Страница 9 из 35
— Нет, Рёко-сама. При всём уважении, но это не самое очевидное!
— Как работает техника подлинно неизвестно, но, думаю, это точно связано с тренировками духа, он навязывает пороку свою волю.
— Допустим.
— По той же причине он смог воздействовать на Ханту, ведь Тамаши был полностью охвачен скверной, что поселилась в его теле.
— … — кивнул во второй раз.
— А Кена они ищут по твоей вине.
— … — я вопросительно насупил брови.
— Кто рассказал Йуруши о проклятой катане Ханты? Я когда прознал об этом, подумал в своём ли ты уме!?
Вот чёрт… Действительно, я.
— Вот она и сообразила, что коль сам охотник мёртв, то можно его оружие себе прикарманить, а им, видимо, сильные мечи крайне полезны.
— Точно! Тамаши ведь поставлял им Акогаре!
— Можно сделать вывод, что они кого-то ими вооружают, либо просто пытаются найти оружие посильнее.
— Это разве так работает?
— Конечно, меч привязывается к душе хозяина, перенимает его силу, а отобравшему нужно только обуздать его, подавить волю прошлого хозяина, сохранившеюся внутри, либо волшебным образом достать себе душу хозяина. Именно поэтому они не могли использовать моё Акогаре.
— Если ими так бросаются, то что мешает вернуть мою катану?
— Вероятно, мы не нашли её тогда только потому, что она уже передалась проповедникам.
— Понятно… Выходит, что ваш меч тоже пытались отобрать?
— Почти вышло! Есть демон, способный отрубать частичку духа с тенью, и тогда Хоккори бы заполучил мою, подчинив себе Кейяку.
— Но вы, понятное дело, одолели его.
— Это да.
— Также, получив своё ранение.
— И это тоже, к сожалению, да…
— Воистину чудные вещи творятся на Сейкацу.
— Я редко вмешиваюсь в дела мирские, но тут всем грозит что-то похуже гражданской войны, как было при Сенгоку-дзидай, например. Доселе, никто не осмеливался соваться к демонам.
— А что мешает поручить это задание кому-то поопытнее меня, оно ведь крайне важно и мой провал грозит обрушить ваши планы.
— Посуди, пожалуйста, сам, кто опытнее тебя? Самураи, которые только и делают, что чтут свой кодекс? Может быть ронины? Но они и так, вместе с остатками синоби, уже завербованы в проповедники. Все прослойки людей, владеющих военным ремеслом, заняты.
— Неужели нет никого на примете?
— Второй из вашей тройки — Тэгами. Его я тоже уже засёк среди проповедников, но непонятно как глубоко он туда внедрился, и будет ли готов предать своих «новых товарищей».
— Хм, думаю, что смог бы отыскать Чино и передать ему это поручение, если вы уверены в его силах. Хочу также наконец-то вернуть свой меч…
— Ну, я ни в ком не могу быть полностью уверенным, кроме самого себя, но и выхода другого не вижу. Тут либо всё, либо ничего.
— Вы же поможете мне внедриться туда?
— Есть идея.
* * *
Рёко-сама уверил меня, что «оружие и боевые навыки здесь не понадобятся, только исключительная смекалка и немного удачи!». Надеюсь, что это так. Налить в бочку остатки саке, разбавить его водой и запихнуть внутрь ворона для дальнейшей разведки, звучит безумно, но, в теории, должно сработать. Моей задачей остаётся найти Тэгами и молится, чтобы бочку не открывали до переноса на склад.
А вдруг по дороге нападут мертвецы?
Страшновато.
С собой нет ничего для самозащиты, закинул старые доски на упряжку, это — на крайний случай. А вот странник сказал, что в лесу его могут засечь, поэтому и не суётся. Свалил всё на меня…
Наверное, этого я и хотел.
Пока всё чисто. На тропе, кроме следов от других повозок и пробегающих диких животных, никого. Да и звуков почти нет, меж деревьев посвистывает ветер, разгоняя залежавшийся снег. Даже не представляю исхода, если бы отправился ночью, помереть от холода тут проще простого.
В кустах что-то зашелестело.
Тело обдалось мурашками, не успела вторая волна добежать к пяткам, как из тех же зарослей выскочило сгорбленное чудовище. Я потянулся к заготовленной деревяшке. Поводив местом, где должен быть нос, по снегу, мертвец впился зубами в ногу первой лошади. От боли животное застучало копытом по земле. Ответил сразу же, разбил о его голову доску. Первый повержен.
