Печать тьмы

— Уж простите, — развожу руками я.

— Подожди! Мне нужна твоя помощь, Джеймс. Когда я думала, что тебя взяли в плен…

— Ты не рассчитала мои силы и записала меня в ряды слабых слизняков, я это понял.

— Дело не в этом! Ллойд, он заставил меня по пятам ходить за тем противным драконом и оберегать его никчёмную шкуру, а я не хочу этого. Сними с меня наложенное обязательство, Джеймс.

Ллойд молодец, хваткий. Мне следует похвалить его, ведь со своими задачами в моё отсутствие справляется на «ура». С усмешкой смотрю на Тори. Вот с одной стороны — жаль её, а с другой — ничего не ёкает в груди, ведь я же тёмный. О каких тут чувствах может идти речь? Демонесса подставила не только наших, но и Адалин. Она могла навредить моей ведьмуле, а такое я уже не прощу.

— Хорошо. Я снимаю с тебя обязательство, наложенное Ллойдом, и накладываю новое: если хоть один волос упадёт с головы последнего серебряного дракона без ведома Люциторума, я с тебя три шкуры спущу, Тори!

— Козёл! — орёт демонесса. — Ну и козёл ты, Джеймс! Я ведь попросила снять, а ты…

Смеюсь и иду уверенным шагом в кабинет Люциторума, думая, что я погорячился. Нет во мне никакого света, а те редкие вспышки — проявление ничтожных чувств, от которых мне следует избавиться как можно скорее, если я действительно хочу одержать победу и отомстить всем, кто причастен к гибели Энергии.

Глава 13. Адалин

— Почему мы должны учиться? — звенит возмущённый голос из-за спины, я как-то по привычке оборачиваюсь и смотрю в незнакомое девичье лицо. Судя по экстравагантной внешности и вседозволенности — она из демонов. Таких в аудитории немало, но встречаются и знакомые лица: Мэйла, подсевшая ко мне, рыжеволосая девушка с раздвоенным, как у змеи языком — Вирэль, кажется. Всех остальных я поимённо не знаю, но с некоторыми встречалась на территории академии и раньше. До того, как меня отправили в крыло отчуждения.

Профессор Дарзаг до этого читал лекцию о том, как сложно обуздать тёмную энергию, а теперь подаётся корпусом вперёд, упираясь локтями в столешницу из тёмного дерева. Демон щурится, и его кошачьи жёлтые глаза с вертикальными зрачками вспыхивают — светятся, напоминая два тусклых маленьких фонарика. Прядка чёрных волос, собранных в хвост на затылке, выбивается и падает на лицо, но профессор смотрит на помешавшую ему демонессу. Ни один мускул на его лице не выдаёт напряжения, но атмосфера в кабинете всё равно накаляется.

— Я кому-то позволил изрекаться? — стальным голосом спрашивает профессор Дарзаг.

У него слишком сильная энергетика. Как я хотела противостать Люциторуму, если даже его прислужник вызывает столь сильный страх? Вряд ли у меня получилось бы победить хоть ту же Тори. Что я сделаю против тёмного повелителя? И магистр Стормис сломился, оказавшись в тюрьме. Смогут ли что-то сделать простые студенты? У Байрона слишком горячее сердце, он рассчитывает, что объединение поможет, и мы справимся, а у меня уверенность как-то поубавилась. Может, именно по этой причине Джеймс занял сторону своего врага? Не думаю я, что он простил Люциторума за смерть своей сестры. Там всё слишком непросто, и если принц Тьмы ждёт подходящий момент для нанесения удара, то мне стоит побеспокоиться за него. Способен ли он справиться с тёмным повелителем? Успел ли окрепнуть? Чья тьма сильнее? Люциторума или одного из богов?

— Седьмая! — профессор Дарзаг переводит взгляд на меня, и я вздрагиваю.

Он дал нам клички вместо имён, присвоив цифры, взятые откуда-то из воздуха. Я — Седьмая. И меня он хочет отчитать, скорее всего, за то, что обернулась на звучание возмущённого голоса.

— Профессор, — встаю, покорно склонив голову.

И пусть все думают, что я смирилась, став послушной игрушкой демонов — так лучше. Не буду же я дерзить преподавателю, способному одним взглядом превратить меня в горстку пепла. Мне следует заставить их верить, что подчиняюсь тёмному повелителю.

