Страница 65 из 68
Для этого прежде всего было необходимо скрыть потери как кораблей, так и людей. Корабль — не человек, его потерю скрыть очень трудно, но возможно, особенно, если речь идёт о торговом судне.
Что касается людских потерь, то тут дело обстоит гораздо проще.
Сколько официально объявлено, столько и потеряли. А за высказывание каких-либо сомнений по этому поводу грозило столь жестокое наказание, что мало кому в подобных условиях хотелось искать правду.
Адмирал Трибуц сначала в рапорте на имя наркома, а затем в своих мемуарах назвал цифру в 5000 человек, добавив: «Мы доставили в Ленинград 18 тысяч закаленных бойцов».
Потом, как у нас водится, цифра потерь поднялась постепенно до 10 тысяч, а чуть позднее — до 12 тысяч человек. Споры по этому поводу продолжаются, а, между тем, число погибших в этой операции вычисляется довольно просто, хотя и не полностью.
Анализ событий показывает с документальной достоверностью, что Таллинн обороняла группировка численностью более 50 тысяч человек.
Из них: 11 432 человека попали в плен, 8500 — погибли или пропали без вести, а более 30 тысяч человек были приняты на транспорты. Эта цифра касается только военнослужащих и не включает в себя огромного количества беженцев: населения Таллинна, гражданских учреждений, офицерских семей и т.п. Их никто не регистрировал, не включал ни в какие списки и, главное, не считал. По очень приблизительной оценке их было не менее 15 тысяч человек.
Но мы оставим эти 15 неучтенных тысяч человеческих душ за скобками и будем оперировать официальной цифрой в 30 тысяч человек.
Из них: 5200 человек были высажены на Гогланд катерами и другими малыми судами, занимавшимися спасением. В это число входят и те, кто сумел высадиться с выбросившихся на мель транспортов.
3700 человек высадились в Вандло, включая тех, кто был на «Казахстане» и тех, кого доставили с севшей на мель «Скрунды» или просто выловили из воды.
202 человека были доставлены на о. Лавенсари.
1300 человек доставил в Кронштадт латвийский пароход «Эверанна» (ВТ-502) под командованием капитана Ф. И. Воробьёва.
756 человек привез в Кронштадт доблестный старший лейтенант Амелько на «Ленинградсовете».
1200 человек доставили в Кронштадт прорвавшиеся туда боевые корабли (в общей сложности).
Таким образом, мы получаем цифру, очень близкую к указанной в недавно рассекреченной «Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Балтийском море и Ладожском озере» — 12 225 человек.
Отнимите эту цифру от исходных 30 тысяч, и получается, что в лучшем случае во время Таллиннского перехода погибли 18 тысяч человек. Погибло, конечно, гораздо больше, но, поскольку у нас нет никаких данных на этот счёт (кроме твёрдой убеждённости доживших до наших дней участников перехода, считающих, что погибло не менее 25 тысяч человек), остановимся на полученной цифре 18 тысяч.
В сравнении с общими чудовищными потерями, понесёнными Советским Союзом во Второй мировой войне, потеря каких-то там 18 тысяч человек выглядит совсем незначительной.
НО! Но для военно-морской операции, продолжавшейся менее двух суток, эта цифра является колоссальной.
Она втрое превосходит потери русской стороны в Цусимском сражении, вдвое — совместные потери немцев и англичан в Ютландском бою, вдвое — потери англичан при эвакуации Дюнкерка[26] и почти в семь раз потери американцев при внезапном налёте на Перл-Харбор.
Не менее внушительно выглядят и корабельные потери.
Если почти за два года печальной русско-японской войны, навсегда оставшейся в нашей истории синонимом разгрома на море, было потеряно или захвачено противником 69 боевых кораблей и судов, то в Таллиннском переходе всего за двое суток погибли 66 единиц боевого, вспомогательного и торгового флота.
И эту операцию по праву можно считать самой кровавой катастрофой в истории русского и советского флотов. А кровь имеют только люди.
Какова же дальнейшая судьба кораблей и людей, уцелевших в Таллиннском переходе?
Первым из прорвавшихся кораблей погиб лидер «Минск». 23 сентября 1941 года вместе с рядом других кораблей его потопила немецкая авиация в ходе своего знаменитого налёта на Кронштадт. Позднее лидер был поднят и отремонтирован, но полностью в строй так и не вошел. После войны был потоплен ракетами в Финском заливе.
