Равника

— Ага, — ответил Тейо. — Последнее я как раз понял.

— Дриада слева — госпожа Оба — олицетворяет Жизнь. А справа — госпожа Сес, дриада Порядка. Без госпожи Цим они рассорились и не могли решить, что нужно для их гильдии. Миледи Тандрис пыталась удержать Селезнию вместе, пока Тростани… ммм, отсутствовала?

Стенания госпожи Цим стали громче, достигли пика и смолкли. Все ждали, затаив дыхание. Наконец, она заговорила — а точнее, запела, а точнее, ох, Тейо не мог определить, что именно она делала. Хотя госпожа Цим шевелила губами, её слова звучали в его голове, словно музыка, словно лёгкий ветерок, сдувающий песчинки. Или шелестящий листвой, подумал он. Это было гораздо, гораздо нежнее, чем телепатия Джейса Белерена, и всё же, как и в случае с Джейсом, Тейо скорее чувствовал слова, нежели слышал их.

Ветер донёс до меня песнь, сёстры. Дриада Гармонии повернулась к дриаде Порядка. Сес, Порядок Боласа — это Мёртвый Порядок. Ты так ожесточённо спорила со своей сестрой, но ведь она по-прежнему твоя сестра. Неужели ты и вправду хочешь увидеть её конец? Увидеть конец всей Жизни?

Воодушевившись этой речью, госпожа Оба тоже обратилась к госпоже Сес. — В Жизни заключён Величайший Порядок. Разве этого не достаточно?

Некоторое время госпожа Сес молчала. Она смотрела то по сторонам, то в небо — но только не на сестёр. Откровенно говоря, выражением лица она напомнила Тейо не кого иного, как аббата после очередного проступка его самого нерадивого послушника.

Наконец, кивнув, госпожа Сес неохотно уступила и промолвила (пропела): Тростани вновь обрела Гармонию. Волею Матери-Селезнии Конклав должен примкнуть к остальным гильдиям, чтобы сокрушить Боласа.

Глава XXXVII

Раль Зарек

Под рокот миззиевых турбин летающее недосудёнышко везло гильдмейстера Раля Зарека и камергера Мари к Башне Маяка, вглубь территорий Азориуса.

Когда Зарек в последний раз бывал на борту Тучегона Голбета Фреззла, шёл дождь — и промозглый ветер задувал в открытую гондолу, пробирая его до костей. Сейчас небо, потемневшее от Старшего заклятья, казалось ему ещё мрачнее. Его озаряли лишь вспышки похищенных Искр, которые проносились по воздуху, стремясь к Боласу на вершине его Цитадели.

Через телескопы различной мощности Раль и Мари наблюдали сверху, как один, два, три новых мироходца прибыли в Равнику — и как двое из этой троицы почти сразу же стали жертвами вечных.

Четвёртого мироходца, высокого эльфа в длинном белом плаще с капюшоном, схватил и поднял ввысь Вечный бог Кефнет, которому даже не хватило совести сгореть за своё злодеяние после того, как он переправил Искру эльфа дракону.

Зарек был благодарен за то, что рёв винтовых моторов Тучегона заглушал любые крики. Но едва ли это имело значение. Сквозь самую мощную линзу своего телескопа он мог в мельчайших подробностях видеть, как лица умирающих мироходцев перекашивала гримаса ужаса, и его разум добавлял к этому все звуки, которые он пропустил — вдобавок напоминая ему о его собственном вкладе в это побоище. На верную смерть этих мироходцев привёл Маяк. Он был порождением ума Нив-Миззета, но Зарек спроектировал эту треклятую штуковину, и даже удалённо надзирал за её постройкой. Среди всех его неудач, включая и обернувшуюся катастрофой попытку сплотить десять гильдий, это — это — стало его единственным успехом. Разумеется, он весьма гордился им. Он сражался ради того, чтобы его включить. Он даже убивал ради этого.

Вот они какие, успехи Раля Зарека, с горечью подумал он.

Несколько минут спустя Тучегон пришвартовался у верхнего этажа Башни Маяка. Раль и Мари обнаружили, что её охраняет горстка солдат из Иззета и Азориуса. Иззеты сразу же встали на сторону своего нового гильдмейстера. Раль подумал, что сражения с азориусами им точно не избежать. Но нет. Возможно, они ещё не знали, что их новый гильдмейстер, Довин Баан, тайно работал на дракона, и, таким образом, наверняка бы не одобрил намерения, с которыми Раль прибыл в башню. А может, они пропустили Зарека как раз потому, что очень хорошо знали о преступлении Баана перед всей Равникой. Так или иначе, они не оказали никакого сопротивления.

