Властители хаоса

От вложенной мощи в удар, властителя растительной скверны снесло назад, от чего она, оторвавшись от земли, полетела в тропические заросли, ломая их своим телом.

Руша собой стволы деревьев и, ломая непроходимые кусты опутанные лианами, тело моего врага, словно бронебойный снаряд неслось сквозь джунгли, сметая всё на своём пути, а я чуть не паря в паре сантиметров над землёй устремился вслед за ней по проторенному пути.

Меж тем тело властителя растительной скверны, проделав путь в сотню метров, обрушилось на стену могучего полу развалившегося строения, чьи обваленные стены торчали, словно чёрные зубы над кронами деревьев.

От столкновения тела с каменной преградой, во все стороны полетели камни, и пошли трещины, а сама стена образовывала внушительную вмятину.

Вестник хаоса же сползал с неё на груды осыпавшихся камней, явно находясь в полубессознательном состоянии.

Когда мне оставалось преодолеть всего четверть пути до своей жертвы, она, находясь на четвереньках, вскинула голову, а из её рта разнёсся свистящий шипящий крик, который был пронизан энергией её хозяина.

В этот же миг от неё словно пошла осязаемая ужасающая волна энергии, которая стала расходиться необъятным кольцом по джунглям.

Стоило этому случиться, как лес словно ожил, и отовсюду стал разноситься треск, и шуршащие звуки, а атмосфера наполнилась свирепой всепоглощающей жаждой убийства.

Волна энергии, содержавшая в себе истинный отголосок хаоса, которая затормозила меня, словно непроницаемый барьер всё ещё распространялась по лесу, а из зарослей уже хлынули гонимые зовом гигантские змеи и прочие обитатели этого места, желая только одного, разорвать меня на сотни кусков.

Кишащим потоком монстры, которые недавно таились в недрах лесной обители, хлынули ко мне, образуя словно живое море готовые уже через пару мгновений захлестнуть меня с головой своей смертельной пучиной.

Я же стоя на месте, только на краткий миг закрыл глаза, призывая, словно бушующее внутри меня пламя, которое словно только и ожидало моего зова, дабы вырваться наружу во всей своей ужасающей мощи.

Когда мои глаза вновь распахнулись, вокруг меня всё погрузилось в красно-оранжевые тона буйства огненной стихии.

Вокруг меня бушевал и ревел неистовый огненный шквал, вздымаясь высоко вверх, и расходясь во все стороны, погружая всю лесную местность в одно сплошное царство всепоглощающего пламени.

Твари же, что так желавшие нахлынуть на меня и растерзать, попадая во владения огненной стихии, вспыхивали живыми факелами, сгорая за секунды в его неистовом потоке жидкого огня, который поглощал все на своём пути без разбора.

А вот мои солдаты, которых я призвал для сражения с растительным врагом, напротив сами были окутаны огнем, который их не трогал, а только делал их в разы сильнее, давая им при этом атаковать при помощи огненной стихии.

За считанные секунды вся местность была поглощена огнём, в котором гибло всё живое, а я, взмахнув крыльями, устремился через ревущие языки непроходимого пламени к властителю растительной скверны.

Стоило мне предатель всё расстояние до своего врага, как я на полной скорости нанёс ей удар подъёмом стопы под рёбра, поднимая её при этом с четверенек, и вновь впечатывая в каменную стену, которая начала от этого трещать и разваливаться.

Не останавливаясь на этом, и не давая и шанса опомниться властителю растительной скверны, я молниеносным движением руки схватил её за лицо и вжал в стену, слыша шипение кожи от раскалённой перчатки.

— Гори. — Процедил я, сквозь зубы, сживая ещё сильнее пальцы на её лице, наблюдая, как она вспыхнула живым факелом, истошно начиная вертеться прижатая к стене.

Это продолжалось все пару мгновений, после чего я применил навык поглощения, понимая, что отведённого жизненного времени у моего врага совсем не осталось.

Всё ещё держа вестника хаоса за лицо рукой, который пылал ярким пламенем, я высасывал из неё частицу древа бога. Но в этот раз всё было словно иначе.