5 ноября 1941 года при эвакуации гарнизона Ханко подорвался на мине и погиб эсминец «Сметливый», шедший во время Таллиннского перехода впереди «Кирова». Погиб и его доблестный командир капитан 2-го ранга Виктор Маслов, тот самый, который в качестве командира дивизиона находился на борту «Свирепого» во время перехода, а чуть позднее упоминался в одном из доносов дивизионного комиссара Лебедева.
14 ноября 1941 года погиб, подорвавшись на мине эсминец «Суровый», который охранял в Таллиннском переходе повреждённый «Славный».
В тот же день судьба настигла и героический «Гордый», который затонул, подорвавшись на мине. Вместе с эсминцем погибли: его доблестный командир капитан 3-го ранга Евгений Ефет и находившийся на борту в качестве командира дивизиона капитан 2-го ранга Николай Петунин, командовавший в Таллиннском переходе лидером «Минск».
Уцелев в переходе, пережил войну лидер «Ленинград». После короткой послевоенной службы лидер был переоборудован в корабль-цель и в мае 1963 года был потоплен вблизи Соловецких островов ракетами крейсера «Грозный». Командовавший «Ленинградом» капитан 3-го ранга Горбачёв — один из наиболее блестящих офицеров советского флота тех времен — вскоре попал под трибунал и за малым чуть не был расстрелян. Суть дела сводилась к следующему.
Однажды Горбачёв, обходя корабль, увидел портрет Сталина, вырезанный из журнала и наклеенный на переборку в машинном отделении. Под портретом лежала промасленная ветошь, кувалды и ключи. Командир сделал машинистам замечание: если уж они хотят иметь в машине портрет Сталина, пусть сделают рамку и повесят его в более приличном месте. Немедленно был написан донос о том, что капитан 3-го ранга Горбачёв запретил на корабле портреты Сталина. Командир «Ленинграда» был арестован, и ему было предъявлено сразу несколько пунктов знаменитой 58-й статьи: от измены родине до антисоветской пропаганды. С учетом героического прошлого, трибунал ограничился разжалованием одного из наиболее опытных командиров на флоте в матросы. В конце войны Горбачёва восстановили в звании, а вскоре после войны уволили в запас. Некоторое время Горбачёв преподавал навигацию в мореходном училище в Ораниенбауме, а затем ушёл на пенсию. Сейчас ему 88 лет. Он живет в крошечной квартирке на одной из тихих улиц Кировского района Петербурга.
Эсминец «Славный» пережил войну и находился в списках флота до февраля 1960 года, после чего был переоборудован в корабль-цель.
Драматически сложилась судьба его командира капитана 3-го ранга Михаила Осадчего. 17 октября 1945 года Осадчий, будучи командиром крейсера «Киров», первый раз за четыре года вывел корабль на Большой Кронштадтский рейд, где крейсер тут же подорвался на мине, получив тяжёлые повреждения. Погибли несколько матросов. Казалось, что немецкие мины, которые не в силах были остановить крейсер на его пути из Таллинна в Кронштадт, затаились на всю войну, поджидая момента, когда крейсер снова отважится выйти в море. Военный трибунал под председательством маршала Говорова приговорил Осадчего к пяти годам тюрьмы. После освобождения Осадчий вскоре умер.
Пережил войну и эсминец «Свирепый», который буксировал «Гордый», отбиваясь от немецких бомбардировщиков. В апреле 1958 года эсминец был разоружён и отдан на слом.
Его командир капитан-лейтенант Павел Мазепин долго служил после войны, выйдя в отставку капитаном 1- го ранга. Умер в 1994 году. А его старпом, ныне капитан 1-го ранга в отставке, Николай Стрельцов жив и здоров и даже обещает написать книгу о боевом пути своего героического эсминца.
26
Англичане эвакуировали морем из Дюнкерка при полном господстве в воздухе немецкой авиации 338 226 человек, потеряв при этом 9291 человека (8061-го британца и 1230 союзных солдат). Это произошло потому, что боевые корабли не бросили караваны, а прикрыли их своим мощным зенитным огнём от авиации противника.