Страница 6 из 68
18:05
Капитан 2-го ранга Сухоруков следил с мостика «Кирова», как самолёты противника, загнавшие транспорт «Элла» с протраленной полосы на минное поле, радостно взмыли вверх и, поблёскивая на солнце стёклами кабин, понеслись в голову колонны 1-го конвоя, где отчаянно дымя шли «Вирония» и ледокол «Кришьянис Вальдемарс».
Эскадренные миноносцы «Свирепый» и «Суровый», ведя по бомбардировщикам яростный зенитный огонь, разворачивались, пытаясь прикрыть транспорты дымовой завесой.
В этот момент Сухоруков увидел несколько столбов воды, взметнувшихся в районе нахождения эсминцев «Гордый» и «Сметливый» и услышал крик сигнальщика:
— Батарея с мыса Юминда открыла огонь по нашим кораблям!
Все бинокли на мостике крейсера и на контрольно-дальномерном посту повернулись вправо, стараясь разглядеть в лесных зарослях далекого берега притаившуюся батарею противника.
Корабли находились на траверзе мыса Юминда-Нина — небольшой полоски, выдающегося в залив отрезка земли, известного, наверное, только морякам. Этот маленький, заросший лесом мысок закрывает такой же маленький, похожий на ковшик, залив Халарахт. До войны на мыске стоял маяк, указывающий в темноте или в тумане верный путь проходящим мимо кораблям. Теперь с него уже била береговая батарея противника.
Водяные столбы от взрывов снарядов недолётом встают по правому борту «Кирова».
Короткая команда капитана 2-го ранга Сухорукова, щелчки автоматов управления огнём и девять стволов главного калибра разворачиваются на правый борт, задираясь вверх.
Крейсер содрогается от бортового залпа. Гром орудий главного калибра заглушает все другие звуки. Ударная волна болезненно бьёт по барабанным перепонкам всех находящихся на открытых постах и на мостиках «Кирова».
После третьего залпа немецкая батарея замолчала.
Корабли главных сил продолжали идти прежним курсом, занимая место впереди конвоев.
18:08
Гул тяжёлых орудий и раздавшийся вой сирены заставил вскочить на ноги военного корреспондента Михайловского, собравшегося поужинать в штабной кают-компании «Виронии» и ещё раз полюбоваться на молодую стройную официантку с чёрными косами и голубыми глазами.
Красавица только появилась в дверях с дымящимся подносом в руках, как почти одновременно заревели главные калибры «Кирова» и сирены на самой «Виронии». Забыв об ужине, Михайловский выскочил на верхнюю палубу.
Голубое небо было испачкано клочьями дыма от разорвавшихся зенитных снарядов. С мостика «Виронии» били в небо крупнокалиберные пулемёты. С правого борта бывшего лайнера шёл, подняв огромный бурун воды, эскадренный миноносец «Суровый», пытаясь огнём из всех своих орудий отогнать бомбардировщики от «Виронии».
«Юнкерсы», сверкая на солнце дисками пропеллеров, неслись на «Виронию» в крутом пике. В этот момент Михайловский уже не слышал ничего: ни крика пассажиров, ни громких команд, ни лая зениток. Слышен был только страшный вой пикировщиков, падающих на транспорт, и пронизывающий до костей свист авиабомб...
Совершая манёвр уклонения, «Вирония» вышла из строя, резко изменив курс. Бомбы упали в нескольких десятках метров от транспорта.
Столбы воды обрушились на палубу, сбивая с ног людей. Осколки ударили по сгрудившимся на верхней палубе пассажирам.
Новая серия авиабомб. Новые столбы воды ещё ближе к судну. Крики раненых уже сливаются в общий протяжный вой.
Ещё один «юнкерс» упал на крыло над «Виронией» и с ревом понёсся на транспорт. Михайловский успел подумать, что видимо немцы считают, что на «Виронии» ещё находится штаб флота и хотят в первую очередь утопить именно это судно, дабы лишить все конвои управления, когда яркая вспышка на верхней палубе ослепила его, и страшная сила взрыва бросила на настил палубы.
Вскочив на ноги, Михайловский понял, что лайнер получил прямое попадание авиабомбы в корму. На палубе в страшных позах лежали убитые, валялись части человеческих тел, везде лужи крови. Страшно кричали раненые, особенно женщины. Многих выбросило за борт, их отчаянные крики доносились из воды.
