Одноклассники

Глава 82

ОБЕЗЬЯНА

Ирине стало плохо. Она схватилась за сердце и стала опускаться на пол. Кирилл оказался к ней ближе всех и вовремя подставил ей стул. Анатоль, который видел Земцова впервые, крутил своей тяжеловесной головой и, не желая быть обделенным в информации, повторял как попугай: «Это кто? Кто это? Это кто такой?» Вера тоже впервые видела сидящего на диване рослого человека, но догадалась, что это и есть тот самый Земцов, чей труп бесследно исчез со двора. Белкин с невероятным хладнокровием водрузил канделябр на прежнее место и, заодно прихватив бутылку с вином, легкой походкой вернулся к своему креслу. Лишь Вешний вообще никак не отреагировал на воскрешение Земцова. Он по-прежнему сидел перед камином, кряхтел от удовольствия и радостно шевелил оттаявшими пальцами ног.

Никто не мог найти в себе силы первым заговорить с Земцовым. Понимая, что все ждут от него объяснений причины столь неожиданного воскрешения, Земцов поднялся с дивана и, поскрипывая новыми кроссовками, подошел к столу. Его гладко выбритое, расслабленное лицо было озарено сознанием особой значимости события и своего центрального места в нем. Минимум грима и репетиций понадобилось бы для того, чтобы подготовить Земцова к роли Нерона [4] в историческом фильме.

Он выждал паузу, словно в гостиной стоял гомон и шум, обвел всех взглядом и произнес:

– Не ждали? Извините, что я заранее не предупредил о своем возвращении. Это только бы испортило продуманный сценарий. А финал нашей встречи мне представлялся именно таким.

Вера, стоявшая рядом с Кириллом, повернула голову в его сторону и, встретившись с ним взглядом, скривила лицо, словно она была в театре и следила за слабой игрой чрезмерно разрекламированной труппы.

Земцов взялся за бутылку и принялся наполнять пластиковые стаканчики, которые стояли кучкой на краю стола. От этого занятия его отвлекло нервозное поведение Анатоля, по-прежнему пребывающего в полном неведении. Поставив бутылку, Земцов поднял голову, с интересом взглянул на Анатоля и протянул ему руку:

– С вами, кажется, мы еще не знакомы… Земцов.

Довольный тем, что личность, вызвавшая общий шок, сама обратила на него внимание, Анатоль быстро подошел к Земцову, сердечно пожал его руку и проговорил:

– Анатоль… Здравия желаю!

Земцов наполнил стаканчики, взмахнул над столом рукой, словно очерчивая невидимый круг, и предложил:

– Первый тост – за встречу!

Никто, кроме Анатоля, не шелохнулся, не потянулся за вином. Земцова это не смутило. Он усмехнулся, покачал головой и, взяв в руки два стакана, пошел вдоль стола. Сначала он остановился рядом с Вешним, протянул ему стаканчик и потрепал по кудрявой голове.

– Ну что, убийца? Попался? Ловко тебя Вацура скрутил! Как барана, да?

Вешний, продолжая смотреть на угли, молча пожал плечами. Земцов вдруг расхохотался и толкнул Вешнего в затылок, да так, что у того позвонки хрустнули.

На Белкина он лишь рукой махнул:

– Тебе не надо, ты уже свое взял…

Остановившись напротив Веры, Земцов подал ей стаканчик с вином и задержал взгляд на ее лице.

– А мордашка хороша! – оценил он и уже потянулся к ее щеке, как Кирилл перехватил его руку, крепко сжал и медленно опустил.

– Лицо, – поправил он и повторил: – Лицо.

Земцов виновато вздохнул, развел руки и произнес:

– С ума сойти! Как все изменилось за мое отсутствие!

Он подошел к Ирине. Она сидела на стуле и упорно избегала смотреть ему в глаза.

– Ку-ку! – сказал Земцов, протягивая ей стаканчик. – Сие есть кровь моя… Что ж ты даже не посмотришь на меня, а?

– Уйди, – сквозь зубы произнесла Ирина. – Мне дурно.

– Отчего ж так? Я тебе зла не желал. Не я тебя, а ты меня приговорила к смерти…

– Ой, не надо! – взмолилась Ирина и взялась за виски. – От тебя мертвечиной разит!

Круг замкнулся. Земцов вернулся на свое место. Невостребованный стаканчик он поставил на середину стола и накрыл его красной салфеткой.

– А это Пирогову, умершему насильственной смертью…

Он выдержал секундную паузу, как бы мысленно желая покойнику, чтоб земля ему была пухом. И тут вспомнил, кого еще здесь нет.

– А Люда пока отдыхает наверху, – сказал он. – С ней случился обморок…

– Обморок? – переспросил Анатоль, жуя красную рыбу, и кивнул, словно хотел сказать, что это слово ему знакомо и с ним самим нечто похожее когда-то случалось, он человек не темный, про природу этого физиологического явления знает.

Земцов поднял свой стаканчик и посмотрел на присутствующих, своей неподвижностью напоминающих статистов в балете.

– За финал! – объявил он. – Финал – это главное, что есть в жизни, только он определяет ценность и значимость всего, что было до этого сделано…

– Земцов! – вдруг перебил его Кирилл. – Ты напоминаешь цирковую обезьяну, которая гримасничает и под фонограмму шевелит губами. Ты разве не видишь, что всех от тебя тошнит?

– Возможно, – согласился Земцов, ничуть не смутившись. – А знаешь, почему? Потому что пришел судный час и всем вам стало страшно. Вы нервничаете. Вам хочется поскорее услышать, что я вам скажу.

– В который раз убеждаюсь, – сказала Ирина Кириллу громко и легко, будто они остались наедине и стали делиться впечатлениями, – что человек с возрастом не меняется. Помнишь, как Земцов в школе червонцы у всех на глазах сжигал? А как публично от медали отказался? Теперь вот воскрешение, стол в красных тонах… Все те же дешевые эффекты!

– Не дает сказать! – вздохнул Земцов и, даже не пригубив стаканчик, поставил его на стол. – Торопится заговорить зубы Совести Класса… Кирилл, ты помнишь, как учителя тебя называли Совестью Класса? Странно, что ты не на моей стороне. Злишься, говоришь гадости. Тебе хочется быть солидарным с Ириной? Почему? Она сейчас вся наполнена злобой, как змея, которой дверью прищемили хвост. Привыкла плясать на теле мертвого льва…

– Это ты, что ли, лев? – перебила его Ирина и презрительно хмыкнула. – Клоун! Причем бездарный, способный только на плоские шутки. То больным на голову прикинется, то мертвым. Испортил людям настроение и еще ждет аплодисментов.

4

Римской император, отличавшийся предельной самовлюбленностью и жестокостью.