, которым я вытираюсь.

Мне лечь в постель в пижаме или без одежды? Вдруг, если я лягу в одежде, он подумает, что я не хочу близости с ним?

Сборник анекдотов, чувствую, будет внушительной толщины.

«Как ты сама хочешь?» ‒ вот правильный вопрос, который бы Амрис мне непременно задал из-под фэйспалма, услышав мои вопросы.

Я хочу исполнить тот план на вечер, который у меня был. Я хотела принять ванну и лечь в пижаме в согретую грелкой постель. Исполнение этого плана потребовало несколько больше времени, чем я думала, но я близка к воплощению последнего пункта.

Так что пижама.

Амрис не просыпается и, похоже, вообще никак не замечает, что я забираюсь в постель рядом с ним. О это блаженство тёплой постели… в которой к тому же есть Амрис.

Аминь.

Уже засыпая, я лениво задаюсь вопросом: как бы я встретил его, если бы я был мужчиной?

Я бы погнал его мыться?

Нет, конечно.

Я бы взял плед, расстелил его на кровати, Амрис бы лёг на одну половину пледа, а второй я бы его укрыл, и он бы спал. Да хоть в куртке.

Что там он сказал первой фразой после приветствия?

«И впрямь женщина».

Глава 4. Дрова для леди

За почти бессонную от волнения и перевозбуждения ночь я успеваю обдумать несколько насущных вопросов.

Пустят ли меня во дворец?

Что мне ‒ или нам, раз Амрис здесь, ‒ делать, если принца убили?

Что здесь делает Амрис?

Перебрав их и придя к выводу, что у меня нет удовлетворительного ответа ни на один из них, поздний предзимний рассвет я встречаю в размышлениях над тем вопросом, который, будем честны, занимает меня больше всего.

Как он ко мне относится? В каких мы отношениях? В качестве кого мы взаимодействуем?

Женский контур – это нечто.

Ладно. Мне нужно дойти до дворца и попробовать узнать, что там происходит.

Амрис за ночь не пошевелился, всё так же лежит лицом к стене, и дух его по-прежнему далеко от измождённого долгой и трудной дорогой тела. Тихонько касаюсь губами его плеча и встаю.

Звук приближающихся к двери шагов я слышу, когда я уже привела себя в порядок и заканчивала писать Амрису записку о том, где в доме найти еду и когда я собираюсь вернуться.

Разбудить Амриса, потому что если хотят убить меня, то, скорее всего, убьют и его, и наша миссия здесь будет провалена?

Неизвестный гость замирает на пороге.

Если он будет пытаться самостоятельно открыть дверь, бужу Амриса. Ему воистину не привыкать отбиваться, едва проснувшись. Только вот чем отбиваться?..

‒ Мадам Альвара, ‒ негромкий и спокойный голос из-за двери. ‒ Я знаю, что вы дома. Прошу открыть дверь.

Мне знаком этот голос. Лерос Винценти.

Если принц жив, то это может быть хорошая новость. Если принц мёртв, а Лерос был вынужден или выбрал перейти на службу к регенту, за дверью меня может ждать смерть.

Жив ли принц?

‒ Его высочество вызывает вас во дворец. Он просил передать, что не может гарантировать вашу безопасность в ближайшие дни, но честность своих намерений он обеспечивает своим бытием.

По моей коже проходит волна мурашек.

Стараясь не производить лишних звуков, я приоткрываю дверь. За ней действительно стоит Лерос, один, в сезонном чёрном плаще, из-под которого его лицо едва видно. Он выглядит уставшим.

Мы встречаемся взглядами. Я киваю.

‒ Одну минутку, я возьму плащ.

Окидываю взглядом внутреннее пространство дома, надеваю плащ и туфли и выхожу.

Мы идём в молчании. Ответ на вопрос, жив ли принц, как я поняла, положительный, а прочие вопросы подождут.

К моему удивлению, не доходя до ворот дворцовой ограды, мы заходим в лавку, торгующую хозяйственными и садовыми принадлежностями. Хозяин лавки поклоном приветствует Лероса и пропускает его и меня во внутреннее помещение лавки.

