Листея

– Здравствуй, Надежда, – он был одет в некий фрак, напоминающий официальные одежды викторианских герцогов, вероятно был уже готов к выступлению. Россыпь манжетов, рукавов, воротничков, море бижутерии, аки цыганский барон на семейной фотографии, Голобородько красовался среди диамантов, – о! И Валерьян снова с тобой! Приятно увидеться!, – вместо обычного рукопожатия, пан уклонился, задев подбородком пол, – Надя, проходи же и садись в зале, мне нужно откланяться, – задев легким поцелуем её щеку, Шура так же вальяжно уплыл за кулисы.

– Давай, Валя! Выступление с минуты на минуту, пойдем.

Услужливый консьерж раздвинул занавески, что вели на трибуны, которые окружали центральную площадь покрытую толстыми слоями льда. Заняв места, что обычно используются мерами, знаменитостями, президентами и просто людьми с тяжеленным кошельком, весь зал затих в ожидании главной звезды.

– Леди и джентльмены! Прошу встречать! Взлетающего, аки рассвет, сокола над тьмой ваших серых будней! А-а-александра Г-г-голобородько-о-о!

Как вдруг зал накрыла тьма, и только одинокий луч света был направлен на фигуриста, что стремительным нырком появился на льду и буквально в мгновение ока оказался в центре. Как бабочка порхая на площадке, что даже свет не поспевал за стремительным парнем, он выдавал невероятный результат в смещении тяжести вниз, его руки проростали как летние троянды отдавая почтение публике, а ноги подобно змеям извивались на слое замерзшей воды. Это – эрос, страстная любовь. Любовь холостого ловеласа, прибывшего в город на несколько дней и невинной девы, что так безнадежно влюбилась в сердцееда. Это поток изобилия и огня в душах молодых людей, это понимание будущей разлуки, но также и наслаждение мимолетным счастьем. Любовь в бессонных ночах, ярких рассветах, бесконечных прогулках.

– И руки можно потерять, когда в ногах такая стать!, – орал комментатор с вершины трибун. Публика сдерживала дыхание, когда фигурист закручивался в четверном тулупе и затем пушинкой прилетал на низ. Надежда подскакивала при каждом нырке любимого, а Валерьян незаметно сам для себя очаровался этой гламурной бомбой.

– ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ И НА КОЛЕНИ!, – неожиданно на лёд встал и Мирон Валентинович, не уступая главной звезде, тот проехал на коньках с пистолетом и наручниками на перевес. Зал в шоке, Надя и Валя тоже. Группа особого назначения окружила центр и наставила винтовки на Александра.

– Шура! Нет!, – кричала Надежда пробегая мимо толпы, – не забирайте его!, – вскочив вниз она пыталась растолкать вооруженных винтовками и грубо бронированных сотрудников полиции, но попытки были тщетны.

– Не беспокойся, Надюш, Многогрешный не даст им забрать меня, – монотонно молвил Шурик подъезжая к следователю и благородно протягивая руки для заключения.

– Вот ты и попался, ряженный ирод, – волна успеха у Трубецкого не давала продуху, тот расплылся в ухмылке и смаковал щелчками наручников на каждой из кистей, – проедем в участок, Шура.

– Не забирайте его у меня!, – надрывалась Надежда.

– И гражданочку Надюшу, также пакуем, ребятки, – указал следователь вальяжно проплывая по льду вместе с подозреваемым. Тут уже и Валерьян не смог стоять равнодушно, опять пелена перед глазами, опять звериный инстинкт…

* * *

…Часом ранее…

– Боря! Что нам известно об этом Сашке?, – говорил следователь сидя в нашпигованном бойцами полицейском бобике.

– Александр Голобородько, возраст 21 год, родился и вырос в Киеве, уроженец депутата из Верховной Рады Украины, раньше не притягивался к криминальной ответственности.

– Божий одуванчик. Тогда каким хером он пролез в мафию?

– Вопрос больше риторический, Мирон Валентинович. Но как поймаем сами спросите.

– А ну-ка дай мне его личное дело. За сыновьями депутатов всегда следят много ненужных глаз, здесь точно что-то должно быть, – бубнил себе под усы Трубецкий перелистывая увесистый слой бумаги, – отдых на море, первая победа в соревновании по фигурному катанию, поступление в филологический, блять! Ничего, этот черт живет совершенно нормальной жизнью. За ним не было даже пьяных дебошей и ночных гонок по Киеву, ничего святого, тьфу.

– Но мы изучили его окружение, это вам понравится. Гражданка Надежда, что из университета вашего сына, пан Голобородько проводил много времени с ней, а кроме того даже виделся с вашем Васей, – Борис протянул фото, где вся компания весело беседовала за одним столом в кафе “Взгляд с Экрана”.

– Да как так?!, – орал Валентиныч, – я Ваську тумаков понавешаю, вдруг он тоже связан с борделями и кражами.

– Зная опыт нашего подозреваемого “Сашки”, можно предположить, что девушкой легкого поведения, которая обслуживала Выговского, местного преподавателя, была именно она. Дважды два – четыре.

– Но это пока не имеет доказательств, нужно спросить того похотливого старикана о внешности девки. И проверить Надюшу собственной персоной, – воодушевленно тараторил Мирон, – и тем, и тем я займусь лично, как поймаем гада.

– Триумф, Мирон Валентинович?, – воодушевленно сказал Борис.

– Он самый, – самодовольно хмыкнул следователь, – вот сразу нарекут героем Украины, и уйду на пенсию.

– А говорили, что не для славы работаете, – улыбнулся напарник.

– Нет блять, ради Святослава. Слава и уважение разные вещи, Боря, – подытожил мужчина, – ну что парни готовы преступную гниду ловить!?, – заорал Мирон бойцам сзади.

– ТАК ТОЧНО, МИРОН ВАЛЕНТИНОВИЧ, – они ответили синхронно, аки дрессированные псы.

– План все помним?

– ТАК ТОЧНО, МИРОН ВАЛЕНТИНОВИЧ.

– Пока пальбу не начинаю я, не начинает никто, усвоили?

– ТАК ТОЧНО, МИРОН ВАЛЕНТИНОВИЧ.

– Если цель будет дергаться или достанет оружие, пуля в колено, и от меня, а то у вас один глаз на нас, другой на Кавказ.

– ТАК ТОЧНО…

– Завалитесь уже раз, стадо.

– Не боитесь, что влиятельный отец отмажет кровинушку?, – вдруг сбил общий настрой команды Борис.

– Если он реальный мафиозник, сам себя отмажет. Если Сашко по настоящему настолько чисто работал, не оставляя следов, то нам остается только молится, что он потерял бдительность и просрал этот моментик.

– Ну он точно просрал свою иномарку когда въехал в подземный переход, – вкинул Боря.

– Которая даже не была зарегистрирована в нашей стране, классика жанра, Боря, – сложил руки Трубецкий.

<=To=be=continued=<

Глава 6 “Весело Молчит Виноватый”

Туманным альбионом, громоздкая каменная крепость, виднеется на горизонте. Неописуемо большая и абстрактно-кубическая тюрьма, что напоминала огромный булыжник, располагалась далеко в степи окруженная одним лишь безграничным полем. Выглядело строение абсолютно безжизненно, но только яркие искры от колючей проволоки давали приезжающему автобусу с заключенными понять, что их везут не просто на заброшку для расправы.