Вечный лед

У него за спиной выругалась Джайя.

Джодах спокойно сказал: – Фрейалис. – Мысленно он закричал: – Фрейалис!

Давление вернулось, на этот раз оно было мягким, теплым и спокойным. – Архимаг, что не так?

– Мы не можем двигаться, – сказал/подумал Джодах.

– Певцы расположены с максимальной точностью, – ответила мироходец. – Каждый голос находится в наилучшем соотношении с соседними, все они сфокусированы на мне и ледяном котле у меня под ногами. – Будучи центральной фигурой пения, невозмутимая фигура Фрейалис светилась все сильнее. – Я не могу позволить вам разрушить точную ткань нашей работы.

Джайя опять выругалась.

Джодах сказал/подумал: – Тогда зачем ты перенесла нас сюда?

– Чтобы показать тебе, как я помогаю вашему миру, – послышался ответ. – Что я делала в то время, когда ты хотел моей помощи в столь мелких делах, как королевства и вторжения. Чтобы показать тебе, почему мой народ считает меня богиней.

– Чтобы похвастаться, – громко сказала Джайя, но Фрейалис проигнорировала комментарий.

– Я доставила вас, чтобы ты понял, и чтобы попросить твоей помощи, – произнесла Фрейалис прямо в голове Джодах.

– У тебя есть мое зеркало, – сказал Джодах, когда заметил, что голоса изменили тональность, а темп начал возрастать.

– Помощь была свободно испрошена и должна быть свободно оказана, – сказала Фрейалис. – Я не торгуюсь. Выбор будет за тобой.

– Понял, – проворчал Джодах. – Ты говоришь, что собираешь положить конец льду. Что за глупость ты обещаешь?

– Совсем не глупость, – ответила мироходец. – После моего первого столкновения с наемным магом, твоей подругой, я обнаружила, что заинтересовалась твоими исследованиями для Лешрака, особенно идеей бродячего мира, пересекающего наш осколок вселенной. Лешрак думал, что он сможет использовать бродягу, чтобы покинуть нашу запертую вселенную.

– Он ушел, – сказал Джодах. – Он уже отправился на бродячий мир.

– Он дурак, – ответила Фрейалис, – безумный дурак. Он думал лишь о том, чтобы покинуть или спастись. Я думаю о воссоединении и восстановлении. Я еще раз благодарю тебя за помощь и разрешение воспользоваться твоими архивами. Это было в высшей степени полезно, хотя там был вещи, которые могло понять только такое существо, как я.

– И самая скромная, – сказала Джайя.

Джодах задумался, было ли в данный момент достаточно мудрым дразнить мироходца, особенно когда нельзя было убежать.

– Нынешний мир был рожден в Арготе, во время Войны Братьев. Чтобы положить битве конец и разбить своего брата, Урза воспользовался еще более древним устройством, называвшимся Голготским Силексом.

– Силекс, – сказал/подумал Джодах и вспомнил свои собственные исследования, когда он обнаружил в записях Драфны упоминания об устройстве. Воспоминания были быстро проглочены сияющей Фрейалис.

– Именно. Кроме уничтожения своего брата, своих собственных армий и армий своего брата, действия Урзы также погрузили под воду большую часть Аргота и разрушили погоду мира. На нас надвигался ледниковый период.

– Я это помню, – сказал/подумал Джодах.

– Да, но ты не мог знать, что, запустив свое устройство, Урза оторвал небольшую группу миров от остальной вселенной. Маленький осколок, не больше дюжины миров, но они были заблокированы от остальной реальности столь же надежно, сколь надежна была ледяная хватка в этом мире. С тех пор осколок был для мироходцев тюрьмой. Большой, но, тем не менее, тюрьмой.

– И как это относится к ледниковому периоду? – спросил Джодах.

– Это бродячий мир, – сказала Фрейалис, когда музыка изменилась еще раз, став более страстной и еще более запутанной. – Он не из осколка, он несет с собой огромную энергию, и поднимает волны, как двигающаяся по воде лодка. Обузданные нужным образом, эти волны могут принести нас к остальной бесконечности.

