Равника

Он отпустил мои руки и подошёл к каменному ограждению моста, чтобы поглядеть на реку, текущую внизу. Вытаращив глаза и вцепившись в ограждение с такой силой, что у него побелели костяшки, он принялся бормотать себе под нос: — Никогда не видела алмазной бури? Не слышала об Ордене? Что за ерунда? Монашеский Орден Щитовиков известен по всему Гобахану. Люди зависят от него.

Присоединившись к нему у ограждения, я улыбнулась и пожала плечами, изо всех сил стараясь говорить помедленнее: — Знаешь, я и о «Гобахане» ни разу не слышала.

В сердцах он шлёпнул ладонью по камню и топнул ногой по земле. — Вот это — Гобахан! Весь наш мир — Гобахан! Ты стоишь на Гобахане!

Я взяла его под руку и повела за собой. — Тейо, это…, — не сбавляя шаг, я слегка подпрыгнула на мостовой, тихонько звякнув своими бубенчиками, — …Равника. Этот мир называется Равника. Тейо, мне кажется, ты уже не в Гобахане. Я думаю, ты один из ходящих.

— Мы с тобой сейчас идём. Я иду. Разумеется, я из ходящих!

— Не в этом смысле. Я сама мало об этом знаю. Только то, что сумела подслушать из разговора мастера Зарека и госпожи Враски, когда они не знали, что я рядом. На самом деле, это Гекара попросила меня проследить за мастером Зареком, так что можно считать это заданием, миссией, да? Она хотела знать, где они бывают, когда бывают там без неё. Это, между прочим, почти точная цитата. Она всё время так говорит, Гекара. В общем, я должна была просто следить за ними, но я ещё и немного подслушала. Наверное, не стоит в этом признаваться, но я обожаю подслушивать. Ничего не могу с собой поделать.

— Клянусь Бурей, я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Ну и ну. Да уж. Теперь-то всё встало на свои места. Я хочу сказать, мне следовало сразу догадаться, когда ты возник из ниоткуда, весь в песке. Но сначала ум всегда выдаёт тебе самое простое объяснение, понимаешь? Я решила, что ты умеешь телепортироваться из одного места в другое. Ты умеешь телепортироваться из одного места в другое?

— Нет!

— О том и речь. Потому что, если я всё правильно поняла, на самом деле ты умеешь телепортироваться из одного мира в другой. С плана на план.

— Уверяю тебя, что этого я тоже не умею!

— Я думаю, что в первый раз это происходит случайно, то есть, ммм, без умысла. Типа непроизвольного полёта. Может быть, чтобы спасти свою жизнь? Твоей жизни что-нибудь угрожало?

Он вытаращился на меня даже сильнее, чем когда смотрел на реку. — Как... Как ты узнала?

— Ну, в общем, никак. Я просто предположила, как это может работать. Я ведь уже говорила, что часто подслушиваю всякое. И вдобавок я очень догадливая. А ты действительно был весь в песке. Погребён заживо, я угадала?

Он кивнул, а затем уточнил: — Значит, я больше не в Гобахане?

— Равника.

— Равника, — его странный говор, который прежде я почти не замечала, показался мне чуть более нездешним, когда он произнёс это слово.

Уже догадываясь, каким будет ответ, я всё-таки спросила: — И ты никого здесь не знаешь — не можешь знать, верно?

— Видимо, только тебя.

Я стиснула его руку. — Тогда я официально тебя усыновляю. Пока ты не решишь уйти, мы с тобой будем одной семьёй. Не бойся; я о тебе хорошенько позабочусь. Уж это я умею — ведь мне пришлось научиться заботиться о себе. Ты же понимаешь.

— Угу, — ответил он, хотя вряд ли он и в самом деле понял то, что я сказала.

— Так, давай-ка прикинем, что тебе нужно знать, чтобы жить в Равнике, — пока мы шли, я украдкой посматривала на него. Он разглядывал город, все эти здания, и дороги, и случайных прохожих (которым было наплевать что на него, что на меня), и его выпученные глаза выпучивались всё сильнее и сильнее. Я начала опасаться, что они скоро выпадут из его головы, и решила, что это блюдо ему нужно скармливать небольшими порциями. — Ладно. Вот что тебе нужно знать: Равника — один большой город. И здесь живёт много народу. Очень много. В основном люди, как ты и я. Но хватает и эльфов, минотавров, циклопов, кентавров, гоблинов, ангелов, ведалкенов, виашино, великанов, драконов, демонов — короче говоря, всех, кого ты только можешь себе представить. Госпожа Враска, например, горгона. Я их видела всего трижды в жизни, но мне кажется, что они очень-очень-очень красивые. Ты согласен?