— Скажи мне, Седьмая, я позволял кому-то говорить?

Понимаю, что если отвечу «нет», на меня ополчится эта демонесса, ведь её накажут, но она не так страшна, как мужчина, исполненный тёмной энергии. Чью сторону занять? Конечно же, преподавателя. Я всегда придерживалась такой позиции, если только он отчитывал по справедливости.

— Нет, профессор.

— Прекрасно. Седьмая, из-за Девятнадцатой ты будешь вынуждена ответить на вопрос. Если дашь верный ответ, я никого не буду наказывать. Ошибёшься — понесёшь наказание. На моих занятиях вы все отвечаете друг за друга — согрешил один, накажут другого, а потом разбирайтесь уже как-то самостоятельно. Все поняли?

От громогласного рыка вздрагиваю и жмурюсь, но быстро беру себя в руки.

— Девятнадцатая, а почему это мы так улыбаемся? Ты в курсе, чьей игрушкой является Седьмая? Принц Тьмы не погладит тебя по головке, если её придётся наказать. Итак!.. В чём сложность контроля тёмной магической энергии перед светлой? Чем они отличаются?

— Тёмную магическую энергию труднее обуздать, потому что она самостоятельная и проявляет характер, не поддаваясь своему носителю. Тёмная энергия вспыхивает от малейшей искорки и не нуждается в подпитке. Даже самым опытным обладателям тёмной энергии не всегда удаётся справляться с нею. Светлая магическая энергия податлива, она питается своим носителем и вынуждена сливаться с ним, чтобы не угаснуть под действием той капли тёмной энергии, что присутствует в каждом живом существе, профессор, — отвечаю я, глядя на учителя.

Верхняя губа демона дёргается, а брови чуть приподнимаются, выдавая его изумление. Кивнув мне и подтвердив, что я дала верный ответ, он снова принимает каменное выражение лица.

— Вам повезло, что Седьмая внимательно слушала меня и дала верный ответ. Я хочу, чтобы такими же внимательными были все. Можешь вернуться на место, Седьмая. Я доволен твоим ответом.

Сажусь, и Мэйла толкает меня в бок, под партой показывая класс большим пальцем левой руки, но я стараюсь не отвлекаться. Занятия с тёмными — дело сложное, но мне нужно научиться управлять тьмой, если хочу вернуться к свету. Всё очень непросто, в голове целая каша из рассказанного, но я стараюсь конспектировать моменты, показавшимися важными, чтобы перечитать позднее. Кажется, делаю это единственная в аудитории, но я не умею нормально усваивать информацию, воспринимая её только на слух. Мне лучше потом перечитать всё. Может, поискать книги? Хотя откуда бы в библиотеке иметься книгам о тёмной демонической силе? Мне следует больше времени проводить с Джеймсом, но он избегает меня, постоянно говорит, что слишком занят поручениями повелителя. Сам наделил «даром», а теперь бегает, только бы не учить управлять им.

Урок заканчивается, и Мэйла тащит меня в столовую.

— Ты здорово ответила, как запомнила всё? — спрашивает Вирэль, увязавшаяся следом за нами.

— Не знаю, просто информация отложилась в голове, потому что я записала этот момент, наверное? Повезло, что он не спросил что-то посложнее. Боюсь даже представить, каким будет наказание от демона.

Мурашки покрывают всю кожу, стоит вспомнить устроенный Тори самосуд вчера. Я так и не смогла поговорить после случившегося с Байроном или Рэйрианом. Наверное, в их глазах я больше похожа на предателя…

— Мы не должны были стать частью всего этого. Студентов обязаны были эвакуировать, когда портал только стал разрушаться. И что теперь? Мы страдаем из-за того, что светлые отказались от нас? Они нас похоронили живьём! Ненавижу, — бормочет Вирэль. — За границами академии обо мне беспокоятся родные, а я даже связаться с ними не могу, чтобы сказать, что жива. Когда воины Света придут освобождать академию, пойду в первых рядах уничтожать их за то, что бросили нас. Для этого я хочу освоить тёмную энергию, которой с нами поделились демоны. Стать сильнее.

Кошусь на девушку. Она такая молодая. Хах… Думаю, а сама же не престарелая матрона. Я не старше неё, и всё-таки умею думать, прежде чем делать выводы. Вирэль руководствуется своими чувствами, обидой — это огромная ошибка.