Равника

Вот тогда-то в дело и вступили мы. Наконец-то.

Я сомневалась, что смогу одолеть минотавра врукопашную, поэтому обежала вокруг чудища. Он не обратил на меня ни малейшего внимания и продолжил наступать на госпожу Кайю гораздо быстрее, чем я рассчитывала. Гораздо быстрее, чем я могла разыграть свою карту.

И тут, словно из ниоткуда, появился Тейо. Он встал над госпожой Кайей и сотворил треугольный щит из яркого света, заслонив им и её, и себя (наверное, это и означает быть послушником Ордена Щитовиков). Существо с размаху ударило по треугольнику булавой, тот ослепительно вспыхнул, но уцелел. Тейо скривился, но выстоял, не прекращая тихо напевать. Я была удивлена, поражена, и — хотя у меня не было права, как сказал бы мой крёстный Боруво, пожинать плоды этих заслуг, — горда своим приёмышем.

Минотавр вновь замахнулся булавой, но в этот раз я была готова. Обнажив пару собственных (гораздо меньших) кинжалов, я вскочила ему на спину и вонзила лезвия в шею чудища. Оно заревело, взбрыкнуло и сбросило меня с загривка. Я отлетела в сторону и больно ударилась задом, кое-как умудрившись не выронить кинжалы.

Ссадины и царапины, как я и говорила.

Внезапно разряд голубовато-белого электричества поджарил существо, и оно взорвалось, оставив после себя догорающую кучу оплавленных синих обломков.

Когда к нам подошёл мастер Зарек, Тейо с облегчением развеял щит. Маленький кружок света у него за ухом тоже исчез, а его плечи поникли. Он помог Кайе подняться на ноги.

Мастер Зарек обратился к Тейо: — Ты мироходец.

— Я кто?

— Откуда ты знаешь, что он мироходец? — спросила у мастера Зарека госпожа Кайя.

Я металась среди синих металлических существ и колола их кинжалами, отвлекая от намеченной добычи. Одному из них я подрезала подколенные сухожилия, а когда у него подкосились ноги, пронзила ему глазницы.

Ну, у госпожи Кайи ведь это сработало.

К счастью, сработало и у меня.

Я шустро подбежала к Тейо, походя увернувшись от очередного монстра.

В этот момент госпожа Кайя посмотрела прямо на меня и спросила: — Кажется, они не больно-то на тебя реагируют. В чём твой секрет?

Кажется, у меня отвисла челюсть.

Мастер Зарек, решив, что она обращается к нему, ответил: — Я здесь от недостатка внимания не страдаю.

Пропустив его слова мимо ушей, она вновь обратилась ко мне, на этот раз с беспокойством: — С тобой всё в порядке?

Мне снова пришлось бороться со ступором. Я промямлила что-то вроде: «А, да. Просто не ожидала, что могущественный гильдмейстер Оржова меня заметит». А затем добавила себе под нос: — Ничего себе — двое за один день. Это даже страннее, чем огромная дырка в мире.

Мастер Зарек, всё ещё ошибочно полагая, что госпожа Кайя обращалась к нему, сказал: — Всё нормально. Прости. Дело в очках. Их изобрёл Пылающий Разум. С их помощью я могу видеть мироходцев. И от этого... слегка не по себе.

— Тут есть другие? — спросила госпожа Кайя. — В смысле, мироходцы, а не очки. А то нам бы не помешала помощь.

Мастер Зарек опустил очки на глаза и окинул взглядом небо, медленно проследив за чем-то до самой земли. По его лицу — и лёгкому жужжанию у меня в голове — я смогла понять, что он с кем-то мысленно беседует. У меня не хватило сил, чтобы перехватить разговор, но я распознала приметы.

Посмотрев туда же, куда и он, я увидела, что к нам приближаются четверо. Двое из них были незнакомыми мне мужчинами, а третья — госпожой Лавинией, бывшей помощницей Живого Договора Гильдий. Ну, вы знаете, господина Джейса Белерена, который тоже шёл с ними. Они с боем прорывались к нам. Самый крупный из мужчин орудовал простым палашом, превращая в мелкое крошево любую тварь, до которой мог дотянуться.

Мастер Зарек выпустил молнию, убрав парочку монстров с пути четвёрки. Затем здоровяк радостно воскликнул: «Чандра!»

