Игра втемную

Я подобрал пяток шипов и сунул в мешок — деньги лишними не бывают.

— Когда же это закончится? — морщась от боли, простонал один из мениольцев.

Ему повезло меньше, чем мне — шип вонзился прямо в плечо.

— Скоро, еще два куста не отстрелялись. А пока никому не высовываться из-за щитов! — негромко, но уверенно скомандовал Михти.

Да уж, устроил нам Барсол ивент. Настоящий тир, а мы в роли мишеней. И сам погиб, и нас подставил.

По щитам снова застучало, а через некоторое время они приняли на себя и последний залп. Но вместо того, чтобы расслабиться, гвардейцы передислоцировались чуть в сторону, снова заняв оборону. Мало того — ощетинились длинными пиками.

— Чего это они? — не понял я. — Представление ведь закончилось.

— Представление только начинается, — осклабился Лотрес. — Туда глянь.

Я всмотрелся в указанном направлении и увидел, как за одной из каменных куч что-то мелькнуло. Через секунду над ней появилась голова. Копна спутанных, нечесаных волос, скошенный лоб, густые, нависающие над глазами брови, выдающийся вперед, густо заросший подбородок — незнакомец напоминал неандертальца. Лицо в шрамах, приоткрытый рот обнажает гнилые зубы. Ну и урод!

Через мгновение морда исчезла. Громкий гортанный крик — и из-за каменных куч, из-за кустов и групп кактусов к нам устремилась толпа. Не людей, нет — зверолюдей. Сутулые, мускулистые, с густой растительностью на почти обнаженных телах, они представляли собой нечто среднее между йети и человеком. Зато скорость у них была поистине звериная. Не прошло и нескольких секунд, как с воем, гигиканьем и ревом они оказались в нескольких метрах от нас.

— Колѝ! — скомандовал ротный. И тут же: — Сомкнуть щиты!

Гвардейцы разом сделали выпад. Кто-то из зверолюдей упал замертво, кто-то, зализывая раны, отступил, но некоторым удалось прорваться сквозь частокол острых пик. Их дубины, кулаки и пинки обрушились на нашу хлипкую защиту.

— Шаг назад! Колѝ! Сомкнуть щиты! Колѝ! Колѝ! Колѝ! — слышались новые команды.

Разобщенные дикари, рвущиеся напролом, явно проигровали в тактике профессиональным и слаженным гвардейцам. К тому же двое мениольцев, оказавшихся арбалетчиками, усилили наши фланги. Очень скоро зверолюди отошли обратно за камни, утаскивая с поля боя поверженных соплеменников.

Я обратил внимание, что заодно они уволокли и тело несчастного Барсола. Зачем, ведь трупы неписей быстро исчезают? Хотят получить с него дроп? Вряд ли можно надеяться на что-то серьезное с трупа бедного фермера.

Ответ пришел, когда дикари добрались до груд камней и… устроили там самое настоящее кровавое пиршество. Оставшиеся в живых впивались зубами в плоть мертвых, разрывали их и жрали, жрали, жрали…

Твою мать! Только каннибалов тут не хватало! Может быть, они и не отступили вовсе, а отошли, набрав достаточное количество пищи?

Но я ошибся. Вскоре стало понятно, что количество зверолюдей прибывает. От дальних кустов и каменных груд к пировавшим подходили все новые и новые особи. Видимо, в первой атаке участвовал только передовой отряд. Сейчас же они численно превосходили нас уже не меньше, чем в десять раз. Одолеть такую массу не поможет никакой военный опыт. Выбравшиь из-за камней, они встали полукругом и двинулись в нашу сторону. Отовсюду слышался рев, гомон и грохот, напоминавший бой барабанов. Судя по всему, засранцы готовились к новому рывку.

Видимо, так же считал и Михти. Потому что последовала его команда:

— Выпустить заключенных!

Гвардейцы тут же освободили преступников от сковывающей их цепи. И стали, угрожая пиками, выпихивать их за щиты.

— Идите, идите! Чего встали? Вы свободны! Пошли прочь!

Несчастные пытались отбиваться, но у них не было шанса противостоять закованым в броню вооруженным людям. И они, лишенные сил, поковыляли навстречу неминумой смерти.

Ну не сволочь ли? Хочет за счет этих бедолаг выиграть время.

Не прошло и минуты, как на одного из приговоренных набросилось полдюжины зверолюдей, они облепили его и с ревом разорвали на части. Две особи, ухватив оторванные руку и ногу, отбежали в сторону и стали обгладывать их прямо на наших глазах.

