Ген хищника

Они с Таней сосредоточились на меню, которое скромно расположилось на одном листке. Кира выбрала сковородку бараньих сосисок и зеленый чай. Подруга – огромный бургер. Девчонки болтали о программе соревнований, о костюмах для танцев, о всякой всячине.

Кира уже открыла рот, чтобы задать какой-то вопрос, но его смысл мгновенно вылетел из головы, она застыла с открытым ртом. Со всех экранов, больших и маленьких, на нее смотрели три знакомых лица. Три жертвы убийцы, которого они разыскивали. Наталья, Ольга, Марина. Лица мертвых женщин как чудовищный хоровод закружились вокруг Киры, хотя по телевизору в угоду цензуре их показали живыми.

Девушка замахала руками, чуть не перевернув сковородку на деревянной подставке, которую принесла ей официантка. Но девица оказалась проворной. Она работала в футбольном баре, внезапно взбудораженный гость ей не в новинку. Официантки футбольного бара способны одновременно легко и умело убирать кружки с пивом в зону недосягаемости от подвыпивших и орущих мужчин, хлопать по спине, спасая подавившихся сухариками, и одним взмахом руки сметать чаевые в передник.

Девушка невозмутимо поставила на стол еду, успокаивающе улыбаясь Кире, достала из кармана формы пульт, прибавила громкость и в то же время положила перед Кирой приборы.

– …Вглядитесь в эти лица и постарайтесь не оказаться на их месте, – призывал голос диктора. – Будьте осторожны и берегите близких…

– Твою же мать! – выругалась Кира. – Вот откуда у них инфа?

– Всемирная глобальная информатизация, – пожала плечами Таня, примериваясь, как лучше укусить бургер.

– Псевдоинформационный дебилизм, – отозвалась Кира. – Вот неужели не понимают, что идет следствие?

– Ничего святого, – поддакнула Таня не слишком сочувствующе. – Ешь. Сейчас ты все равно ничего больше сделать не можешь.

Кира засмеялась на неуклюжую поддержку подруги.

– Да, уж танцоры совершенно точно убеждены, что нет в мире ничего более важного, чем танцы. Все остальное пустяки.

Кира не сомневалась, интернет-новости пестрят этими же фотографиями. Наверняка уже успели обрасти мифами, домыслами и слухами. Даже от одной мысли, сколько гадостей сейчас выливают и на жертв, и на убийцу, и на всю следственную группу, ее затошнило. Она не пожелала с этими слухами знакомиться.

Глава 9

К утру Кира подумала и решила, что ничего страшного и непоправимого в объявлении, что по округе бродит маньяк, нет. Во времена глобальной информатизации, а точнее, массовой информационной замусоренности, у людей притупилась острота восприятия. Как в притче с волками. Если проорать один раз – напугаются, второй – задумаются, а пятнадцатый – не заметят. Каждый день из телевизоров и смартфонов сыплются новости про убийства, взрывы, катастрофы, аварии, неизлечимые болезни. Ну и что? Из дома не выходить?

Вот если под ногами бездна разверзнется, тогда можно задуматься, при условии, что не свалишься, конечно, в эту бездну по инерции, не успев остановиться.

Самбуров и вовсе отмахнулся. Конкретные имена только жертв названы, из служителей закона вскользь начальника управления упомянули, основная волна хейта ему достанется. Так его по всем поводам упоминают. Работа такая, он, поди, негатива и не замечает.

К присутствию Киры в кабинете подполковник еще не привык, поэтому чувствовал себя неуютно. Он повертел в руках список пациенток Веденеевой, выданный ему Аней, младшей сотрудницей его отдела.

Девушка походила на капитана полиции еще меньше, чем ее начальник на подполковника. Угловатый подросток, завернутый в балахоны оверсайз, с волосами цвета воронова крыла, торчавшими ершиками на затылке и свисавшими зелеными прядями на лицо. Тату на шее и кольцо в носу. Заподозрить в ней капитана МВД шансов было столько же, сколько опознать птицу в пингвине.

