Страница 14 из 15
— Ты прикалываешься? Да за один такой дар, даже в два раза слабее твоего, любой рейдер душу заложит! Не боевой, ха… ты ведь как‑то добрался до Холмогоров? А окрестности стаба, тихими не назовёшь! Лупарь тот же, старый иммунный, резкий как понос, больше дня в стабе не сидел, всё по рейдам, да в одиночку в основном. Не говори мне, что завалил его, в честном поединке! Лупарь так не умеет. Эти два дара, по любому тебя выручали и не раз.
— Да, было. А разве твой дар не лучше? — переведём тему, а то всё про меня, да про меня.
— Шестнадцать секунд, мой предел на сегодня, — признался Калёный.
Сначала, я подумал маловато, неужто врёт? Но затем вспомнил, что он сотворил в белазе, тогда, и пары секунд не прошло.
— За это время, да с твоими талантами, можно небольшую роту положить!
— Можно, — согласился клокстопер. — Но по истечению шестнадцати секунд, я буду выглядеть, как ты часом ранее.
— А второй дар? — информация лишней не бывает.
Калёный какое‑то время молчал, видимо взвешивая все за.
— Разновидность дара снайпера, только без оружия. Могу кинуть предмет, до двухсот грамм, на расстояние до ста метров и попаду туда, куда планировал.
— Круто! В сочетании с клокстопером, это пушечный снаряд⁉
— Вижу, фишку ты сечешь! — отметил Калёный усмехнувшись.
Разговор у нас интересный, теперь про дары знаем, а такая информация, кому попало не выкладывается. Я‑то, понятно, иду к цели и возвращаться не собираюсь. А вот Калёный, неужели так быстро меня просчитал? Хотя, чего уж там, на моей простой нерусской морде, всё написано. Он хочет, чтоб я ему доверял, значит, предложение будет серьёзным! А можно ли доверять? Многочисленный пьяные стычки, из прошлой жизни, кое чему научили. Калёный, казался мне прямым и смертоносным, как граната, выпущенная из моего подствольника. Ну вот не заложено в нём двуличия, не видел я этого.
— Я выдернул тебя с насиженного места, где было всё налажено… ты разве не должен стремиться назад? Вот я к чему, — внесём ясность.
— Многое из того, что рассказали про меня в баре, правда, — начал клокстопер. — Но не всё! Я там далеко не главный. Есть теневые дельцы, которым невыгодно светиться, для того есть я! Уверен, что и суток не прошло, как мне нашли замену. Так что, дорога назад, заказана… да и не хочу я этого, надоело… Калёный то, Калёный это. В общем, главный злодей в стабе, это я! А репутацию, сам понимаешь, нужно поддерживать.
Выложив мне свою версию, он поднялся и отойдя в сторону, уставился в прогал меж деревьями, туда, где сквозь жидкие облака, заглядывала чужая луна.
— О делах потом, — сказал он, не оборачиваясь.
Вдруг что‑то громко забурчало, и мы оба посмотрели на мальчишку.
Похоже, пора перекусить, заодно и познакомиться.
Калёный был пуст, на момент нашего знакомства, он выходил из бара. Про ребёнка и говорить нечего. Остался только мой рюкзак. Скинув его, я достал две банки тушёнки, но посмотрев на мальчишку с собакой, достал ещё одну. Пряник, тут же оживился, спрыгнув с рук ребёнка, он забегал вокруг банок, будто хозяйка, кормила его строго тушёнкой. После ресторанного разнообразия, импровизированный стол, выглядел слабовато, но тут, уже ничего не поделаешь.
Не говоря ни слова, Калёный достал нож, тот самый, которым резал глотки, вспарывал животы, горе охотникам и с такой же лёгкостью вскрыл жестянки. Кушать подано.
— Так как тебя зовут, парень? — спросил я, когда с поздним ужином или ранним завтраком, было покончено.
— Женя, — ответил тот, слегка смущённо.
— Голова болит Жень?
— Да! И живот тоже.
— Он иммунный!
Вставил Калёный, пряча свой нож, который использовал вместо ложки.
Хоть какая‑то ясность.
Порывшись в рюкзаке, я достал маленькую бутылочку лимонада, слил половину и добавил живчика.
— Пей! Это лекарство!
Ребёнок подчинился. По‑детски сморщился, но несколько глотков сделал.
— Гадость, знаю, но от твоей болезни поможет!
Какое‑то время, я думал с чего начать, как объяснить ребёнку, что он на Стиксе, и детству конец!
— Скажи мне Женя, мама с папой, читали тебе сказку про Элли и железного дровосека?
— Папа читал! — оживился мальчик.
Но быстро потух, видимо вспомнив, что папы давно нет.
— Расскажи мне немного, — попытался я, отвлечь мальчика.
— Там ещё были, Страшила, трусливый лев и Тотошка, — при упоминании собаки, Женя погладил благодарного Пряника, по загривку.
— А Элли? Как она с ними познакомилась? — нужно было вывести мальчишку в нужное русло.
— Ураган, унёс её в волшебную страну, вместе с Татошкой! Элли добрая и храбрая девочка, она помогла своим друзьям.
Пересказывая нам, волшебника изумрудного города, мальчик успокоился и даже местами улыбался, вспоминая как папа, зачитывал интересные моменты. Отец, для ребёнка значит очень многое, я знал это по себе.
Ночной лес, жил своей жизнью, такой же, ничем не отличающейся от земной, где‑то далеко, угукал филин, стрекотали ночные насекомые, а мальчик, всё говорил и говорил.
— Гудвин потом помог Элли, вернуться к маме и сам тоже… — Женя, пересказав нам, почти всю сказку на одном дыхании, вдруг замолчал.
— А что стало со Страшилой? — вставил вопрос Калёный.
Вовсе он не отмороженный, зачерствел, как и все, не более.
Мальчик, ещё немного помолчал, а затем, поднял тему, к которой, я его подталкивал.
— Дядя⁉ Мы были на крыше… а потом, оказались в другом месте… и ещё мы летали! Это же волшебная страна, да?
Как ответить? Скажешь правду, без всяких прикрас, отдалится, замкнётся, чего доброго. Можно соврать, поверит, ребёнок всё‑таки. Но так нельзя. Лучше, раскрашу чёрно‑белую правду.
— Этот страна, называется Стикс! Тут есть, добрые и злые, и даже плохие. А главное, монстры, если не будешь вести себя осторожно, тебя сожрут! — Женя, которого уже следовало окрестить, поёжился при последних словах.
А Калёный, наблюдал за нами, с грустью в глазах.
— Я уверен, что тут есть Гудвин со Страшилой, Элли и железный дровосек, даже трусливого льва с Татошкой, можно найти, — при этих словах, Калёный кивнул с едва заметной улыбкой.
Мальчишка слушал меня с открытым ртом и глазами полными надежды.
— Чтобы найти их, ты должен стать большим и сильным, сильнее нас. Смотри!
Я взял в руки винтовку и тут же переместил её в карман. Мальчик ахнул, не ожидая такого.
— А я…а я, тоже так смогу? — зачастил переполненный чувствами ребёнок.