— Я… по-моему, я не встречал ни одной горгоны.

— Они нечто. Уж можешь мне поверить. В общем, я не знаю, кто заправляет всем в Гобахане...

— Аббат Баррез? Хотя нет, он заправляет всем только в нашем монастыре.

— Выходит, ты вроде монаха? Я думала, всем монахам положено бриться налысо.

— Я пока ещё не монах. Только послушник. И бриться налысо вовсе не обязательно. По крайней мере, мне так кажется, — он всплеснул руками, — Прямо сейчас я уже ни в чём не уверен!

— Успокойся. Поэтому я тебе всё и рассказываю. Так вот. В вашем Гобахане всем заправляет аббат, а здесь, в Равнике — гильдии. Всего существует десять гильдий, и они делят между собой всю власть.

— В Оазисе тоже есть гильдии. Это большой город в Гобахане, — он остановился и посмотрел по сторонам, — но, полагаю, не настолько большой.

— Но достаточно большой, чтобы иметь свои гильдии?

— Да. Там есть гильдия плотников, гильдия конюхов, но я не думаю, что они чем-то заправляют. По-моему, они просто собираются вместе, чтобы выпить эля и пожаловаться на жизнь. По крайней мере, мне так показалось. Но я провёл в Оазисе всего пару дней.

— Ну, наши гильдии вроде как поважнее. Хотя я уверена, что они тоже пьют эль и жалуются на жизнь. Мой папа часто пьёт и много жалуется, а он — уважаемый воин в Кланах Груул.

— Значит, ты состоишь в этой гильдии Груул?

— Я уже тебе объясняла: я неприкаянная. Это значит, что сейчас я не принадлежу ни к одной гильдии. Груул, Ракдос, Селезния. Все они как будто манят меня. Я просто нарасхват! — Я засмеялась. Он не понял шутки. — Да я шучу. Я вовсе не нарасхват.

— Ну ладно, как скажешь.

— Ты милый.

— Правда?

— По-моему, да. Ты мне уже нравишься. Я рада, что тебя усыновила.

— Я…, — он рассмеялся. Вернее, так мне показалось. Было трудновато определить. — Я тоже этому рад.

От того, как он смотрел на меня, я вдруг почувствовала… ну, честно говоря, не знаю, что именно я почувствовала.

Может, это и есть смущение?

Я отвернулась и сказала себе: «Перестань».

Или я сказала это вслух? Прошу, только не говорите мне, что я сказала это вслух!

Он сделал глубокий вдох и спросил: — О чём ещё мне следует знать?

— О, эм, дай-ка подумать… Гильдии вечно ссорятся. Лично я считаю это полнейшей глупостью. Они все настолько разные, что должны легко находить общий язык — ведь им буквально нечего делить. Но они думают, что различия — повод задирать друг друга и всё в таком духе. Поэтому, если они вздумают зайти слишком далеко, их споры должен решать один парень по имени господин Джейс Белерен. Его называют Живым Договором Гильдий, и всё, что он скажет, сбывается. Ну, знаешь, по волшебству. Беда в том, что о нём нет вестей уже несколько месяцев. Я думаю, он похож на тебя. Путешествует из мира в мир. Но только намеренно. В любом случае, когда он исчез, всё пошло наперекосяк. Поначалу все гильдии пытались договориться и остановить какого-то злого дракона, который вроде бы должен скоро прийти. Но потом госпожа Враска — гильдмейстер Гольгари — убила госпожу Исперию, гильдмейстера Азориуса.

— Погоди. Как это — убила?

— А вот так. И теперь гильдии ненавидят друг друга. Или, скорее, больше не доверяют друг другу, понимаешь?

— А злой дракон?

— Понятия не имею. Наверное, он всё ещё идёт.

Мы свернули за угол, и я застыла на месте. Петляя по улицам, мы вышли к площади Десятого района, и я с изумлением уставилась на высокий обелиск, увенчанный статуей дракона. Злого дракона, насколько я могла судить.

— Хм, — только и смогла вымолвить я. — Это что-то новенькое.