Страница 9 из 13
– Вот и я о чем. Я скорее подошла, вижу – в машине сидит кто-то, внутри подробностей не видно, но вроде как мужчина. Сидит и не шевелится. А Мальвинка моя волком воет…
– Это не к добру! – повторила продавщица.
– Я, значит, наклонилась и говорю: «Мужчина, вам, может, нехорошо? Может, вам воды нужно или другого чего?»
– А он?
– А он не отвечает, и я смотрю – весь пиджак у него в чем-то темном измазан. А когда пригляделась получше – батюшки, да он весь в крови, и горло у него прямо разорвано!
– Разорвано? – в сладком ужасе переспросила продавщица, и глаза ее стали еще больше, теперь они напоминали не блюдца, а десертные тарелки. – Кошмар какой!
– Именно что кошмар! Я попятилась, а тут Мальвинка мне под ноги подвернулась, так я прямо на нее села. Потом хотела домой бежать, чувствую – ноги не идут. Ну, тут я вспомнила, что Ксении дом близко, кое-как до нее добрела, в окно постучала. Тут как раз участковый выглянул…
– Значит, все-таки ходит он к Ксении…
– Значит, ходит. Выглянул и говорит: «Что ты шумишь? Я тут, может, профилактическую работу провожу, а ты шум поднимаешь!»
А я ему: «Какая, к оладьям, профилактическая работа, когда у вас прямо под носом труп имеется!»
Тут он, конечно, быстро про свою профилактику забыл, оделся по форме и побежал со мной к той машине. Осмотрел покойника и говорит: «Непременно его дикие звери загрызли!»
Я ему: «Какие у нас дикие звери? У нас в поселке, кроме Пашки Солуянова, никаких больше зверей не имеется!» А он меня не слушает, звонит по своему начальству, чтобы непременно группу высылали эту… оперативную. А я было домой собралась, так он мне: ни-ни, жди их, потому как ты главный свидетель…
Я буквально окаменела от таких новостей. Конечно, была надежда, что тетя все врет. Цену себе набивает, интересничает. С другой стороны, уж больно гладкий у нее получается рассказ. Машина приметная, маловероятно, что это совпадение. Насчет диких зверей тетя, конечно, от себя прибавила, но то, что мужик мертвый… Неужели ему стало плохо от моего баллончика?
Тут к разговору подключился тот потертый старичок, который незадолго до того обхаживал продавщицу:
– Это, Татьяна, ты зря говоришь насчет диких зверей. Дикие звери в нашей местности имеются, конкретно – проходные волки. Помню, мы с Анной Ивановной, покойницей, за грибами пошли, да дорогу потеряли, и пришлось нам в лесу заночевать…
– Эка вы, Леонид Парфенович, вспомнили! – перебила его продавщица. – Сколько лет уж вашей супруги нет?
– Сколько? Да совсем немного… – Старичок начал что-то шептать, загибая пальцы. – Двенадцать… или нет, тринадцать…
– По-моему, четырнадцать.
– Да хоть бы и так, что с того?
– Так последние годы она за грибами разве ходила? Не ходила! Последние годы она дальше калитки ни ногой. Так что вы с ней не меньше чем двадцать лет назад в лесу ночевали.
– Ну, даже если двадцать, что с того?
– Так если двадцать лет назад и были в наших местах какие-то походные волки…
– Не походные, а проходные!
– Хрен редьки не слаще! Так если и были, сейчас их точно нет. Перебрались в труднодоступные районы.
– А потом, – вмешалась в дискуссию Татьяна, обиженная тем, что у нее отняли всеобщее внимание, – а потом, как вы себе представляете, эти ваши приходящие волки машину остановили? Лапу подняли, попросили подвезти до зоопарка?
– Ну, уж это я не знаю… – стушевался Леонид Парфенович. – А тогда кто же его, по-вашему, загрыз?
Татьяна обвела всех присутствующих горящим взглядом и проговорила, таинственно понизив голос:
– Я так думаю, что оборотень!
Я больше не слушала.
Тихонько, незаметно я отступала к двери.
В ушах у меня звучали слова заполошной Татьяны: «Машина переливается, как майский жук…»
Это точно та самая машина, в которую я села, выбежав из дома, куда завез меня Лешка!