Лерос, очевидно хорошо ориентируясь внутри, подходит к большому хозяйственному шкафу и открывает дверцу. За ней в полу открыт люк.

Я вспоминаю, что Гина Альвара, даже если удивляется, не подаёт виду. Лерос зажигает стоящую рядом с люком масляную лампу и начинает спускаться.

‒ Подождите немного, я посвечу снизу, ‒ говорит он с середины лестницы. И окликает меня через полминуты. ‒ Мадам Альвара, можно спускаться. Будьте любезны закрыть за собой люк.

Лерос спустился неглубоко: подняв руку, он мог бы коснуться края люка.

Спуститься по незнакомой приставной лестнице и не запутаться в юбках и плаще ‒ внезапная задачка на ловкость, но я справляюсь. Лерос двигается вглубь тоннеля, и я спешу за ним.

В других мирах и других королевствах подземный ход был бы, вероятно, холодным и влажным местом, но только не в Ксессе. В подземном ходе, ведущем в ксесский королевский дворец, под потолком идёт труба с горячей водой, от которой тепло и воздух очень сухой.

Довольно скоро ход сужается, и большую часть пути мы идём, согнувшись. Я даже могу отвлечься от занимающих меня вопросов о принце, о событиях во дворце, даже от мыслей об Амрисе и просто сосредоточиться на свете лампы и фигуре Лероса впереди и моей задаче двигаться вперёд в не очень подходящей для прогулок по низкому подземному ходу одежде.

Ход заканчивается тупиком. Лерос останавливается, и я хватаюсь за стену, чтобы не наткнуться на него и не сбить с ног.

‒ Будьте любезны подержать, мадам Альвара, ‒ он протягивает мне лампу и поднимает часть потолка. Встаёт во весь рост, опирается о край люка и вылезает в какое-то тёмное пространство. ‒ Теперь давайте я подержу.

Я передаю ему лампу и повторяю его манёвр. Лерос закрывает люк.

Мы находимся в тесном пространстве, похожем на шкаф. Когда мой спутник открывает дверцу и мы выходим, я убеждаюсь в своей правоте. Действительно, это большой хозяйственный шкаф, и я даже знаю, где мы: служебная часть дворца, и мы находимся в одной из каморок с различными хозяйственными принадлежностями, куда я ни разу не заходила ‒ только знаю, что она есть.

Лерос гасит лампу, ставит её в неприметное место и направляется к дверям.

‒ Лерос, ‒ останавливаю я его шёпотом. ‒ А если меня увидят и скажут об этом регенту?

Лерос вздыхает.

‒ Тогда регент узнает, что вам удалось проникнуть во дворец минуя охрану. Или договорившись с охраной. Расследование того, что произошло на самом деле, займёт его на некоторое время. Однако сегодня же день после пира, не забывайте. Часть слуг разослали по домам, а часть занимается консервацией дворца. Работает только кухня.

А и действительно. После пира в честь урожая дворец закрывается на зиму. У нас есть шанс никого не встретить.

‒ Пойдёмте, Гина. Смелее.

По дороге к спальне принца мы не встречаем никого. И по моим ощущениям ‒ я раскинула в стороны тонкие «щупы», которые могут засечь живое существо, ‒ вокруг нас никого. Несколько человек чувствуются в других частях дворца, но в парадных залах ‒ ни души.

‒ Я оставлю вас здесь, ‒ объявляет Лерос перед дверью спальни принца.

‒ Благодарю вас, Лерос, ‒ многое я хочу сказать ему про его смелость и верность, но не нахожу подходящих слов. Только смотрю выразительно. Лерос улыбается уголками губ и уходит.

Почему спальня принца, а не классная комната?

А, логично. Меня выслали из дворца ‒ принцу больше нечего делать в классной комнате. Скорее всего, её сейчас тоже консервируют.

‒ Войдите, ‒ отзывается голос принца на мой стук, и я вхожу.

Приветствуя принца поклоном, успеваю окинуть взглядом обстановку. Принц в постели, рядом мадам Реншини, по всей комнате тазы и вёдра с горячей водой, от пара которых воздух тёплый и очень влажный. Что вчера случилось?