Страница 31 из 81
Глава 27 На арене
— Да-а-а-а-амы и господа-а-а-а-а… — громогласно вещал Бурдюк, обращаясь к зрительному залу, — только сегодня и только для вас «Девки и грибная запеканка»!
Улюлюканья и привычных для цирка шумных аплодисментов мы не дождались. Да и не диво.
Я с философским спокойствием разглядывал зрительный зал, подмечая какую-то странную торжественную сосредоточенность момента. На всех крестьянских лицах прямо в области кустистых бровей можно было приметить небольшую складочку, символизирующую мысль. Мысль шевелилась в головах. Головы ее дружно думали.
Вообще, Бурдюк зря волновался. Народ пришел.
Как только над деревенькой забрезжил рассвет, крестьяне настороженной гурьбой, гуськом потянулись к шатру.
Староста деревни был первым. Молча передал Бурдюку объемистый кошель со словами:
— Это за билеты. Тут за всех…
— Пендель! — рявкнул хозяин цирка, подзывая нашего остроухого. — А ну-ка пересчитай…
Пока эльф, бубня себе под нос, считал медяки и головы заходящих в наш цветастый шатер, Бурдюк, вежливо взяв под руку старосту деревни, стал ему объяснять:
— Пожалуйте сюда, извольте здесь разместиться… Арена у нас будет в центре, а зрительный зал тут сбоку…
Когда две плечистые фигуры проследовали внутрь в глубину шатра, я свое внимание переключил на лица крестьян. Странное дело, все как один были похожи. Вчера, когда мы передали лично «приглашение» старосте, я этой похожести кузнеца и его сыновей значения не предал, теперь же… Теперь я задумался.
Огромная плечистая тетка, размером с нашего Бурдюка, — явно супруга старосты — встав возле входа, стала командовать своим:
— Тетушка Капуста, присаживайтесь тут у входа, чтобы ежели чего до ветра бегать удобно было… Выпь, Былка, Короста и Доброта — сядьте подальше друг от друга, а то вы шумные больно, когда вместе… Тётушка Лярва, Великого Омма ради, застегнитесь, я вас прошу! Не так уж тут и жарко! Дедушка Взбрык, я всё вижу! Уберите флягу! Луска, Жмырец, Корочун, пустите Жилку вперед — вы ей весь обзор заслоняете… Йован и Быстрица, хватит обжиматься там! Ваша свадьба только через неделю! Жмых и Збитень, сядьте спереди, с двух сторон от батьки. Рыба, Готь, Творогун, ну чего вы стали, как не родные! Вон там же во-о-он свободные места есть, присаживайтесь…
Я, слушая эту запальчивую тираду и вглядываясь в похожие лица и одинаковые плечистые высокие фигуры наших гостей, про себя подметил: «Это семья! Одна большая семья! Вся деревня родичей! А мы вчера их самому главному и уважаемому члену семьи нос расквасили… Мда…».
Вот странная эта ситуация… Наш цирк. Вместе с Бурдюком и мной труппа составляет человек двадцать. Деревня — где-то сотня крестьян. Вот что за тоню-ю-юсенькая ниточка не позволяет крестьянам сорваться прямо сейчас с места и, завернув нас же в этот дурацкий цветастый шатер, спустить кубарем с высокого пригорочка прямо в речку поглубже?..
Пендель, который только что подсчитал выручку, приметив мое недоумение, догадался о чем я думаю:
— Цирк надо метелить только по правилам, гном! Ты чего? Это везде, кроме ваших гномьих шахт, на Пангее знают! Если нам сейчас просто так вне круга арены накостыляют, слухи пойдут. Другие цирки Пангеи будут знать, что именно в этой деревеньке народ совсем не в курсе цирковых традиций, соответственно, их надо просветить. Цирки сюда чаще, чем в Эльфиар, ездить начнут, понимаешь?
Я взглянул снова на угрюмые лица крестьян и во всей красе осознал, что как раз такому повороту событий местные действительно будут не рады, и деревенька на все сто постарается сделать так, чтобы «Девки и грибная запеканка» получили правильных люлей. Причем получили столько, чтобы все другие цирки поняли — тут традиции уважают, чтут и местным ничего несколько раз объяснять не надо.
Скорбно выдохнув, я еще раз взглянул на огромную фигуру старосты деревни. Ну вот чего он взъелся вчера на меня? Нос то ему расквасил не я, а Бурдюк! С другой стороны понятно… Именно я и мой огнестрел помешали старосте накостылять нашим в ответку. Мда… Воистину, неисповедимы пути люлей на Пангее. Казалось бы, живешь ты, никого не трогаешь, а тут уже и нарвался. Я вообще сейчас в Эльфиар должен мчаться, а не это вот всё…
Как только мы вчера ночью вернулись, я, вспоминая брошенное мне в спину «увидимся завтра в цирке, гном», побежал расспрашивать ребят о правилах, которые действуют на нашей арене.
Мне рассказали следующее: в «Девках и грибной запеканке» драка всегда идет до первой крови. При этом, совсем не важно, царапина эта будет или открытый перелом. Убивать, само собой, соперника нельзя (даже цирк и арена не будут тебе оправданием), но вот покалечить — запросто. Как только осознал эту мысль, спросил у Бурдюка:
— Слушай, а если кузнец меня с первого удара в кровавый блин превратит…
— Ну… — перебил меня резко Бурдюк, — значит через день в зрительном зале будет не протолкнуться… Именно за этим и приходят в цирк, гном. Именно за этим…
Похлопав меня вроде как «утешительно» по плечу, хозяин труппы, насвистывая сам себе под нос, ушел по своим делам, оставив меня размышлять об услышанном.
Мысли, если честно, были вообще не веселые. Еще чуть ранее от ребят я узнал, что никакого оружия использовать нельзя. Свой огнестрел в круг арены я взять не могу — это плохая новость. Есть и хорошая — кузнец также не сможет взять с собой свой молот.
Только старый добрый кулачный бой, в котором у мелкого гнома против огромного амбала шансов меньше в разы. Проигрывать никак нельзя! До Эльфиара мне нужно добраться в добром здравии и на своих двоих! Вот в этой ситуации мне может помочь только чудо!
Чудо?.. Хм… Кажется, я забыл, что у меня есть парочка тузов в рукаве.