Русуданиани

Утомившись от слез, я пошел в баню и прилег в укромном уголке, чтобы никто не заметил меня и не выгнал. Ту ночь я провел там. На рассвете в баню пожаловал государь. Не знаю, сон то был или явь, встал он над моей головой и молвил: «Сын мой Барнаоз! Чтобы тебя проучить, я небом был послан в твоем облике и семь лет царствовал вместо тебя, а ты бедствовал. Ныне, поскольку без ропота принял ты посланные тебе испытания и из уст твоих не вырвалось ни слова жалобы и упрека, прощёны тебе твои грехи и снова возвращен тебе твой престол. Правь своим царством и не греши перед господом!»

Я бросился ему в ноги и стал молить со слезами горючими, чтобы он остался царствовать. Но отвечал он мне: «Если впредь не желаешь впасть во грех, не нарушай моего завета, поступай так, как поступал я, будучи царем».

Когда я очнулся, его уже не было возле меня. Я лежал в опочивальне, окруженный прислужниками».

Как услышали визири и вельможи рассказ своего царя, их охватил страх и лица их стали цвета сандала. Пали они ниц и не смели взглянуть на царя, не решались вымолвить ни слова. Трепетали они и плакали. Увидев их испуг, сжалился над ними царь и сказал: «Встаньте, дети и братья мои, не бойтесь и не трепещите!» Плакал он горючими слезами и говорил: «Теперь я нищ и угнетен тяжкими грехами, а не тогда, когда нищенствовал семь лет! Тогда я был счастлив и богат, ибо прозрел и ступил на путь добра. Не ваша в том вина, что небо покарало меня за мои грехи. Теперь встаньте и молите все господа, чтобы он поскорее забрал меня к себе». Говорил он это, и пазуха и подол его были мокры от слез.

Встали царские приближенные, он утешал их ласковыми словами, щедро одаривал богачей и бедняков. Поднес и мне множество даров. Распрощался я с ним и вернулся благополучно [на родину].

А теперь вот что хочу я сказать тебе, Русудан: «Если могучий и великий государь семь лет мог провести в нищете, своими глазами видя свою власть и богатство в чужих руках, если мог он без упреков и стенаний снести оскорбление от своего раба, отчего же ты не стерпишь малого испытания и не дождешься скорого избавления от бед, уготованного тебе господом?»

Тем временем пришли вести от Придона, витязя несравненного, радующие друзей, устрашающие врагов. Доставили Русудан, истощенной недугом, послание, написанное ее сыном.

Вначале Придон помянул имя божье и восславил всевидящего господа. Далее он писал: «Обращается к вам сын ваш, удрученный долгой разлукой, жаждущий находиться рядом с вами и прислуживать вам, спасенный от бурь морских и ураганов вашими святыми слезами и ночными бдениями, недостойный быть вашим рабом, нареченный вами Придоном, сподобившийся называться сыном великого царя Манучара. От любви к вам вяну я, словно цветок от зноя, таю, как воск от огня, обращаюсь я к вам с трепетом великим и робостью, матушка-царица, знатнейшая из знатных, блеском затмевающая солнце, достойная высочайшей хвалы! Не смея взглянуть на вашу тень, пав ниц перед вами, прошу прощения за то, что посмел перед вами назваться царем, не доложив об истинном царе-повелителе — моем отце. Но знает творец, что не по своей воле и не по службе и заслугам свершил я это, ибо, ценя всякое добро и благородство отца моего, не отпускает его от себя правитель. Ныне прошу соизволения вашего, чтобы начать сначала нашу историю.

Расставшись с вами, отправился я в дорогу, сопутствуемый по милости божьей счастливой звездой. Шел я мирно, пребывая в добром расположении духа. Как услышал государь о моем прибытии, возрадовался великой радостью; еще большими милостями осыпал и без того милостью не обойденного повелителя — отца моего. Послал он мне навстречу знатного вельможу с породистым скакуном в драгоценной сбруе. Велел ему приветствовать меня и поспешить мне навстречу. С этого дня тот вельможа стал моим проводником, и дня не проходило, чтобы не получал я от государя даров, достойных его богатств. Когда прибыл я [на место], вышло мне навстречу такое множество знати, что сказал я себе: «Попал я в бурное море, и кто в силах выбраться из него?!» Оттого что не встретил меня мой батюшка, я еще больше испугался, лишенный знаков его милости. Не дав мне передохнуть, повели меня к властителю той страны, устрашающему взирающих на него. Поклонился я ему до земли. Гляжу: по правую руку от него мой батюшка сидит. Не смог я поклониться ему, и он не приветствовал меня. Охватило меня горькое отчаяние, и сказал я себе: «Если моего отца так покорило могущество владыки, что он сына родного не признает, кто же меня высвободит из его когтей!» Но господь, дарящий свободу узникам, обращающий горе в радость, так смягчил его жестокое сердце, что обласкал он меня словом и взглядом и такие почести мне оказал, каких никто из рода нашего не удостаивался. Ежедневно и неустанно одаривает он меня столь прекрасными дарами, что счесть и описать их я не в силах!

