Дети Безымянного

Подойдя к Виллии, Тасенда опустила руку с виолой, а другой погладила труп по щеке. Нет, не труп — просто тело. Душа Виллии до сих пор скиталась где-то поблизости, и её можно было вернуть. Как и Йорла с Кари, чьи тела также украшали помещение.

Даже после смерти Виллия казалась очень сильной. На лицах остальных жертв застыли гримасы ужаса, но она выглядела так, словно просто забылась безмятежным сном. Тасенда приложила ладонь к щеке Виллии, стараясь передать хоть толику своего тепла её бессознательному телу — как делала это, напевая сестре долгими холодными ночами, прежде чем они обе узнали, сколь велика скрытая в них сила.

Ты должна сама выбирать свой путь, самостоятельно принимать решения, сказал ей Давриел. Это казалось пустяком, недостойным упоминания, когда ты был могущественным лордом — когда тебе не нужно было заботиться о деревне или защищать семью. Может, вовсе не судьба удерживала Тасенду на её месте возле цистерны, заставляя песней прогонять первый мрак. Может, это было нечто посильнее.

— Так вот куда ты запропастилась! — раздался резкий голос. Давриел ворвался в комнату, и полы плаща взметнулись вокруг него, словно разминаясь после утомительной прогулки по узким тесным коридорам.

— М'лорд, — поклонился Ром. — Выходит, приоресса... То есть...

— Нам с Мерлиндой удалось достичь обоюдного соглашения, — ответил Давриел. — Она согласилась, что была во всём не права, а я согласился, что убивать её будет слишком хлопотно. Тасенда, я получил то, за чем приходил. И теперь я желаю удалиться из этого места, пока его зловоние не пропитало мою одежду.

Она убрала руку от щеки Виллии. Лучшим способом помочь ей — единственным способом — было пойти с этим человеком. — Мы пришли посмотреть на Зеленштайн, — объяснила она, догоняя его. — Как ты думаешь, не может ли он чем-нибудь нам помочь?

— Когда я проверял в последний раз, — ответил Давриел, — он был всего лишь красивым куском камня, на который наложены простые заглушающие чары. Твои песни на несколько порядков сильнее его.

— Это могущественная реликвия! — воскликнула она, ощутив необъяснимое желание вступиться за камень. — Дарованная нам самим Безымянным Ангелом!

— Ангелом, которого десятилетиями не видела ни одна живая душа, — парировал он, шмыгнув носом. — Эти старые россказни — полнейшая чепуха. Я не знаю, откуда взялся этот камень, но сильно сомневаюсь, что его действительно принёс ангел. Зачем ему давать такой могущественный предмет незначительной кучке мелких деревень? Он принёс бы гораздо больше пользы в густонаселённых центрах.

— Не всё решают голые цифры.

— Ну разумеется, — ответил Давриел, подходя к лестнице. — Гораздо важнее, как эти цифры суммируются друг с другом.

Он начал подниматься по лестнице. Почему он вдруг стал таким нетерпеливым? Ведь поначалу ей пришлось буквально шантажировать его, чтобы он вообще взялся за это дело.

Тасенда поотстала и поравнялась с Ромом, который поднимался медленной, размеренной походкой, крепко держась за перила.

— Он не прав, — сказал Ром. — Может, магия Зеленштайна не так сильна, но это и не обязательно. Он здесь для того, чтобы оберегать души верующих, а простота чар вовсе не означает, что они не могут быть важными. То же самое и с верой. Не хотелось бы говорить плохо о его светлости, но в этом-то и состоит главная беда умных людей вроде него. Ты привыкаешь находить объяснение всему у себя в голове, а если реальный мир ни в какую не желает ему соответствовать, ты придумываешь оправдания.

На вершине лестницы она заметила, что в глубине коридора строгие белые стены были испещрены жуткими чёрными символами, от одного вида которых у неё заболели глаза. Он что, действительно вызывал демонов прямо посреди приората?

Они дошли до выхода. — Благодарю тебя, Ром, — сказал Давриел, — за твою верную службу. Если когда-нибудь обстоятельства вынудят меня истребить всё население приората, тебя я убью последним. Мисс Ферласен, нам пора.

Он вышел на свет. Ром поспешно поднял фонарь. — Мой лорд, если вам угодно...

