Связанные

Болото, судя по всему, было по-настоящему огромным. И всё же, больше всего Кристину волновали отнюдь не его размеры.

— Но ты ведь тоже видишь эти огни? Это ведь те самые… существа? Как мы пройдём мимо них?

Хель окинула трясину долгим, почти задумчивым взглядом.

— Вас слишком много. — Если бы не ровный и, как всегда, безэмоциональный тон, Кристина решила бы, что призрак вложил в эти слова лёгкий упрёк. — Мне сложно укрыть всех.

«Вот это новости!» — девушка удивлённо вскинула голову. Один из элементов головоломки со щелчком нашёл своё место в общей картине. Что бы ни делала Хель, именно благодаря ей этим «всем» пока не удавалось их найти.

— У тебя мало времени, — по телу призрака пробежала зыбкая рябь, и словно ей в такт, у Кристины заныло под сердцем. — Скоро они заметят тебя.

К горлу снова подступил вязкий и липкий ком. Хель уже пыталась об этом рассказать, но в прошлый раз ей помешали. Кристина покосилась на гвардейцев — те успели подготовить вторую жердь, точную копию первой, и теперь обсуждали что-то вполголоса, указывая то в сторону топей, то на собственные доспехи и оружие. Всё было понятно без слов: Мартон явно считал, что разгуливать по болотам в доспехах было не лучшей идеей; Эйдон по каким-то своим соображениям эту позицию не разделял. Для Кристины же, у которой и в помине не было никаких доспехов, это означало только одно: возможность спокойно задать Хель пару вопросов. И начать стоило с самого важного.

— Кто эти «они» и «все», о которых ты постоянно говоришь?

Будто удивлённая вопросам, Хель склонила голову набок и молча указала в сторону переливающегося огнями болота. Кристина только прикрыла глаза и вдохнула поглубже. Больше всего на свете ей хотелось схватить Хель за плечи и хорошенько потрясти, чтобы вытряхнуть из неё этот раздражающий буквализм. Впрочем, напомнив себе с кем имеет дело, она быстро взяла себя в руки и переформулировала вопрос:

— Об это я догадалась. Но что это вообще такое? Духи? Призраки? Или что-то другое?

Поначалу ответа не последовало, но несколько секунд спустя неподвижные глаза призрака, будто сделанные из кусочков зелёного стекла, оживились чуть заметным интересом:

— У них нет имени, а если и есть — мне оно неизвестно. Они охотятся стаями, но каждый хочет стать сильнее остальных. Когда тебя найдут, никто не решится напасть первым. Тогда они наведут на твой след того, кому принадлежит это место, и подождут своей очереди.

Для Хель это была необычайно долгая и складная речь, хотя Кристина так и не поняла, кто эти «они» и кого именно «они» собираются привести. Но сам факт, что призрак так оживился, не предвещал ничего хорошего.

— А что потом? — облизнув пересохшие губы, спросила Кристина.

Хель посмотрела ей прямо в глаза:

— Ты умрёшь здесь.

Прошло несколько невообразимо долгих секунд, в течение которых Кристина, приоткрыв рот и стискивая в руках края шерстяной кофты, ошарашенно разглядывала свою равнодушную собеседницу. Никто не пытался её напугать, не драматизировал, не сгущал краски — Хель с присущей ей прямотой просто выложила перед Кристиной совершенно реальную перспективу. Однако совсем скорое кое-что изменилось: девушка вдруг почти физически ощутила, как страх отступает, а в голове со скрежетом переключаются невидимые рычажки, отчего сознание принялось наполняться совершенно абсурдной, учитывая ситуацию, веселостью и злым азартом.

Девушка размяла занемевшие кисти и упрямо скрестила руки на груди:

— Это мы ещё посмотри.

* * *

Отряд растянулся по зыбкой топи. Хель, изящно придерживая длинную юбку, больше по привычке, чем по необходимости, гордо вышагивала впереди. За ней, с длинной жердью наперевес брёл Мартон, следом хлюпала промокшими и, похоже, безнадёжно испорченными ботинками Кристина, Эйдон, с запасной жердью на плечах, замыкал шествие.

