Враг неведом

До места, где ещё вчера находилась их с Тамарой квартира, Трифонов добрался только в четвертом часу. Девятая контрольная точка располагалась всего в двухстах метрах от уже несуществующего здания. Алексей даже проверил по спутнику. Да, всё так и было. Элитный дом «на Расплетина» стоял вчера именно там, где сейчас шумели листвой деревья.

Немного подумав, Трифонов достал телефон и ещё раз набрал номер жены.

«Абонент временно недоступен», — отозвалась трубка.

Алексей убрал аппарат и устало вздохнул.

Ощущения были странные.

С одной стороны, он порвал с этой женщиной навсегда, и, значит, какой смысл печалиться?

С другой, он сейчас жив и здоров только благодаря ей.

Ведь если бы не Тамара, Трифонов остался бы на выходные на Курской АЭС. А если бы не её измена, этой ночью он ночевал бы дома, а не на даче. Как ни крути, это она отвела от него опасность. Дважды. Спасла, не зная о том. Одним только фактом, что раньше они были вместе…

Работу в зоне завершили в восемнадцать ноль семь, а меньше, чем через час, уже возвратились в ЦИАНТ. На дороге стало явно свободнее. Появились военные патрули, а вот машин, наоборот, поубавилось. Так же как и праздношатающихся граждан. Информацию о положении в стране и мире экспертам никто не предоставлял, но по всему было видно, что власти мало-помалу берут ситуацию под контроль.

Ничего нового не смог сообщить Трифонову и Лобанов. Только пожал плечами и хитро прищурился:

— Пока по-старому. Но обещали, что скоро всё прояснится.

— Насколько скоро?

— Где-то в половине десятого. Будет новый релиз, тогда же и задачи нарежут. Да, и ещё, — остановил он уже развернувшегося к двери Алексея. — В девять обязательно включи телевизор.

— Первый канал? — понимающе хмыкнул Трифонов.

— Он самый, — усмехнулся начальник…

Время до двадцати одного ноль-ноль Алексей провел в лаборатории, расшифровывая и структурируя полученные днём данные. Ряды цифр превращались в таблицы, графики, кривые распределения. Отдельные величины, конечно, выпрыгивали из статистики, но, в общем и целом, результаты измерений соответствовали теории и ничего сверхъестественного не показывали. Хотя мысль о чем-нибудь сногсшибательном, не вписывающимся ни в какие рамки, нет-нет, да и мелькала в сознании. Плох тот солдат, которой не хочет стать генералом. Плох тот учёный, который не мечтает о великом открытии.

Единственное, что могло вызвать сегодня «научный зуд» — это не очень понятные сбои в работе регистратора «черенковского излучения». Трифонов проверял его трижды. В лаборатории всё было в пределах нормы, а в зоне он столько же раз выдавал какую-то ерунду.

Впрочем, два первых случая можно было списать на внешние обстоятельства — сначала помогающий Трифонову сержант-контрактник случайно задел треногу с ценным прибором, а затем один из биологов оступился буквально на ровном месте, и в него тут же попыталась вцепиться какая-то мелкая тварь, то ли змея, то ли ящерица. Охрана среагировала мгновенно. Автоматная очередь ни оставила гадине ни единого шанса. Биолог не получил ни царапины. Психологические травмы не в счёт. Что же касается Трифонова, то, отвлекшись на стрельбу, он так и не понял, регистратор действительно зафиксировал «тяжелую» релятивистскую частицу или в нем снова сбились настройки?

Относительно законным с научной точки зрения можно было считать только «эпизод три». Прибор пискнул, на экране мелькнул огонек. Увы, подтвердить достоверность полученных данных не удалось. Одно успешное измерение так и осталось единственным, поэтому и результат, скорее, разочаровал, а не обнадежил. Хотя после расшифровки он выглядел перспективным. Угол излучения оказался таким, что скорость пойманной в фотоэлектрическую ловушку частицы по расчёту превышала не только скорость света в среде, но и такую же в вакууме, причем, на порядок. Настоящий всамделишный тахион. Сверхсветовая частица, нарушающая принцип причинности… Чепуха, одним словом…

Обдумать эту ситуацию до конца Трифонов не успел. Часы показывали без двух минут девять, сотрудники лаборатории уже потянулись на выход, и Алексею ничего не оставалось, кроме как последовать за ними. Не зря ведь Лобанов предупреждал: «Включи телевизор». Наверняка будут передавать что-то важное.