Один, они так не водятся…
Словно отвечая мне, из леса донёсся рёв.
Попробовал подгонять поводьями скакунов, но те недовольно зафыркали, встали на дыбы и упорно отказылись сдвигаться с места. Испугались.
— Спокойно, спокойно… — поглаживая их по спине, тараторил я. Но успокаивать нужно было меня.
В голове только: «Попался. Всё. Умру».
БАМ!
Вокруг замер лес.
А в ушах после хлопка остался протяжный звон.
— Чего вы застряли, Согия-сан?
Сказания
«Повесть о Карпе»
Будь серьёзен, Рэн.
Этот момент настал.
Хоккори-доно и Норайо-сан готовятся к обряду.
Закрыв лица масками, старшие предвестники вошли в покои господина, где меня должны посвятить в кётаи. Журавль принялся спокойно выстукивать мелодию на цудзуми, а Богомол вынул из роскошного хранилища меч. Клинок был древний — от него так и веяло величием.
— Оголи спину, — произнёс Хоккори.
Я снял робу с плеч.
— Назовись.
— Карп.
Богомол протянул мне отвар из плодов Кибоу, который не имел магических свойств, но, выпив его, ты докажешь, что готов защищать мечты и оправдать надежды нуждающихся. Я залпом опустошил чашу, стараясь скрыть отвращение.
Вкус, да простят меня Небеса, ужасен!
Следующее действие — ключевое. Хоккори начал вырезать на моей спине слово «Дзию», имитируя ритуал Кэтсуен. «Становление предвестником — рождение заново», — говорил господин.
Вспомнил, как попал сюда…
* * *
Однажды, бродя по горным лесам, мне попался храм, окутанный пурпурными цветением, и я не смог пройти мимо, не оставив пожертвование обветшалому зданию. Боги бы наказали за равнодушие.
С местным настоятелем завязался разговор.
— Ну да, я — подкидыш, — ответил с улыбкой, — Воспитан монахами и учениями Будды!
— Не хотите служить у нас при храме?
— Это не то, чего я ищу.
— ?…
— Мне нужен сильный покровитель.
— Вы тоже пострадавший после истреблений?
— Ага.
— Тогда понятно… Мы «сильными покровителями» похвастаться не можем… — вздохнул он, — Но и лишние руки сейчас не помешают.
— Уверен, желающих на путях достаточно! — улыбнулся я.
— Коль так… Назовите своё имя, запишу в список пожертвовавших.
— Рэн.
— Лотос… — он вывел несколько аккуратных иероглифов, — Уверены, что хотите оставить так много?
— Ха-ха! Мне материальных благ не надо, а вот храмам нынче тяжко.
— Жертвуете последние деньги?
— Преувеличиваете. Всё-таки, миска риса тоже монет стоит!
— Ясно… А почему наш храм вам приглянулся?
— Тут цветут прелестные глицинии, — влюблённо окинув взглядом деревья, я побрёл к выходу, — Бывайте!
Я не знал, где окажусь вечером. Были только глаза да ноги, ведущие меня тропами самосовершенствования — это ли не чудесно? Воистину! Вспомнилась цитата: «Даже боги завидуют человеку, лишённому душевных тягостей»… Много же у меня завистников! Ха-ха!
Спустившись к подножию, я побрёл дальше, вдоль ручья.
Меня не волновал ночлег, мог и перебиться где-то в пещере; не заботило пропитание — в кошеле валялось несколько монет на миску горячего риса; не пугала встреча с мертвецами — оружием владею отлично. Единственным желанием было вверить свою жизнь в надёжные руки, найти господина, для которого я стану полезным и кто сможет раскрыть мой талант ещё больше.
Боги, кажется, услышали мольбы.
В отдалении я заметил несколько человек — четверо несли паланкин, а один его сопровождал.
«Самураи», — подумалось мне.
Вдруг, выпрыгнув из лесу, процессию окружили несколько разбойников, позарившись на роскошную добычу, скорее всего. Я хотел броситься им на помощь, но человек в соломенной шляпе, сопровождающий, в несколько движений сразил полдесятка бандитов. Тогда моё сердце дрогнуло — я почувствовал себя ничтожным муравьём, глядящим на вершину Фудзиямы.