Нет. Стражники — не главная проблема. Главная проблема — моя чёртова добросовестность.

Старший химистр Варриворт, иззетский гоблин и главный инженер Маяка, со всех ног бросился к ним, дабы засвидетельствовать своё почтение двум наиболее высокопоставленным членам его гильдии: — Мастер Зарек! Камергер Мари! Как прекрасно, что вы решили посетить нас в самый разгар светопреставления!

Что следует понимать как «почему вы не делаете что-нибудь полезное вместо того, чтобы докучать мне?», подумал Раль.

Вслух он сказал: — Мы прибыли, чтобы выключить Маяк.

У Варриворта отвисла челюсть. — Создание Маяка было последней волей Пылающего Разума!

— Я знаю это, старший химистр. Но теперь он служит интересам Боласа. Того самого Боласа, который убил Пылающего Разума.

— Да, хорошо. Я понимаю. Но с этим ничего нельзя поделать. Я не могу его отключить. Вы не можете его отключить. Согласно вашему же приказу, мастер, схема прибора вообще не предусматривает возможности отключения — чтобы его не мог отключить Болас.

— И это я знаю. Но я также знаю, что любой уважающий себя химистр всё равно установил бы в него какую-нибудь аварийную систему безопасности.

Варриворт пожал плечами. — Маяк по-прежнему нуждается в питании. Нет питания— нет маяка. Это лучшее решение, которое я могу вам предложить.

Мари закатила глаза. — Если бы мы только знали кого-нибудь с непомерными аппетитами!

Раль догадался, что она намекает на него, но подумал, что её слова в какой-то мере относятся и к ней самой, не говоря уже о доброй половине разумного населения Равники.

По крайней мере, теперь я знаю, что должен сделать.

Он включил свой Аккумулятор, положил ладони на металлическую приборную панель Маяка и начал поглощать чистое электричество через кончики пальцев. К счастью, он так и не перезарядил Аккумулятор со времён своей неудачной попытки разыскать Томика. К несчастью, Маяк таил в себе поистине неисчерпаемый запас энергии. Раль всё откачивал, и откачивал, и откачивал её, но чувствовал, что ни на шаг не приблизился к цели.

Он понимал, что очень скоро ему придётся высвободить часть накопленной энергии, иначе Аккумулятор взорвётся, сорвав крышу башни и убив всех, кто находится в ней — при этом нисколько не повредив Маяку, построенному так, чтобы выдержать встречу со Старшим драконом.

Варриворт начал отворачиваться, заслонив глаза рукой. Сквозь натужный гул Аккумулятора Раль расслышал, как он причитает: «Мастер… мастер…».

Мари смотрела на него с каменным лицом, лишь один раз уголок её рта слегка дёрнулся.

Солдаты-азориусы боязливо попятились. Иззеты при виде этого усмехнулись, а затем украдкой обменялись тревожными взглядами.

Обернувшись, Раль заметил, что Голбет уводит Тучегон подальше от башни. Тем не менее, он продолжил начатое, стараясь высосать Маяк досуха. Он добился определённых успехов, но звуки, издаваемые Аккумулятором, становились всё тоньше и пронзительнее. Вскоре он начал искрить от переизбытка энергии.

Это нехорошо. Мне нужно срочно выпустить излишки, иначе я поджарюсь до хрустящей корочки.

Он разорвал контакт с приборной панелью и, пошатываясь, двинулся к балкону, отчаянно выискивая на горизонте точку для безопасной разрядки. Заметив парящего невдалеке Кефнета, Раль выпустил в него чудовищную по силе молнию, которая начисто отсекла Кефнету правую руку. Бог-ибис, похоже, этого даже не заметил.

Раль вернулся к приборам Маяка, потея и едва дыша. Мари, на лице которой отразилось непритворное — хотя, пожалуй, временное и продиктованное обстоятельствами — беспокойство за него, постаралась его поддержать, но заряд статического электричества, потрескивающий вокруг его тела, отбросил её на пару футов назад. Она плюхнулась на задницу, в целом не пострадав, но испепеляя его взглядом.