В этот раз я словно ветер, гонимый по свету чувствовал древние развалины и их захоронения, которые открывали мне свои тайны, и будто молили вернуть их из небытия для мести давнему врагу. Того кто прервал их существование и, поставил мир на колени рабства.

Видел, как бьют чёрно-лиловые молнии в местах, где должны были вскоре образоваться подземелья, и ощущал меж пространственные измерения хаоса, в которых прибывало огромное количество воинов прошлого. Те, что были после смерти захвачены духом хаоса, или заражены им при жизни.

В этих несчётных армиях я чувствовал и Архов, которых уже встречал в одном из тайных подземелий, которые даже после смерти не смогли полностью умереть, угодив в небытие вселенского заклинания коварного врага, что создавало подземелья, вновь толкая их в бой, но уже под своими знамёнами.

В этом вселенском потоке я видел и себя, пронизываемого этим божественным заклинанием, что даровал мне систему, тем самым скрепив нас неразрывно между собой и хаосом, что был, как её, так уже и моей неотъемлемой частью.

И чем ближе я был к полному поглощению частицы древа бога властителя растительной скверны, тем больше я терял ощущение человечности, словно становясь уже существом иного порядка.

— Духовная сущность Лиэль властителя растительной скверны поглощена, — прозвучал системный голос под рассыпание пеплом выгоревшей до состояния головешки властительницы хаоса. — Все характеристики увеличены. Достигнуто первичное божественное воплощение древа бога. Искра Арха полностью возродилась. Властитель легиона становится невосприимчив к ядам и проклятиям.

Голос системы ещё звучал в моих ушах, а я уже разворачивался спиной к стене, смотря на развернувшиеся пожарище, среди которого стояли мои огненные солдаты, поднимая своё оружие в знак победы над врагом, при этом чувствуя огненную стихию, как нечто полностью покорное, и подвластное мне.

Враг был повержен, а вместе с её смертью и канул в небытие зов хаоса, который гнал сюда со всей округе монстров. От чего те твари, что ещё не успели сюда добраться, расползались кто куда, трепеща перед опасностью, которая ждала их тут в буйстве огненной стихии, которая распространялась по джунглям, выжигая их до основания.

Шагнув в бушующее пламя, которое стало быстро угасать, повинуясь моей воле, я стал неспешно удаляться от этого места, где потерпел последнее в своей жизни поражение очередной властитель хаоса, и который больше никогда не сможет возродиться из пучин небытия.

Талила стояла в защитном круге, чей барьер, гудя, выдерживал десятки атак, а шаман, который стоял рядом, то и дело призывал с неба молнии. Эти атаки поражали всё вокруг, после чего цепной мощью создавали электрические покрывала, ослабляя и замедляя врагов.

Она видела, как Хён взмыл в небо, и рванул куда-то в дебри джунглей, среди которых виднелись остовы старинных строений, которые давным-давно возвели её сородичи из расы тёмных эльфов. А потом небо озарило огненное зарево, на краткий миг, погрузив всё в красно-жёлтые тона, после чего в том направлении всё заполыхало неистовым пламенем, и тёмная эльфийка со страхом осознала, что вместо одного властителя хаоса Хёна ожидали тут сразу два, и вторым из них был властитель огня.

Этот вестник хаоса был силён, и мог по праву занимать место в первой пятёрке по силе, среди себе подобных. Его умения были напрямую связаны с сомой стихией огня, а его всепоглощающее пламя могло сжигать целые армии, становясь непроходимым препятствием любому, кто вздумал бросить ему вызов.

Он сам по себе был серьёзным противником, а тут он был не один, от чего липкий страх стал потихоньку заползать в её душу, видя, как там, где исчез Хён, всё стало сплошным бушующим шквалом огня.

Бой продолжался как тут, так и там, и Талиле оставалось только ждать его исхода, смотря на поля сражений.

Внезапно пространство дрогнуло и словно пошла рябь, которая чуть заметно искажала, словно само пространство, а через пару вдохов после этого, легионеры, что сражались с монстрами стали воспламеняться, приобретая очертания воинов которым подвластна стихия огня. При этом их сила и скорость возросла, а атаки несли в себе мощь огня.