Путь беглеца

Никаниэль обернулся и тут же увидел металлическое кольцо с ключами, висевшее на гвоздике у входа.

Забрав связку, он тут же поковылял к товарищу по несчастью. Ник торопился изо всех остававшихся сил. Если бы прямо сейчас туда спустилась охрана, он вряд ли смог бы отвесиь им даже простой щелбан, не говоря уже о каком-то бое.

Пока принц занимался вопросами побега, Малеммил умудрился полностью вытащить один из прутьев и спрятать его где-то у себя в камере. Видимо собирался им сражаться если Ник не успеет.

— Нашел? Открывай скорее. — пленный эльф был весь в нетерпении.

Дрожащей рукой Никаниэль с трудом попал ключом в скважину, но тот даже не собирался вращаться.

— Не этот! Дай сюда! — Малем отобрал у Ника связку и с третьей попытки угадал подходящий ключ. — Отлично! Все! Сваливаем!

Освобожденный пленник рванул по коридору, таща принца за собой, но, заметив что тот и на ногах-то еле стоит, закинул его руку себе на плечи и, обняв, практически понес к выходу. Никаниэль же вяло перебирал ногами, стараясь скорее не мешать, чем помогать. Держался он лишь на морально-волевых.

Поднявшись по лестнице, эльфы уперлись в наглухо запертую деревянную дверь.

— О боги! — взмолился Малеммил. — Лишь бы они не оставили ключ в замке!

Беглецам повезло.

Один из ключей со связки, провернувшись, щелкнул отрытым замком, и дверь, протяжно скрипнув, выпустила узников на свободу.

На первом этаже оказалось гораздо светлее, чем внизу. Солнце уже показалось из-за горизонта, ознаменовав начало нового дня, а заодно и то, что стражники придут в любую секунду.

— Надо спешить. — прошептал Малем.

Он осмотрелся, бросил ненужный уже факел под портьеру, которая тут же весело загорелась, и потащил Ника к выходу.

— Стой! — внезапно заартачился эльф. — Там мой меч!

От осознания, что он чуть не бросил в темнице Люминистилл принца прошиб холодный пот.

— Какой, в задницу, меч?! — Малеммил продолжал тащить упиравшегося сородича. — Я тебе позже десяток найду! Пойдем!

— Нет! Это семейная реликвия! Я не могу его бросить!

— Семейная реликвия? — Малем внезапно остановился и недоверчиво посмотрел на Ника. Потом бросил взгляд на начавшийся пожар. — Кфхан! — тяжело вздохнул он. — Стой тут.

Он прислонил принца к стене и умчался обратно вниз.

Огонь, хищно потрескивая, уже сожрал всю портьеру и жадно облизывал стены и потолок когда, наконец, вернулся взмыленный Малеммил. В руках он держал два меча в ножнах, две зажженные стеклянные лампы и какой-то мешок.

В одном из мечей Никаниэль с облегчением узнал Люминистилл.

— Спасибо. — с благодарностью произнес он, протягивая руки к оружию.

— Да ты сейчас и нож-то не удержишь! Потом отдам. Малем с трудом взял все вещи в левую руку, а правое плечо вновь подставил Нику. — Хватайся!

На выходе из здания беглецы чуть не столкнулись с двумя не успевшими даже портков напялить мужчинами, со всех ног бежавшими за водой. Узников люди даже не заметили. Пожар угрожал уничтожить весь город.

В затуманенном мозгу раненного эльфа пронеслась шальная мысль, что отвлекающий маневр получился весьма удачным и неплохо бы его взять на вооружение. К тому же жалости к своим пленителям и убийцам «ведьмы» он никакой не испытывал.

Оказавшись снаружи, Малеммил потащил принца за угол и, минув пару домов, они добрались до стойла. Там мирно жевали сено две привязанные к жерди лошади. Одуванчик и красивый гнедой жеребец.

— Кфхан! Расседлали таки.

Не теряя ни секунды, Малем сгрузил все вещи на коня, придавив сверху Ником, которого просто перекинул поперек.

— Ничего не потеряй — бросил он, убегая.

Сил что-либо делать у принца уже не оставалось. Единственное, что он мог сейчас потерять — это собственное сознание.

Малеммил вынес из неприметного сарая два комплекта конной амуниции. Времени седлать у него, конечно, не было, а потому он закинул добычу на Одуванчик, отвязал обоих скакунов и взял их под уздцы.