Однако довольно быстро выяснилось, что не имеющая какого-либо веса Хель была не самым лучшим проводником. Не прошло и четверти часа, как впереди послышался негромкий возглас Мартона — нога гвардейца ушла под воду выше колена. Тот замер на месте, аккуратно перенёс вес назад и попробовал выбраться, но трясина, почуяв добычу, держала мёртвой хваткой. Тогда Мартон попытался вывернуть из сапога ступню, но ему помешали туго затянутые на голени ремни. Болото же, будто насмехаясь над его усилиями, довольно зачавкало и ухватило свою жертву ещё крепче. Дело приняло бы самый серьёзный оборот, если бы на помощь не подоспели Эйдон с Кристиной, которые сразу же поймали конец длинной жерди и вскоре вытянули гвардейца на твёрдую землю.

Сказать, что он был зол, значит не сказать ничего: кровь отхлынула от лица, ноздри раздулись, губы растянулись в зверином оскале, выглядевшем особенно неуместно на его добродушном лице; рука сама потянулась к рукояти оружия. В чувство его привёл резкий оклик Эйдона: Мартон прикрыл глаза и, слегка подрагивая всем телом, медленно выдохнул. Через несколько секунд от былой вспышке напоминало только бледное лицо да хмурый взгляд тёмных, почти чёрных глаз. Кисть, судорожно сжимающая рукоять меча, плавно разжалась. Бросив что-то, подозрительно напоминающее ругательство, Мартон перехватил жердь поудобнее и побрёл вперёд, вымещая свой гнев на болотных кочках.

Кристина проводила его задумчивым взглядом. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, о чём он подумал: Хель шла впереди и не предупредила об опасности, а затем, когда гвардеец попал в беду, призрак и пальцем не пошевелил, чтобы ему помочь. Кто угодно решил бы, что за этим скрывается какой-то замысел. Но так ли это было на самом деле? После недолгих раздумий, Кристина неохотно признала, что однозначного ответа у неё не было. От Хель по-прежнему не исходило никакой угрозы — но что, если это не распространялось на гвардейцев?

Следующие часы стали для Кристины по-настоящему суровым испытанием — и дело было вовсе не в том, что болото дышало испарениями, почва гуляла под ногами, а над головой клубились облака мошки и комаров. Топи кишели самыми отвратительными существами, которых только можно было себе представить. То тут, то там из воды хищно выглядывали уже знакомые Кристине «пиявки» с белёсыми рыбьими глазами и нелепыми короткими конечностями. Мимо, перепрыгивая с кочки на кочку, проносились бесформенные тени; в воздухе скользили гротескные, плоские птицы, похожие на сложенные из бумаги фигурки с криво нарисованными глазами. Под ногами сновали крошечные, в половину ладони, серые существа с огромными для своего размера головами на спичечных шеях — такими большими, что их приходилось постоянно поддерживать тоненькими лапками. Эта несуразная деталь придавала им немного растерянный и даже комичный вид — как если бы эти странные создания удивлённо покачивали головами, впервые увидев людей в своих владениях. Однако безобидными они могли показаться только на первый взгляд — хищные оранжевые глаза-точки, резко выступающие клыки и самого опасного вида когти не оставляли сомнений, что питаются эти существа отнюдь не грибами и болотными ягодами. И всё это под неустанный аккомпанемент из настойчивого, вворачивающегося в уши шёпота, тихого скрежета, будто от тысяч невидимых насекомых, беспрестанно перебирающих лапками, и сонма других, совершенно непередаваемых, звуков, о происхождении которых Кристине не хотелось даже думать.

Радовало одно: что бы ни делала Хель, теперь ещё более отстранённая и сосредоточенная, чем обычно, это работало: призрачные обитатели болот не обращали на вторгнувшихся в их царство людей ни малейшего внимания. Не беспокоило их и то, что гвардейцы попросту проходили сквозь них — по всему выходило, что эти существа обитали на каком-то ином плане мироздания, который никак — или почти никак — не соприкасался с обычной реальностью.

А вот для Кристины всё было совсем иначе. Крепко стискивая в руках вновь выданный ей нож, девушка старательно обходила призраков стороной — она не забыла, что именно с её подачи «пиявки» попытались напасть на них, и повторять ошибку не собиралась. Приходилось петлять, резко останавливаться, а иногда и вовсе перепрыгивать выскакивающих на тропу, как чёртики из табакерки, «большеголовых». Вопросительные, а затем и откровенно изумлённые взгляды гвардейцев было решено попросту не замечать: всё равно объяснить им что-либо не было никакой возможности, а обращаться для этого к Хель ей почему-то не хотелось.