Чувствуя, что меня мутит, я отшатнулся, дабы не видеть жуткой картины. И в это время услышал шепот Нибеля:

— Лотрес, я давно тебя знаю, ты сильный и опытный воин. Сам видишь, гвардейцев мало, их не хватит даже для круговой обороны. Поэтому предлагаю держаться вместе. Иначе мы…

Внезапно его слова словно застряли в глотке, лицо перекосилось, а глаза вылезли из орбит. Тело покачнулось, и он рухнул на землю лицом вниз. Затылок Нибеля сейчас представлял собой кровавое месиво, из которого выглядывали острые обломки кости. А рядом лежал увесистый круглый камень, покрытый багровой жижей. Откуда-то издали послышался победный клич.

— Все, парень, пора, — торопливо сказал Лотрес, глядя на разможженый череп товарища. — Это не наша битва. Пусть гвардейцы сами заботятся о своих жизнях. Но, положа руку на сердце, я буду, рад, если у них ничего не получится.

— А остальные?

— Жалко только мальчишку, он пошел по принуждению. А другие прекрасно знали, чем рискуют.

— А если…

Вопли несущихся на нас дикарей не позволили мне продолжить.

— Активируй невидимость! — рявкнул Лотрес. — Сваливаем!

Ухватившись за его локоть, я ушел в инвиз, а следом Рыжий растворился в воздухе и сразу же потянул меня в сторону. Спотыкаясь и падая, мы добежали до куста клестиры, который теперь был безопасен, укрылись под ним, и волна зверолюдей пронеслась мимо.

Идти было сложно. Мы не видели друг друга, Лотресу то и дело приходилось шепотом давать команды. Обогнули ближайший холм, потом еще один. Шум боя постепенно стих вдали. Мы остались одни посреди безбрежной каменной пустыни.

Прошло несколько часов, весь путь Рыжий шагал впереди, я — за ним. Невидимость у него давно кончилась, я тоже не стал обновлять свою, чтобы не палить вечный инвиз.

Двигаться приходилось с осторожностью, сосредоточившись на маршруте. Лотрес старательно показывал, какие препятствия нужно обходить, куда нельзя наступать, в общем, вел себя как человек, стремящийся выполнить контракт. Я послушно следовал его указаниям, не забывая посматривать вокруг. И напряженно вглядывался в груды камней: за каждой из них мог кто-то прятаться. Как и за кустами, за кактусами — да где угодно.

Атлетика +1. Текущее значение: 33

Солнце жарило от души, идти было трудно. Лотрес все время подгонял меня, твердя, что засветло мы должны пройти как можно больше и успеть к горам. Поэтому, чтобы не терять время, яблоки и бублики мы жевали прямо на ходу, запивая их почти горячей водой из фляг.

Постепенно тени стали удлиняться, а солнце — клониться к закату.

Лотрес шел мимо очередной кучи камней, когда из-за нее показалась жилистая рука и вцепилась в его коленку. Рыжий упал, а через мгновение его оседлала волосатая фигура неандертальца.

Выхватив кинжал, я бросился на помощь. Растрепанная вражина вперила в меня взгляд злобных желтых глазок и угрожающе зарычала.

— Стой, стой! — закричал вдруг Лотрес. — Не трогай, это свои!

Свои⁈ Вот это волосатое чудище⁈

На миг я замер в растерянности, а дикарь продолжал злобно рычать. Сейчас в его облике не было ничего человеческого. Только зверь. Глаза накрыла поволока, морда исказилась в жутком оскале, а с крупных, потемневших клыков стекала слюна.

Мгновение — и я даже не понял, как оказался на земле. Вывернув мою руку с кинжалом, тварь легко прокусила кожаный сапог и впилась зубами в ногу. Боль молнией стрельнула в мозг.

— Нет! Нет! — снова заорал Лотрес, пытаясь стащить с меня врага. — Нельзя, тебе говорю! Отпусти!

Удивительно, но зверочеловек послушался. Поднялся, вытер ладонью с подбородка мою кровь и обиженно зашипел.

— Ну все, все, успокойся, — похлопал его по плечу Лотрес.

Воспользовавшись тем, что дикарь отвлекся, я потянулся здоровой рукой к поясу — вторая, вывернутая этим уродом, висела плетью. Махом выпил два зелья здоровья и облегченно выдохнул.