– Анька может найти любой байт информации в терабайтах мусора из интернета, – рекомендовал ее Григорий, знакомя. – И совершенно отбитая в плане эмоций и стыда, почти как ты.

Девушка беззастенчиво оглядела Киру и снова уткнулась в свой ноутбук. На подполковника Самбурова Анна Васильевна Терехова взирала без какого-либо женского интереса, воспринимая только его распоряжения и указания. И это была первая особь женского пола, встреченная Кирой, способная на подобное. За что консультант по психопатологии ее сразу зауважала.

– Восемь человек. Четыре после домашнего насилия, два нервных срыва и два случая без происшествия, только диагнозы. После смерти Веденеевой кого-то передали другим психологам, с кем-то больше не работают, адреса есть не везде… – комментировала Аня.

– Володя, работай. – Григорий отдал список второму члену команды. Майору МВД Калинину Владимиру Алексеевичу.

Вот здесь все по форме, традиционно, предсказуемо и понятно. Кира сразу поняла, каким сложным узором он вписался в причудливую команду Самбурова. Патологическая преданность делу буквально табличкой сияла на лбу Володи. Он служил в органах. Стоял на страже добра. Защищал. И внешность майор имел соответствующую, будто скопированную с голливудских агентов и детективов.

Перед Кирой так и замелькали кадры из фильмов «Белый воротничок», «Место преступления», «Мыслить как преступник».

В Володе чувствовались надежность, спокойствие и уверенность. Безопасность. Даже подозрительная и осторожная Кира ощущала себя рядом с ним в безопасности.

Парень отличался немногословностью, понятливостью, сообразительностью. Знакомясь с Кирой, он коротко кивнул.

– Почему ты думаешь, что кто-то из ее подопечных может быть убийцей? – Самбуров вопросительно уставился на Киру. Список он прочитал дважды. У него никаких мыслей или хотя бы идей не возникло.

– По Альгизу, как и по любому другому мужику, Наталья не страдала. Она поставила на семейной жизни крест еще тогда, когда узнала, что не сможет иметь детей. Приняла новую данность и скорректировала жизнь согласно ей. Но секса и отношений лишать себя не собиралась. Для здоровья – физического и психического. Поэтому легко соглашалась на любой формат отношений, который не нарушал ее личных границ. Не заморачиваясь по поводу ревности, того, кто что подумает и кому что нравится или нет. Ее отношения с Альгизом и, скорее всего, с большинством других мужчин не сильно задействовали ее эмоциональность. Она вела себя шаблонно, психологически грамотно и выверенно. Я бы сказала, отработанно, на автомате. Восхищалась, была благодарна, внимательно слушала, ничего не проверяла и не требовала. Именно эта модель женского поведения сейчас очень ценится, считается правильной и, соответственно, востребованной. Когда у Натальи закончились отношения с Альгизом, она и не думала переживать. Прекрасно. Будут следующие. Она написала благодарственное письмо, тоже психологический трюк, сделала выводы и пошла дальше, – объясняла Кира, расхаживая по кабинету словно неприкаянная. За поставленный для нее стол она упорно садиться не желала. – Кстати, очень интересные и разумные сделала выводы. Альгиз сказал, что у нее неяркая внешность, что она некрасива. Наталья поработала в этом направлении. Посетила парикмахера, научилась наносить макияж, у нее в соцсети много фотографий в разных образах. Целеустремленная девушка. Рациональная. Хорошо поработала. У нее явно кто-то появился, и в тот день она шла к этому кому-то на свидание. Оделась сексапильно, новое белье, каблуки. Первые встречи. Хотела произвести впечатление. Мать она держит на расстоянии. Грамотно выставленные границы и трепетно охраняемые. Между ними в детстве что-то произошло. Скорее всего, мать манипулировала маленькой Натальей тем, что растила ее одна, из-за этого не построила своей личной жизни, но, начав разбираться в психологии, Наталья поняла, что мать хочет вызвать у нее чувство вины, дать почувствовать ответственность за себя, пытается контролировать ее жизнь, и отстранилась.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».