Связанные

— А как же ещё двоё-то? — потёр щёку рябой.

— Об этом не беспокойся, мы оружие не для красоты носим, — резонно заметил Мартон, опуская руку на эфес палаша.

С этим делом было покончено. Ополченцы согнулись в почтительных поклонах и попятились к двери. Эйдон дождался, пока они пересекут порог, и обернулся к Бравилу-младшему:

— Пара слов и для тебя, торговец. Не смей приближаться к госпоже и её слугам. Услышу, что по посёлку вновь расползаются слухи о «двойницах», «ведьмах» и прочих глупостях, роящихся в твоей голове — пеняй на себя. Считай это своим первым и последним предупреждением. Пошёл прочь.

Бравил раздражённо вырвал свою руку у Мартона и потупив взгляд побрёл к выходу. У самой двери он резко обернулся; губы его дрогнули, рот приоткрылся, как будто юноша хотел сказать что-то напоследок, — но в последний момент он передумал и, окинув кухню и всех присутствующих ненавидящим взглядом, выскочил в коридор и что было силы хлопнул дверью.

— Ну хоть хватило ума промолчать, — негромко проворчал себе под нос Эйдон. — Может, ещё не всё потеряно.

— Тебе не следовало его отпускать.

С этими словами аристократка без следа растворилась в воздухе и мгновенно переместила в пространстве, отчего первая часть предложения прозвучала из центра кухни, а вторая — из-за спины Кирис. Без свидетелей, если не считать лежащих без чувств девушек на полу, рах больше не считал необходимым играть свою роль.

— Ну кто бы сомневался, — сухо отреагировал Мартон. — А других способов добиться своего у тебя нет?

Однако к призраку уже вернулись привычная невозмутимость и полное безразличие к происходящему, включая колкие слова в свой адрес. Не глядя на Мартона, вельменно коротко пояснила:

— Знает, кто мы. Всё ещё может помочь такой, как я.

«Избегает называть себя рахом», — механически отметил про себя Эйдон. Вслух же он твёрдо пообещал:

— Если торговец не угомонится, ещё одного шанса у него не будет. Скажите лучше: эта девочка, дочь управляющего — по-другому было нельзя?

— Нет. Вскоре она бы умерла.

— Так я и думал.

Эйдон приблизился к Кирис и опустился рядом с девушкой на колено. Заглянув ей в лицо, бледное от усталости, он мягко спросил:

— Это ведь ты принимала решение, я правильно понял?

На мгновение в глазах магички мелькнуло нечто похоже на испуг, однако она почти сразу сумела справиться с чувствами и твёрдо кивнула. Эйдон протянул к ней руку и крепко сжал плечо:

— Молодец, всё правильно сделала. Только в следующий раз дай себе труд предупредить. Так всем будет немного спокойнее, — закончил он, с лукавой улыбкой качнув головой в сторону Мартона, чем вызвал ответную улыбку у Кирис.

Он поднялся и, немного поразмыслив, обратился к раху:

— Если это наши солдаты, я не хотел бы посвящать их в тайну. Не хотелось бы и придумывать новую легенду, поэтому давайте оставим всё так, как есть: мы нашли Кирис в Шепчущем лесу, а вас — на его границе. Не думаю, что кто-то посмеет задавать вопросы, а слухи и солдатские разговоры вы можете предоставить нам с гвардейцем Хельдером.

Эйдон сделал знак Мартону и направился к выходу. Прикинув планировку здания, он уверенно зашагал по длинному коридору туда, где, по его представлению, должна была находиться дверь, ведущая во двор крепости. Вскоре на пути начали попадаться более-менее знакомые интерьеры, и Эйдон выдохнул с облегчением: несмотря на кажущуюся простоту и даже примитивность крепости Формо, её будто специально строили так, чтобы незваные гости бродили по ней как можно дольше.

Только на улице, опустившись на один из неубранных ящиков у стены, Эйдон позволил себе прикрыть глаза и постепенно опустить тугую пружину, свернувшуюся в груди. Вся эта история далась ему отнюдь не так легко, как ему хотелось убедить в этом окружающих — и себя самого. Как получилось, что он с такой готовностью принялся исполнять приказы раха? Этот вопрос уже какое-то время не давал ему покоя, но ни один из всплывающих в сознании ответов не давал ни малейшего удовлетворения.