В комнате отдыха собрался весь сектор, полтора десятка человек, включая начальство. Телевизионная панель висела на стене, ее было видно и слышно с любого места. Трифонов примостился около двери. На слух и зрение он, слава богу, не жаловался.

Ровно в двадцать один ноль-ноль идущий по «Первому» документальный фильм сменился заставкой: Спасская башня, куранты и надпись «Обращение Президента Российской Федерации». Затем на экране появился и сам президент.

Таким его видеть было непривычно. Всегда одетый с иголочки, в неизменном строгом костюме, белоснежной рубашке и со вкусом подобранном галстуке, на этот раз он предстал в камуфлированной форме без погон, но с нагрудной нашивкой «Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами РФ». Помолчав секунд пять, словно бы собираясь с мыслями, гарант Конституции начал свое выступление:

— Уважаемые соотечественники! Граждане Российской Федерации! Сегодня утром, в три часа по московскому времени, произошли события, способные коренным образом изменить сложившийся мировой порядок. Против нашей страны было применено неизвестное доселе оружие невиданной мощи. Атакам подверглись Московская, Владимирская, Кировская, Саратовская, Тверская, Калужская, Ивановская, Смоленская, Оренбургская, Омская, Новосибирская, Иркутская, Свердловская, Мурманская, Курская, Ленинградская, Воронежская, Ростовская, Томская области, Алтайский, Приморский, Красноярский края, Республика Марий-Эл, Чукотский автономный округ. Враг атаковал также города и объекты инфраструктуры за пределами Российской Федерации. Нанесен существенный ущерб экономике страны и её обороноспособности. Погибли люди. На недавно прошедших выборах вы, граждане России, своим решением, волей народа, передали мне всю полноту исполнительной власти в стране. Теперь ситуация диктует срочное принятие чрезвычайных мер. Как Верховный главнокомандующий Вооружёнными Силами Российской Федерации, пользуясь своими полномочиями, руководствуясь Конституцией нашей страны, статьями третьей и четвертой федерального конституционного закона «О военном положении», своим указом я объявляю военное положение на всей территории Российской Федерации.

Все слушали главу государства, затаив дыхание. Старались не пропустить ни единого слова. В связи с полным отсутствием посторонних звуков казалось, что комната отдыха абсолютно пуста. Речь президента была, как обычно, лишена каких-либо отступлений и недомолвок. Он говорил чётко и строго по делу.

— Не скрою. Это решение далось мне непросто, но сложившиеся обстоятельства требуют с нашей стороны быстрых и решительных действий. Положение тяжёлое, но я верю — граждане России выйдут из него с честью, как наши деды и прадеды, когда-то вынесшие на себе тяготы Великой Отечественной войны. Руководство Российской Федерации и её многонациональный, многоконфессиональный народ никогда не питали захватнических планов в отношении как сопредельных, так и любых иных государств. Чего, однако, нельзя сказать о наших ближних и дальних соседях. Тысячи лет завоеватели приходили на нашу землю с целью покорить Россию, сделать её своей колонией. Но находили здесь лишь бесславный конец. Именно здесь, на землях России, рушились их человеконенавистнические планы по покорению мира. Так будет и в этот раз. Чужой земли мы не хотим ни пяди. Но и своей вершка не отдадим… Военное положение действует на всей территории Российской Федерации с ноля часов московского времени 13 мая 2018 года. В соответствии с российским законодательством и международным правом о введении военного положения мною уведомлен Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций.

На экране снова мелькнули куранты, после чего трансляция прерванного выступлением главы государства фильма продолжилась. Но ненадолго. В 21:10 в эфир вышла привычная заставка программы «Время». После непременного анонса вместо ведущего появилась панорама Кремля со стороны набережной Москвы-реки, сменившаяся реющим триколором. На его фоне диктор «голосом Левитана» зачитал: