Равника

— Может быть. Хотя это кажется маловероятным, ведь он сам сотворил его. И всё же... Мы видим, храбрая Самут, что твоё сердце жаждет вернуться в тот страдающий мир. И если это оружие способно оказать тебе хоть малую помощь, оно твоё. Можешь забирать его с собой.

Дак с сомнением уставился на штуковину в руке Хазорет. Она была громадной. — Эмм, можем ли мы действительно забрать его с собой?

Самут подумала и сказала: — Наверное, если возьмёмся за него все вчетвером.

Об Никсилис расхохотался: — Вы что, всерьёз решили, что я вернусь в Равнику? Как и у Теззерета, у меня есть свои планы — и я не намерен добровольно возвращаться в мышеловку Боласа, где любой случайный вечный может схватить меня за хвост и забрать мою Искру, — с этими словами демон растворился в языках пламени.

Даку захотелось прикончить Оба — отчасти потому, что демон только что украл у вора его собственную роль. Не возвращаться в Равнику было планом Дака. Возможно, именно поэтому Дак решил, что теперь он обязательно вернётся. Он был далёк от идеала — сам себя он считал вором и ни капли не героем. Но по сравнению с Боласом, Теззеретом или Обом Никсилисом Дак был чёртовым Гидеоном Джурой! И теперь он ни за что не бросит свой приёмный мир в беде.

Ты лучше, чем тебе кажется, Дак Фэйден.

Сомневаюсь, мысленно ответил он богине.

Отринь сомнения и смело иди к своей судьбе с благословением и благодарностью от Хазорет и всего Амонхета.

Дак предпочёл бы, чтобы она сказала иди к своей победе, а не своей судьбе, но, как говорится, бедному да вору любая одежда впору.

— Я не думаю, что втроём мы сумеем поднять это копьё, — сказала Самут.

— Я займу место демона, — вышел вперёд Воль.

Карн покачал головой. — Количество не имеет значения. Нам не нужно в прямом смысле нести это копьё. С моей массой и опытом я смогу переправить оружие в одиночку.

— Я всё равно иду с вами, — отрезал Воль.

Благодарю тебя, Сархан Воль. И тебя, Карн.

Оба ответили коротким поклоном.

И, Самут, чудеснейшая среди Наших детей... сражайся с честью и возвращайся к Нам. Ты нужна Амонхету.

— Я сделаю всё, что в моих силах, о Выжившая богиня.

В таком случае я спокойна — этого всегда было более чем достаточно.

С этими словами Хазорет присела на корточки и положила копьё на землю у ног Карна. Голем даже не попытался поднять оружие. Вместо этого он наклонился и осторожно прикоснулся к нему. Слегка поморщившись, он исчез с оглушительным хлопком, от которого у Дака едва не лопнули перепонки.

Воль отбыл следом. За ним — Самут. Дак на миг замешкался.

Дружище, ты всё ещё можешь просто уйти...

Но он отогнал от себя эти мысли. Вопреки здравому смыслу, он вернётся в Равнику. И, оставив после себя облачко лилового дыма, преисполненный решимости Дак Фэйден простился с Хазорет и Амонхетом...

Глава XLII

Враска

Жуткая горгона в нелепом пиратском наряде вела остальных извилистыми туннелями Гольгари, — её туннелями, — терзаясь мыслью о том, что прямо за ней идут её бывшие друзья, Раль и Кайя: один — до отказа наэлектризованный и готовый поджарить её, другая — с обнажённым оружием и готовая пронзить её насквозь.

— Только вздумай обернуться, и моя рука не дрогнет, — прошипел Раль ей в спину.

Но Кайя сказала: — Не знаю. Я спрошу у неё.

— Спросишь о чём? — буркнула горгона через плечо.

— Моя подруга Крыска хочет знать, зачем ты вернулась. Она склонна доверять тебе, потому что Гекара считала тебя другом. Впрочем, когда-то я тоже была склонна доверять тебе...

Враска проигнорировала вопрос и их упрёки. По крайней мере, попыталась это сделать.

Действительно, зачем же я вернулась?

Она почувствовала, как выключился Маяк. Неужели ей просто захотелось узнать, что это значило? Нет. Она вернулась, чтобы сражаться за свой народ. За Гольгари.

И если это приведёт к моей гибели от рук Боласа или моих «друзей», то так тому и быть.

Но пока до этого не дошло, она была намерена помогать.

То, что по прибытии она обнаружила Раля и Кайю, стоящих перед её подданными и её троном, всерьёз выбило её из колеи. Она попыталась сделать вид, что ей совершенно наплевать на их присутствие. Не обращая внимания на их оскорбления и даже на их вопросы, Её Величество королева Гольгари потребовала срочно ввести её в курс дела.

Краул Аздомас, командир по-прежнему верной ей (это ли не чудо?) почётной гвардии Крунстраз, доложил, что гольгари, неприкаянные и граждане из других гильдий оказались заперты в различных уголках города в окружении вечных воинов дракона. — Союзники бывшего Живого Договора пытаются выводить этих несчастных в безопасные места, Ваше Величество.

— Бывшего?

— Так точно, Ваше Величество. Белерен сейчас в городе, но он лишился власти Договора Гильдий.

Именно так Враска и узнала о том, что Джейс сейчас в Равнике.

Ну разумеется, он здесь. Сейчас. Когда уже слишком поздно спасать мою душу. Если, конечно, у меня вообще когда-нибудь была душа, достойная спасения. Если у меня вообще была хоть какая-то душа.

Когда Аздомас закончил, Враска заявила, что знает способ помочь. Она сделала предложение. Раль отверг его. Кайя хотела было отвергнуть его — но потом неожиданно начала спорить сама с собой у всех на глазах. В конечном итоге Кайя приняла помощь Враски, заставив упирающегося Раля сделать то же самое.

И вот теперь Раль, Кайя, мальчик Тейо, Аздомас и Сторрев брели по подземным каналам и стокам Равники к месту спасательной операции.

Враска остановилась под тяжёлой железной решёткой и указала на неё рукой, стараясь при этом не оборачиваться, поскольку даже самый безобидный взгляд мог спровоцировать Зарека на упреждающий удар.

Аздомас подошёл к ней и сдвинул решётку в сторону. Звук железа, царапающего о камень, эхом разнёсся по гулким туннелям.

Сверху раздался грозный рык: — Кто здесь?

Раль, на миг забыв о Враске, — или, по крайней мере, о своей ненависти к ней, — сделал шаг вперёд. — Златогрив, это ты? — громким шёпотом спросил он.

В проёме показалась львиная морда: — Зарек? Заметив Раля прежде, чем тот успел ответить, существо заговорило с некоторой тревожностью в голосе: — Я вёл ещё нескольких мироходцев, чтобы помочь эвакуировать гражданских. Но откуда ни возьмись на нас напали вечные. Шесть или семь снопов. Мы торчим в этой старой часовне уже больше часа. Здание взято в кольцо. Они чуют наши Искры и не собираются уходить. Пока нам удаётся кое-как сдерживать Орду, но это заведомо проигранная битва. Мы уже потеряли Хази, когда один вечный просто пробил стену кулаком и схватил её за запястье.

— Это путь к спасению, — сказала Враска, подойдя к Ралю.

Львиноголовый человек сощурил на неё свой единственный глаз и сказал: — Ты, должно быть, Враска. Джейс надеялся, что ты появишься. Он верит в тебя.

Враска нахмурилась, но продолжила: — Спускайте всех сюда. Гольгари позаботятся об их безопасности. Даю слово.

Раль нарочито громко хмыкнул, но всё же поборол в себе искушение произнести вслух то, о чём и так подумала Враска: Чего бы оно ни стоило.

Без единого звука лицо Львиноголова скрылось в проёме. Прошла минута. Затем другая. Враска и Раль растерянно переглянулись. Она заметила, что Раль забыл прикрыть глаза. Её посетила мысль, что она могла бы запросто убить его. С некоторым запозданием такая же мысль посетила и его. Хотя Враска не собиралась пользоваться своим магическим взглядом, в его глазах внезапно вспыхнуло электричество.

Сейчас всё и решится. Он запустит в меня своей треклятой молнией, и на этот раз я уже не смогу сбежать в другой мир. На этот раз Раль Зарек завершит начатое и убьёт чудовище, предавшее его ради Никола Боласа.

Но прежде чем Раль успел что-либо сделать, — если он вообще собирался что-либо делать, — Львиноголов спрыгнул в туннель прямо между ними.