Мы все обернулись. К нам пробивалось ещё четверо воинов. Две человеческие пиромантки возглавляли отряд. Одна из них, с огненно — в прямом смысле — рыжими волосами, выпускала колоссальные залпы огня, превращая врагов в лужицы расплавленной жижи. Вторая, с длинными седыми волосами, предпочитала более точные залпы, которые были столь же действенны. Позади них шли мужчина-леониец и огромный серебряный автомат.

Обе четвёрки встретились около нас четверых, и одноглазый леониец, похоже, воодушевился такой сплочённостью. Вскинув руки к небу, он издал победный — хоть и несколько преждевременный — рёв.

Все наскоро перезнакомились друг с другом. Здоровяка звали господин Гидеон Джура. Второго мужчину — господин Тефери. Рыжеволосая пиромантка оказалась госпожой Чандрой Налаар. Седая пиромантка — госпожой Джайей Баллард. Леониец был господином Аджани Златогривым, а автомат, который, похоже, был живым и разумным, назвался господином Карном. Как и у Тефери, у него не было фамилии. Похоже, её не досталось целой куче этих ходящих, как будто это было чем-то вроде платы за возможность вести дела в Мультивселенной. Я как раз собиралась спросить у Тейо, есть ли у него фамилия, но он был занят, представляя остальным нас двоих. Видимо, от волнения он мямлил слишком тихо, поэтому, когда господин Джура положил свою огромную ладонь на плечо Тейо и сказал, обращаясь только к нему: «Хорошо, что ты с нами, Тейо Икрыска», я прыснула со смеху.

Тейо попытался объяснить, что его зовут вовсе не «Тейо Икрыска», но господин Джура зычно крикнул: — Сомкнуть ряды! Вечные продолжают наступать! Нужно спасти столько людей, сколько сможем!

Выходит, вот как назывались эти металлические воины: вечные.

Знаете, такое название не сулило нам ничего хорошего.

Элегантная Врановолосая госпожа в своём элегантном чёрном платье шла через площадь от портала до пирамиды, окружённая фалангой телохранителей-вечных. Она наблюдала за нами, когда господин Джура повёл нас в бой против того, что он назвал «Жуткой ордой».

Она наблюдала за тем, как мы хватаем на руки беспризорников младше меня и уносим их подальше от опасности.

В какой-то момент господин Джура нёс сразу троих.

Она смотрела, как мы заступаемся за прохожих, которые были слишком напуганы, чтобы защищаться самостоятельно.

Смотрела, как мы уничтожаем одного вечного за другим.

Последнее, что я заметила перед тем, как потеряла её из виду — она качала головой не то от жалости, не то от отвращения.

Я повернулась к Тейо, — чья фамилия, как оказалось, была Верада, — и он показался мне совершенно измотанным. Он возводил один щит за другим, защищая всевозможных — и совершенно не знакомых ему — людей от этих немёртвых вечных. Я была слишком занята, стараясь не умереть, чтобы прочитать, о чём он действительно думает, но я уловила суть: он не доверял себе, сомневался, что сумеет проглотить кусок, который ему пришлось откусить.

Я наклонилась к нему и сказала: — Ух ты, а у тебя здорово выходит.

Тяжело сглотнув, он кивнул мне и выставил очередной щит. Круг, охвативший его вытянутые руки, прикрыл двух эльфийских ребятишек от преследования закованных в минерал — или лазотеп, как назвал его господин Джура — вечных воинов. Его щит выдержал, не дав вечному преследовать эльфов и позволив мне поковыряться ножиками в его не-таких-уж-и-вечных глазницах.

Я проделала это уже шесть или семь раз. Это работало безотказно. Я могла просто вскарабкаться на них и нанести удар. В первый раз мне показалось, что Тейо вот-вот стошнит, но он лишь мужественно сглотнул, а потом уже привык к моим фокусам. Никто ещё так внимательно не наблюдал за моими приёмами, кроме разве что мамы, но я постаралась не дать этому вскружить мне голову.

Тейо призвал новый щит, чтобы остановить удар цепом от очередного вечного.

— Эй, Тейо Икрыска! Подтолкни-ка этого сюда! — крикнул господин Джура.

— Я Верада! — пискнул он, стараясь исполнить то, что от него требовалось. Я заметила, что всякий раз, когда ему требовалось поднапрячься, Тейо создавал небольшой круг за правым ухом. Он висел там, как яркая блестящая серьга, которая так и норовила отвлечь меня в момент опасности. Приходилось сопротивляться желанию схватить её, желанию пялиться на неё слишком долго.