До сих пор не посылал я к вам гонца с вестями оттого, что отпустить меня правитель не собирался, а богатыми дарами вас не утешишь, Однажды обратился мой батюшка к правителю с мольбой: «Не дай сгинуть моему роду в стране Иаманети, от этого и твой престол пошатнется, отпусти моего сына на родину!» Обратил повелитель на меня милостивый взор и пожаловал Иаманети под власть мою безраздельную и неоспоримую. Велел всем беспрекословно подчиняться моему слову, а мне позволил править всеми по своей воле и усмотрению. Вскоре прибуду я и предстану пред вами, не исторгайте из груди стонов в разлуке!»

Как услышала эту весть Русудан, как увидела послание, написанное рукой ее сына, развеселилась и тяжкая ее печаль развеялась. А родители ее и братья вдвойне возрадовались: оттого, что развеселилась она, и от воцарения Придона. Устроили они пиршество в ожидании Придона и благодарили бога.

Весть от сына вернула Русудан к жизни, но глубоко в сердце еще печалилась она, не видя его. Всякий день устраивались в Иаманети пиры, и все жаждали встречи с Придоном и радовались его воцарению.

Говорили Русудан родители и братья ее: «Вся страна ликует, получив столь счастливое известие. Твоя же радость лишь в том, что не стонешь ты, подобно недужной. Знаем мы, что разлука с любимым супругом Манучаром для тебя невыносима, но разве не великое счастье, что спасся Придон от лавины грозной и по милости божьей ждем мы его!» Отвечала им Русудан: «О нет, братья мои возлюбленные и родители, разделившие мое горе! Я благодарю бога за то, что меня, недостойную, удостоил он встречи с Придоном. Большего я не заслуживаю и не смею просить об иных милостях. Отчего же ждать мне другого счастья и не ликовать теперь?! — скажете вы».

Ждали они Придона и готовились к встрече. Однажды сидели они вместе — братья и родители Русудан — и рассказывали о своих приключениях. И обратилась Русудан к младшим братьям: «Старшие братья, покровители мои, много потрудились, отчего же вы не расскажете мне ничего?» Те отвечали: «Мы в таких местах не бывали, чтобы видеть то, что достойно вашего внимания. А пустыми словами не смеем вам досаждать». Молвила Русудан: «Если не знаете вы ничего для вразумления лишившихся рассудка, то знаете, наверное, истории забавные и занимательные. Не допущу, чтобы не рассказали вы об увиденном и услышанном».

И сказал на это [брат] Ростеван: «Знаю я только одно: сколько бы царские отпрыски ни испытывали бед в прошлом и сколько бы ни претерпевали в будущем, все равно господь не даст им утерять благородного происхождения, как не утеряли его сыновья деламского царя».

ГЛАВА 11. ЗДЕСЬ СКАЗ О ХАЗАРСКОМ ЦАРЕ И ТРЕХ БРАТЬЯХ — ДЕЛАМСКИХ ЦАРЕВИЧАХ

Когда прибыл я в страну хазаров[76], посетил государя Насра. Нужно ли говорить о его могуществе и величии?! Знает всякий, и больше всех — повелитель-батюшка мой, о красоте и богатстве той страны. Стоит ли говорить об этом? Но был я свидетелем одного дела, о нем и расскажу.

В один из дней такая тоска навалилась на меня из-за разлуки с родителями, что я едва не расстался с душой. Но после укрепил свое сердце и сказал себе: «Разве время грустить сердцу молодецкому, зачем мне умирать?! Незнакомая страна, ступай осмотрись, может, увидишь что диковинное и развеешь тоску». Вышел я, стал бродить по городу и увидел много чудес: одни удивили меня, другие развеселили.

76

Хазары — тюркоязычный народ, создавший в VII–X вв. Хазарский каганат, который занимал территории Северного Кавказа, Приазовья, Крыма, вплоть до Днепра.