«Вирония» потеряла ход. Бомба, пробив палубу, вывела из строя котельное отделение, разрушив главный паропровод. Клубы раскалённого пара вырывались наружу, образуя над транспортом белое облако, напоминающее саван.
18:09
Главстаршина Веретенников, находившийся у вентиляционного грибка вблизи дымовой трубы «Виронии», успел заметить, как над мостиком «Виронии» поднялся белый флаг с голубым прямоугольником посредине, означавший, как было уже известно всем пассажирам, «Воздушный налёт». Он смотрел на идущий впереди «Виронии» ледокол «Кришьянис Вальдемарс», на котором бушевал пожар.
Он только в самый последний момент увидел «юнкерс», падающий на «Виронию». Заметил в тот момент, когда от бомбардировщика уже отделилось несколько чёрных капель, продолжающих падение на транспорт.
Главстаршина взрыва не слышал. Видимо, был оглушён и очнулся уже в воде. Вынырнув, он почувствовал страшную боль в ушах. Ему показалось, что «Вирония» куда-то быстро удаляется, в то время как его самого относило от судна. Увидев какую-то плавающую доску, Веретенников ухватился за неё и даже не успел ещё подумать о том, что делать дальше, как чьи-то сильные руки подхватили его, подняли из воды и вытащили на борт морского охотника. С брюк и бушлата солиста театра КБФ стекала вода. Лицо и руки были чёрными от мазута. Разъедало глаза.
— С «Виронии» сбросило? — участливо спросил Веретенникова командир катера с нашивками старшего лейтенанта на кителе.
— Да, — с трудом ответил ошеломлённый Веретенников. — Мы из ансамбля песни и пляски КБФ.
— А кем ты там был, главстаршина? — поинтересовался командир.
— Старшиной ансамбля, — Веретенников почувствовал, что ноги у него подкашиваются и, опустившись на палубу, закончил: — Певец я, Веретенников.
Командир заулыбался. Оказывается, он не однажды слушал Веретенникова на концертах.
— Раздевайся! — приказал он певцу. — Иди вниз, обсохни. А мы твою форму выжмем.
Отогревшись в тепле моторного отсека катера, не обращая внимания на шум двигателя и запах мазута, главстаршина задремал.
18:11
Капитан Черепанов продолжал держать свой буксир «КП-6» на том месте, где почти одновременно погибли транспорт «Элла» и буксир «С-101». Подошедший к месту катастрофы спасатель «Сатурн» вытащил из воды несколько человек, но затем, подчиняясь какому-то новому приказу, быстро ушёл в голову колонны. За ним помчался и «Аметист».
Буксир «КП-6» шёл через огромное пятно мазута, разыскивая уцелевших. На воду был спущен вельбот. Казалось, что на поверхности воды прыгало много человеческих голов, напоминающих из-за мазута страшные чёрные шары. Спасённых подцепляли баграми, вытаскивали за волосы и за шиворот, бросали им концы. Они валились на палубу, не в силах ни кричать, ни стонать и лежали, вращая красными, разъеденными мазутом глазами. Многих рвало смесью солёной воды, мазута и желчи. Некоторые были ранены и их смыло с носилок, установленных прямо на верхней палубе «Эллы».
Когда подсчитали, спасённых оказалось всего 49 человек. Среди них не было ни капитана Лепни и вообще никого из числа команды «Эллы». Просто на маленьком и без того переполненном буксирном пароходике, каким был «КП-6», спасённые с «Эллы» выглядели гораздо большим количеством, чем были на самом деле. Но это было всё, что осталось из 905 человек, которые числились по официальным документам на борту ВТ-530 «Элла» перед выходом из Таллинна, хотя, конечно, их было гораздо больше. Но сколько — уже не мог сказать никто...
Перегруженный «КП-6» пытался сдать спасённых на плавмастерскую «Серп и Молот», но та ушла уже слишком далеко вперёд.
К счастью, вблизи появился спасатель «Нептун», посланный от отряда прикрытия вперёд по приказу адмирала Пантелеева, чтобы оказать помощь повреждённым транспортам и участвовать в спасении людей. Спасённых с «Эллы» пересадили на «Нептун», который затем полным ходом ушёл вперёд.