Хлопнула дверь; послышались торопливые шаги; в воздухе засквозила чужая нервозность, смешанная с нетерпением и со скрываемым из последних сил раздражением. Эйдон вздохнул и наощупь потянулся за трубкой и кисетом с табаком. До встречи с солдатами, которых заметили селяне, ещё оставалось немного времени.

— Что происходит, капитан? С какой радости она раздаёт приказы, а мы чуть ли не спотыкаясь бежим их выполнять? Клянусь, я не сдвинусь с места, пока не получу ответы и пока не пойму, что ты не… что она не… — Мартон замялся, не решаясь закончить предложение.

— Что она не забралась ко мне в голову, как к младшему Бравилу, это ты пытаешься сказать? — равнодушно отозвался Эйдон, раскуривая трубку.

Мартон замялся, но спустя мгновение до Эйдона донёсся твёрдый ответ:

— Да. И, если на то пошло, ты действительно собирался казнить этого Бравила?

— Разумеется, собирался. Закон требует защищать достоинство вельменно невзирая на обстоятельства, так что требование Её светлости было совершенно правомерным. Скажу даже больше: если бы она не отдала приказ, я бы сам на этом настоял, пусть и несколько по другой причине.

— Но почему? — в интонациях Мартона засквозило отчаяние. — То есть, я понимаю, что парень — болван, но ты же сам видел, какая паутина у него в голове. Да и светлость тоже, прямо скажем, не самый типичный случай. Честное слово, капитан, всё это уже попросту не укладывается в голове.

Эйдон справился с трубкой и меланхолично затянулся ароматным дымом. Особого желания касаться этой тему у него не было, но теперь, когда Мартон поставил все эти вопросы ребром, дольше уходить от ответа уже не получится. Придётся сформулировать его по ходу дела.

— Две причины, — со вздохом начал Эйдон. — Прежде всего, меня весьма настораживает, что семья Винце вообще взяла его на обучение. Только подумай: не абы кого, нет, а торговца из крошечного посёлка, да ещё и на таком расстоянии от Ариссы, где и без нашего Бравила каждый год выстраивается очередь чуть ли не от городских ворот до самой ратуши, целиком состоящая из желающих удачно пристроить своих детей. Бравил звёзд с неба не хватает, в этом мы уже убедились, а отбор, можешь мне поверь, весьма жёсткий.

— У него есть какие-то способности, — неуверенно предположил Мартон.

— Брось, если бы они проявлялись по-настоящему ярко, парня давно забрали бы Конти. Или, считаешь, Винце надеялись воспитать мага самостоятельно? Невозможно. Это вельменно, Мартон, «порядок и послушание» для них не пустые слова, а если кто-то забудет — другие напомнят.

— Тогда зачем им это?

— Пока не знаю, но обязательно выясню. Допускаю, что Винце планировали поддерживать Бравила и дальше; кто знает, через пять-семь лет он вполне мог бы оказаться при дворе графа Нарди, а оттуда взлететь ещё выше. Да и о верности его можно не беспокоиться — зачем, если всем, что у него есть, он обязан своим покровителям? Впрочем, это уже не имеет значения, поскольку всё, на что он теперь годится — следить за потоком грузов по тракту, а об этом Винце и без него известно лучше прочих. Что и говорить, мы очень удачно оказались в Формо, не следует поощрять ползучую экспансию Винце на запад… Хотя, это так же означает, что теперь нам с мастером Ранви Бьяла предстоит немало работы.

— А это кто?

— Советник отца Его Величества по некоторым деликатным вопросам, не бери в голову, — отмахнулся Эйдон. — Если повезёт, ты больше не услышишь этого имени.

— Ну, допустим, — медленно проговорил Мартон, приглаживая непослушные волосы назад. — Но из твоих слов, выходит, что для того, чтобы от Бравила больше не было проблем, его вовсе не обязательно убивать. А что за вторая причина?

Эйдон бросил взгляд в сторону ворот в ожидании, не появятся ли оттуда солдаты Бьяла. Однако не происходило ничего необычного, разве что вдоль главной улицы Формо то тут, то там появились небольшие группы ополченцев по два-три человека, не слишком, впрочем, выделяющиеся на фоне снующих по своим делам жителей.