До моста добрались без проблем. Малем вел лошадей не по улицам, а вдоль реки, где из-за ее крутых берегов никто не шастал.

На главной площади вновь собралась целая толпа. Только теперь они уже не разжигали костер, как вчера, а тушили его. Выстроившись в две шеренги, люди по цепочке передавали друг другу ведра с водой от колодца и обратно.

А полыхало знатно.

Здание тюрьмы горело уже практически целиком и даже занялось одно соседнее. Тревожно рыдал колокол, сообщая всему городу, что в дом пришла беда беда.

Стоило беглецам ступить на мост, как их, наконец, заметили.

— Эй! Вот они! Держите их! — крикнул знакомый голос городничего. — У них еще и моя лошадь! Фавор, вернись!

От толпы отделились несколько людей и побежали к мосту. Они имели все шансы настигнуть сбежавших узников, но Малеммил оказался к этому готов.

Миновав середину моста, он отпустил лошадей, и, размахнувшись, кинул обе лампы под ноги преследователям.

Теперь горел еще и мост. Единственная переправа на пару дней пути в обе стороны.

— Выкусите, сволочи! — стало последним, что услышал Ник, окончательно теряя сознание.

Глава 47

Очнувшись, Никаниэль не стал сразу открывать глаза.

Прислушался.

Он лежал на чем-то мягком и был заботливо укрыт. Где-то неподалеку потрескивал костер. Сильно ныл затылок, но все остальное тело, по ощущениям, было готово повиноваться своему хозяину.

А еще кто-то напевал себе под нос неизвестную Нику песню.

Малеммил…

Недавние события разом вспыхнули в мозгу эльфа. Сожжение ведьмы, пленение, внезапная встреча с сородичем, странно сработавший каменный щит, побег…

Получалось, что теперь он — дважды беглый принц. Или трижды, учитывая, что из Ануфьево он тоже сбежал. А то и четырежды…

А хотел без приключений. Но не мог же благородный отпрыск позволить просто сжечь несчастную?

Эту мысль Ник решил оставить на потом. Сперва необходимо было что-то решить с Малемом. Легенду на случай встречи с эльфом Никаниэль не припас. Сама идея, что кто-то кроме него мог тоже шататься по королевствам ни разу не возникала за все время путешествия. Да и странный тот какой-то…

Как же быть?

Времени на размышления принцу не дали. Из раздумий его вывел бодрый оклик:

— Ну и долго ты там валяться собираешься?

— А с чего ты взял, что я проснулся?

— Да к тебе мыши подбираться начали. А до этого ты так храпел, что любой дракон бы от страха замуровал свою пещеру изнутри и не вылезал лет эдак триста.

Никаниэль открыл глаза и резко сел. В голове тут же будто взорвался огненный шар.

— Ой, прости, я пошутил. Не думал, что ты так бурно отреагируешь. — тут же спохватился Малеммил. — Иди сюда, я тут суп сварил.

Шутник кфханов!

Четырежды беглый принц, осторожно потер затылок и обнаружил там внушительную шишку размером с детский кулак. Однако упоминание о супе резко пробудило в нем зверский аппетит и, наплевав на обиду, проголодавшийся эльф сел возле костра.

Оказалось, что все это время он лежал на вальтрапе, постеленном на ворох еловых лап, под укрытием навеса из жердей, все того же лапника и мха. Классический лесной шалаш. Рядом со спальным местом Ника было организовано еще одно такое же.

— Тарелок, простите, нет. Так что вот, держи. — Малем протянул товарищу огромный плотный лист какого-то местного растения, похожего на лопух, сложенный в виде миски. Внутри плескалась ароматная похлебка и уже плавала грубо выструганная деревянная ложка.

С благодарностью принимая еду, Никаниэль осмотрелся. Неподалеку от шалаша мирно паслись лошади; на веревке, раскачиваясь на ветру, сохла одежда; весело булькал на костре его походный котелок; а рядом лежала груда сухих веток, одну из которых Малеммил как раз подбросил в огонь.

— Когда ты успел все это сделать? — спросил Ник, уплетая суп за обе щеки.

— Когда успел? — облизав ложку, с усмешкой переспросил Малем. — А ты в курсе, что ты уже второй день тут бревнышком валяешься, драконов распугиваешь? Еще чуть-чуть и мхом зарастать бы начал.