– Но, – продолжала мироходец, – это потребует силы почти такой же большой, как та, которую сам Урза выпустил на мир. Однако теперь это будет лечащая, восстанавливающая сила, направленная на то, чтобы разорвать ледяную хватку и вернуть Терисиар к своему первоначальному состоянию.

– Ты сошла с ума, – вслух, но тихо произнес Джодах.

– Поэтому я скопировала золотую чашу Урзы, – сказала Фрейалис. – И поместила в ее центре твое зеркало. Я хочу, чтобы земля увидела свой истинный облик и вернулась к нему. Совсем как ты, всегда возвращавшийся к своему истинному состоянию после использования зеркала.

– Такая же безумная, как и Лешрак, – покачал головой Джодах. – Во многом – еще хуже.

– Джодах, о чем она? – сказала Джайя.

– Если она хочет, чтобы заклинание Урзы сработало, она должна выпустить на свободу невероятную энергию! – резко сказал Джодах. – Да, взрыв разломает лед, но при этом будет разломан и континент. Погибнут народы, и наступят новые темные века. Для нового восстановления потребуется еще две тысячи лет.

Мысленная Фрейалис обвилась вокруг себя как довольная кошка. – Значит, ты понимаешь величие проекта. Хорошо.

Джодах обнаружил, что кричит. – Фрейалис! Если ты это сделаешь, получившийся взрыв разрушит сам Финдхорн, точно так же, как и Аргот давным-давно. Погибнут все твои последователи!

– Они знают, – просто сказала Фрейалис. – Какая честь может быть выше смерти ради своего бога? Однако ты говоришь правду, наступит новое Опустошение, и, хотя оно излечит осколок, оно сотрет с лица земли большую часть жителей восточного Терисиара.

– Если только.

У Джодаха сжался желудок. – Если что?

– Если только в земле будет выход для взрыва. Одновременно во многих местах, – сказала Фрейалис.

Джодах покачал головой. О чем говорила Фрейалис? Как у солдевских паровых големов, если будет достаточно клапанов для выпуска пара, то взрыва не будет? Или взрыв станет слабее, если будет направлен по такому большому числу направлений? И что после этого произойдет с ним, уставшим и лишенным своих заклинаний?

Джайя потянулась и схватила его за плечо. Он повернулся к ней, и она сказала: – Безопасные убежища. Ей нужны твои безопасные убежища.

Мысленная Фрейалис сияла в глубинах их голов, в то время как тело мироходца сияло переливающимся светом истинного бога.

– Она права, способная девочка. Твои магические двери открываются по всему континенту. Будет возможность безопасно избавиться от излишка энергии. Заклинание сработает, осколок будет излечен, но в этом случае и мир сможет выжить.

Джодах почувствовал, как внутри него закипает злость, своя собственная буря. – Ты знаешь, как пользоваться безопасными убежищами, – резко произнес он. – Для этого безумного плана я тебе не нужен.

– Но ты лучше их чувствуешь, – ответила Фрейалис. Небо над ними начало кружиться в водовороте, облака двигались вокруг кратера по спирали, удаляясь от его центра и мироходца. – Ты знаешь их достаточно хорошо, чтобы воспользоваться ими таким образом, даже несмотря на то, что такое их применение разрушит их навсегда.

– Ты безумна! – он почти кричал.

– Вот почему я прошу твоей помощи, а не требую ее, – сказала Фрейалис. – После исцеления осколка я уйду отсюда. Меня мало интересует, выживешь ли ты и твой мир. Беспокоится ли птенец о судьбе своей скорлупы? Я говорила, что я свободно прошу твоей помощи, и сейчас я делаю это.

– Ты не знаешь, чего просишь! – резко ответил он.

– Я знаю, что произойдет, если ты решишь не помогать, – сказала Фрейалис. Ее тело уже превратилось в сияющую звезду.

Джодах взглянул на Джайю. Ее рот превратился в тонкую линию, на этот раз она не могла дать совет, но по глазам было видно, что она боялась любого исхода.

Пение в кратере стало очень громким, и верующие напрягались изо всех сил, чтобы поддерживать песнь. В этот момент Фрейалис выглядела как пульсирующий свет человекообразной формы.