Давриел поднял руку и выпустил струю яркого пламени, освещая себе путь через двор приората.

Увидев это, Ром сокрушённо вздохнул. — Пожалуй, я лучше проверю, как там приоресса, — сказал он Тасенде. — Берегите себя этой ночью, юная мисс. Опасная тьма следит за всеми нами. Истинно вам говорю.

Тасенда благодарно кивнула ему и побежала вдогонку за Давриелом. Хотя сам он словно не замечал жара от пламени в его руке, у неё мгновенно вспотело лицо.

— С чего вдруг такая спешка? — спросила она. — Ты узнал что-нибудь полезное?

— Откровенно говоря, нет.

— Тогда почему ты в таком нетерпении?

Демоны заметили их издалека, и Злобогрыз повёл карету по тёмной дороге им навстречу.

— Я, — торжественно провозгласил Давриел, — решил, что мне пора вздремнуть.

ГЛАВА XIII. ТАСЕНДА

Он не шутил.

Прямо посреди важнейшей миссии по спасению целой деревни — в то время как ночь неумолимо утекала, и каждый миг приближал Тасенду к потере зрения — лорд Давриел Кейн решил вздремнуть.

Когда они отъехали от приората на несколько миль, Давриел выставил Тасенду и демонов из кареты, задвинул все занавески и свернулся калачиком, закутавшись в плащ. Мисс Хайуотер со щелчком заперла дверь, качая головой и улыбаясь.

— Просто поверить не могу, — сказала Тасенда.

— Сейчас полтретьего утра, — ответила ей мисс Хайуотер. — Он может быть очень сильным человеком, если захочет. Но он всё ещё смертен. Ему необходимо спать, а сегодня его приготовления ко сну были прерваны появлением ребёнка с импровизированным кинжалом.

Внутри экипажа Давриел начал тихонько похрапывать.

Злобогрыз и мисс Хайуотер направились к ложбине у обочины дороги, где кто-то сложил из камней походный очаг. Должно быть, люди часто делали здесь привал на пути к Топи. Возможно, ей и самой доводилось останавливаться в этом месте, но её путешествия в этом направлении всегда происходили днём — когда она была слепа.

Демоны натаскали дров, а затем Злобогрыз коснулся своего лба, и на кончике его пальца вспыхнул маленький огонёк. Вскоре в яме разгорелся приветливо потрескивающий костёр. Мисс Хайуотер чопорно уселась на камень, поставила фонарь за спину и принялась листать гроссбух, время от времени делая в нём какие-то пометки.

Подсев поближе к огню, Тасенда поняла, что её тоже неумолимо клонит в сон. Она привыкла не спать ночами, но... эта ночь была слишком долгой. Изнурительной для чувств и ума. Однако она не могла позволить себе уснуть здесь — только не наедине с демонами, в особенности со Злобогрызом.

И всё же, несмотря на уродливое лицо, большие рога и кроваво-красные глаза, даже он выглядел… по-человечески, сидя на корточках перед костром и пытаясь согреться. — Никогда не любил внешний мир, — пробубнил он. — Слишком холодно. Не пойму, как вы, люди, умудряетесь так жить? Промерзая до костей каждую ночь?

Тасенда пожала плечами. — Выбор у нас небольшой. Хотя, думаю, если бы мы действительно захотели найти местечко потеплее, вы бы нам охотно его показали...

Злобогрыз осклабился. — Сомневаюсь, что тебе пришлись бы по нраву огни преисподней, девочка. Знаешь, низшие демоны вроде меня обычно вынуждены отдавать добычу нашим владыкам. За своё существование я сумел завладеть душами восьмерых человек, но мне самому достался лишь крохотный кусочек каждой из них.

— Ты когда-нибудь испытывал жалость к тем душам, которые забирал? Вину за то, что ты сделал?

— Я был создан для этого. Таково моё место в мире. Почему я должен испытывать за это вину?

— Ты мог бы стать кем-то другим. Лучшим.

— Я не могу противиться своей природе, как и ты, девочка, — Злобогрыз кивнул в сторону экипажа. — Он любит делать вид, что каждый волен выбирать свой путь, но рано или поздно даже ему придётся платить по счетам. И вся его «свобода» окажется столь же долговечной, как искра, вылетевшая из костра.