«Он весь в крови, и горло у него разорвано…»
И тут перед моими глазами возникла картина из моего сна. Две огромные собаки подбегают ко мне, и морды у них перемазаны чем-то красным… кровью!
Но ведь это был всего лишь сон!
Я наступила на брошенный пакет из-под чипсов, он зашуршал, меня тотчас заметила продавщица и проговорила:
– Девушка, а вы чего хотели?
– Ничего… я передумала… – Я хотела уже выскользнуть из магазина, но прямо в дверях натолкнулась на рослую, монументальную старуху, похожую на памятник Екатерине Великой.
Ту самую старуху, с которой встретилась утром, убегая из таинственного дома. И сапоги резиновые были на ней те же самые.
Я попятилась и попыталась сделаться незаметной.
Не получилось. Старуха уставилась на меня орлиным взором и проговорила:
– Опять ты?
– Нет… не я… – пискнула я едва слышно.
– Снова Никифоровых ищешь? – грозно вопросила она.
– Не… нет… – Я стушевалась и отступила в угол.
В это время дверь магазина снова распахнулась, и в него вошел рослый плечистый мужчина в клетчатом пиджаке.
– Всем привет! – проговорил он бодрым голосом, окинув присутствующих цепким взглядом. – Сигареты тут купить можно или они только по предварительной записи?
– Разумеется, можно! – оживилась продавщица и кокетливым жестом поправила волосы. – Вам какие?
– Да какие найдутся.
– Покрепче или легкие?
– Покрепче.
Мужчина облокотился о прилавок, снова оглядел всех и произнес с расстановкой:
– Смотрю, вы уже в курсе событий.
– Это смотря каких! – пискнула оробевшая Татьяна.
– Известно каких. Думаю, в вашем поселке не каждый день трупы находят.
– Слава богу, не каждый! – подхватила продавщица.
– Так вот, раз уж я здесь оказался, я хочу каждого из вас лично и всех вместе спросить, не видели ли вы сегодня утром кого-то или чего-то необычного.
Все ясно, похолодела я. Полицейский. Вот влипла!
– Необычного? – пискнула Татьяна. – Уж чего необычнее трупа загрызенного.
– А помимо трупа?
– Лично я ничего не видел и ничего не слышал! – поспешно открестился Леонид Парфенович.
– А вы? – Мужчина взглянул на продавщицу.
Та снова несколько нервно поправила обесцвеченные волосы и проговорила:
– Да я же тут стою безвылазно, на рабочем месте. Мне на всякое глазеть некогда, мне нужно товарооборот делать.
– А вы? – клетчатый взглянул на монументальную старуху.
– А вот лично я… – начала та, набрав воздуха, но я не стала дожидаться разоблачения, а тихонько выскользнула из магазина и припустила в сторону шоссе.
Вскоре я увидела автобусную остановку и остановилась, испуганно оглядываясь.
И тут совсем рядом со мной раздался негромкий сочувственный мужской голос:
– Он уже ушел.
Я вздрогнула и оглянулась.
В двух шагах от меня стоял тот самый тип в клетчатом пиджаке, который только что опрашивал посетителей магазина.
Полицейский.
Интересно, как он меня догнал? Ведь только что был в магазине, опрашивал всех присутствующих, а теперь вот он, уже здесь. И зачем я ему нужна? Не иначе та бабка ему на меня наговорила. Так, значит, нужно держаться твердо и ни в чем не признаваться.
– Кто ушел? – спросила я, справившись с испугом.
– Автобус. Он ушел, вы немного опоздали, а следующий будет очень нескоро.
– Обидно… – пробормотала я, думая, чего он от меня хочет.
– Но ничего страшного. Я вас могу подвезти. У меня машина совсем близко.
– Спасибо, я подожду…
– Да нет, вы лучше соглашайтесь. Я же вам говорю – следующий автобус будет очень нескоро, сейчас большой перерыв. А я вас хоть до метро довезу.
Ну надо же, как привязался! Все же что ему от меня нужно? Ну, не будет же он ко мне приставать, как тот, ночью… все же полицейский… опять же на дворе белый день, суббота, людей вокруг много…
– Соглашайтесь, соглашайтесь!
Черт, придется и правда согласиться… иначе это будет выглядеть уже подозрительно…
– Ну, хорошо, – нехотя проговорила я, – где ваша машина?
– Да вон, совсем близко!