Параллели

— Так как вы нездешний, имя мое вряд ли что вам скажет. Меня зовут Калин.

— Ага. — Он мог бы иметь любую другую фамилию. Я его все равно не знал. — Очень приятно. — Я тоже назвал себя.

Тем временем мы миновали еще один поворот, и машинист нажал на рычаг тормоза. Вагон медленно остановился. Перед нами был вокзал, у перрона которого мы остановились. Все имело опустевший и ветхий вид, и никто не ждал автомотрисы.

В станционном здании не хватало половины окон, стекла были выбиты. Дикий виноград обвивал стены и близстоящие перонные перила. Так как никто не боролся с этой запущенностью, то, вероятно, и проселочная дорога не играла никакой роли.

— Никого нет. Поедем дальше, — сказал Калин меланхолично и ослабил тормоз. Когда вагон достиг прежней небольшой скорости, он изложил мне суть проблемы.

— Все дело в следующей станции. Там вы все и увидите. Примерно метров за пятьсот до этого колея выходит из выемки на открытое место, и тогда все сразу видно. Смотрите внимательно, и вы заметите нечто странное. Самое удивительное заключается в том, что видишь все это, только когда смотришь в первый раз, а позднее этого эффекта уже нет.

Я был изумлен. Все это звучало как-то нереально. Или эта вещь была там, или ее там не было. Что это может быть видимым при первом взгляде, а потом куда-то деваться? Я спросил его об этом.

— Это я не могу вам объяснить, — пробормотал он. — Я никому не могу объяснить это. Я только лишь видел, что это так на самом деле. А больше я уже это просто не видел.

— Чего не видели?

— Это не выразишь словами. Лучше посмотрите сами. Мы сейчас будем на месте.

Перед нами тянулись холмы, так же густо поросшие кустарниками, как и предыдущие. Если бы я был моложе лет на двадцать, эта местность была бы для меня самой лучшей игровой площадкой в мире. Местами кусты сирени достигали пяти-шести метров в высоту. Между ними высились деревья, которые могли быть прекрасным наблюдательным пунктом.

Путь вел в выемку, очевидно в ту, о которой недавно говорил Калин. Там стало немного пасмурно, и машинист посигналил на случай, если кто-либо окажется на рельсах. Кроме того, он сбросил скорость.

Я был согласен с его действиями, ибо если предстояло что-то увидеть, то быстрая езда помешала бы все как следует разглядеть. Если! Все это слишком отдавало сказкой или погоней за эффектом.

Впереди стало светлеть. Калин показал рукой вправо.

— Теперь смотрите туда!

Со скоростью пешехода автомотриса выходила из оврага на открытое место. Справа и слева развертывался интересный ландшафт. Здесь не было сплошных кустарников; они уступали место лугам. В глаза бросились прежде всего развалины, видимо, бывшего загородного дома, стоявшего в низине. За низиной лежало озеро, обросшее камышом и осокой.

По сверкающей поверхности скользила лодка. Она находилась слишком далеко, так что мне трудно описать обоих людей, сидевших в ней; однако мне показалось, что это были мужчина и женщина. Неожиданно одна из фигур — похоже, мужчина — размахнулась и ударила другую каким-то предметом по голове. Через мгновение он столкнул ее в болотистую воду. Все это длилось лишь несколько секунд. А затем куст сирени заслонил все озеро.

— Что же это было?

— Я не заметил ничего особенного, — уверял Калин. — Но я, конечно, знаю, что увидели вы. Все видят это убийство, или попытку к убийству, или что-то в этом роде. А вот сейчас! Посмотрите!

Все озеро было теперь как на ладони, но от лодки не осталось и следа. Поверхность воды была тихой и гладкой. Преступнику потребовалась бы при этом не-человеческая сила, чтобы за короткое время, пока мы проезжали куст, подогнать челн к берегу.

— Мы скоро будем на месте, — сказал машинист, заметив мое молчаливое смятение. Он остановил вагон. Перед нами была станция, пожалуй, еще более заброшенная, чем предыдущая. И здесь тоже никого не было на перроне, заросшем травой. Я настороженно осмотрелся, но трудно было заметить здесь что-либо необычное.

— А теперь объясните мне, что все это означает. Фильм здесь снимается, что ли? Или это фата-моргана? В чем все-таки дело?

— Что я могу ответить вам на это? Вероятно… Вероятно, на деле это нечто совсем другое по сравнению с тем, что нам видится. Но никто в здешних местах не знает, что же это на самом деле. Могу лишь вас уверить, что здесь не снимается никакой фильм. Это совершенно точно. В мираж я бы тоже не стал верить. Ведь все время тот же самый! Ибо то, что вас сегодня удивило, видели и другие, постоянно одно и то же!

— Гм… Когда вы вернетесь на эту станцию?

— Понимаю, хотите убедиться сами. Пожалуйста, но это бесполезно. Минуточку. Вот расписание: точно в семнадцать часов тридцать минут! Вы должны быть здесь к тому времени, но учтите, что ближайший дом расположен в часе ходьбы. А потом я буду проезжать здесь лишь завтра!

Я пожал плечами. Что сказать в данной ситуации? И все-таки мне надо было еще раз посмотреть. Может быть, там был какой-то обман.

— Я буду вас здесь ждать около половины шестого.

— Договорились. Желаю удачи в ваших поисках!

Я вышел из вагона. Калин помахал мне, затем вагон медленно тронулся дальше. Я задумчиво смотрел ему вслед.

Откровенно говоря, мне хотелось полюбоваться природой, а вовсе не заниматься метафизическими умозаключениями. Но было слишком поздно, чтобы изменить свое решение. Поезд ушел в самом прямом смысле слова. Впрочем, поезд ли? Просто колымага, относящаяся к этому миру вечного Прошлого. И Калин, загадочные намеки которого спровоцировали меня на эту экскурсию, тоже исчез.

Я мог либо остаться сидеть на этой трухлявой скамейке, либо пойти взглянуть разок на водную гладь. Может быть, и была какая-то доля правды в этой болтовне. Это действо на озере (или что там еще) о чем-то все-таки говорило.

Дачный дом у озера при ближайшем знакомстве оказался еще более ветхим, чем я предполагал. Видимо, уже несколько десятилетий ни одна рука не прикасалась к нему. Со стен падала штукатурка, крыша состояла из полусгнивших, еле державшихся балок. Последние владельцы забрали всю обстановку, остались лишь голые стены да огромные, по колено, кучи хлама.