Связанные

«Она рядом», — в сознании, кажется, впервые за всё то время, что длилось сражение с рахом, зазвучал флегматичный голос Хель, заставляя Кристину застонать от безысходности. Кто-то, скорее всего Эйдон, отдал команду, и Вильён сразу же отпустил её плечо и поднялся на ноги. И дело, похоже, было вовсе не в том, что ему приказали оставить изнеможденную магичку в покое: судя по раздающемуся со всех сторон лязгу и скрипу доспехов, гвардейцы занимали круговую оборону.

«Да что ещё с тобой нужно сделать⁈» — Она совершила над собой отчаянное усилие и перевернулась набок. Непослушное тело ныло, как будто его били палками, и эта боль напрочь заглушала все прочие ощущения. Кроме, пожалуй, одного: пристального взгляда, проникающего в самую душу: за ней наблюдали.

Кристина резко приподнялась на локте — и тут же в страхе отпрянула, увидев перед собой пару ярких оранжевых огоньков, алчно разгорающихся в глубине тёмных глаз. Перед ней, придерживая подбородок одной лапой и потирая тощий живот другой, замер серокожий коротышка с непропорционально огромной головой. Какую-то долю секунды они настороженно разглядывали друг друга, после чего «серый», который испугался не меньше, а скорее даже больше, припал к земле и неубедительно зашипел, будто в подражание разъярённым рахам. Сообразив, что это не произвело на Кристину должного впечатления, коротышка распахнул лягушачью пасть, выставил перед собой тонкие трёхпалые конечности и с глухим ворчанием бросился в атаку.

Метил, судя по всему, в горло — но Кристина оказалась быстрее: перехватила нападающего прямо в воздухе и, не придумав ничего лучше, изо всех сил приложила голову «серого» о мостовую. Того, впрочем, это не остановило, и он продолжил попытки вывернуться из хватки и ухватить Кристину хотя бы за палец. Недолго думая, она подтянула к себе копьё и свободной рукой приподняла наконечник, отчего тот стал походить на небольшую гильотину, зависшую над шеей «серого», и скрепя сердце пустила это импровизированное орудие казни в ход.

«Лучше так, чем потом отдирать его от очередного бедолаги», — глядя на осыпающееся чёрными хлопьями тело, мрачно вздохнула Кристина. На её глазах от «серого» отделился хорошо знакомый сгусток энергии и неторопливо поплыл прочь — как вдруг без каких-либо причин резко поменял направление и со всё возрастающей скоростью потянулся в другую сторону. Этим его странное поведение не ограничилось: пролетев с полметра, лиловый шарик внезапно остановился, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, после чего без следа впитался в воздух, как будто его никогда и не было. Мгновение Кристина тупо разглядывала пустое место, пытаясь понять, что именно увидела и не привиделось ли ей — а затем резко вскинула голову и выкрикнула единственное слово, понятное гвардейцам без перевода:

— Рах! — Никакой ошибки быть не могло, она была абсолютно в этом уверена: Хель, у которой не было проблем с энергией, ни за что бы так глупо не подставилась. А вот изрядно потрёпанный и истощённый призрак, ищущий любой способ восстановить силы, — запросто.

В тот же миг в круге обороняющихся гвардейцев возник чёрный вихрь. Больше не скрываясь, рах выскочил из темноты и на полном ходу бросился вперёд. Путь ему преградили Мартон и Нильсем: первый, перехватив длинный меч, как пику, метил в грудь, второй ударил по ногам. Оба удара не попали в цель: призрак упал на землю, оборачиваясь плотным облаком тумана, и проворно проскочил у Мартона между пяток. Эйдон бросился было наперерез, но его отшвырнуло в сторону с такой лёгкостью, словно рослый капитан ничего не весил.

Кристина, позабыв о боли, вскочила на ноги — это ей далось на удивление легко, как будто какая-то сила ухватила её за шиворот и рывком подняла с земли. Успела как раз вовремя: всего в нескольких шагах рах уже вовсю отбивался от Вильёна, который, бросив меч, наседал на него с коротким кинжалом с маслянисто поблескивающим клинком. Рядом, словно всегда там стояла, неслышно появилась Хель, надёжно отгораживая и оттесняя Кристину от схватки, в которую включились сначала Нильсем и Мартон, а затем и Эйдон с Анором.

Повсюду замелькала сталь: длинные мечи, использующиеся как копья, кинжалы и даже гигантский молот Анора, который хоть и поднимался нечасто, но всякий раз вынуждал раха менять форму, чем сильно выбивал его из ритма. Призрак вращался волчком, отбивая одни удары и избегая других; шипел от боли и ярости, когда кому-нибудь всё-таки удавалось зацепить его оружием — тем страннее, что он даже не пытался выбраться из кольца врагов, как будто такое положение дел его совершенно устраивало.

«Хорошо, стянула всех на себя. И что дальше?» — Кристина судорожно бросила в сторону Хель вопросительный взгляд. Но та лишь молча откинула правую руку в сторону, превращая ладонь в оружие, и пододвинулась к развернувшемуся сражению поближе.

Между тем живое кольцо пришло в движение — экономно отбиваясь от наседающих гвардейцев, рах медленно, но верно теснил их по направлению к Кристине, неумолимо приближаясь всё ближе и ближе. Хель беспокойно заметалась на месте, то порываясь броситься вперёд и вступить в схватку, то вновь отступая назад.

«Живой щит!» — У Кристины опустились руки: оставалось только поражаться упорству и поистине дьявольской находчивости этих призраков. В тесном круге гвардейцев для Хель не находилось места; можно было бы просто прорубиться сквозь них, но Кристина сама настояла, что нужно обойтись без лишних жертв, так что вариантов было не так уж много. Убежать? Она всерьёз обдумывала такую возможность целые две секунды, а затем решительно её отмела. Как только рах поймёт, что его задумка не работает, то легко выберется из западни и бросится следом, а учитывая, с какой скоростью двигаются эти призраки, об исходе можно было не гадать. Как и о том, что ждёт гвардейцев, — ещё свежо было воспоминание об отсечённых руках старого мастерового, взмывающих в воздух вместе с топором. Можно было с помощью Хель попросить гвардейцев расступиться, освободить для неё место. На первый взгляд это казалось самым рациональным решением — но было совершенно бессмысленным, потому что это ровным счётом ничего не меняло: призраки просто вцепятся друг в друга, и всё начнётся с самого начала. Кристина была готова завыть от безысходности — но как раз в этот момент за неё все решил случай.

Глухо шаркнул по камням металл: в пылу схватки кто-то наступил на оброненный Бравилом нож. Мартон качнулся, на миг потерял концентрацию — и полетел кубарем, сбитый с ног мощным ударом. Не теряя времени, в образовавшуюся брешь нырнула Хель, которая, наконец, дождалась подходящей возможности, и гвардейцы расступились, чтобы дать ей пространство для манёвра. Все, кроме Вильёна, который, казалось, увидел свой шанс, и безрассудно бросился вперёд, замахнувшись кинжалом. Рах мгновенно скользнул навстречу и, исчезая в клубах чёрного дыма, ловко поднырнул Вильёну под руку. Тот понял, что просчитался, но было уже слишком поздно — инерция упрямо тащила его вперёд и свернуть в сторону он уже не мог.

В тот же миг размытая тёмная петля обернулась вокруг запястья; без труда преодолев сопротивление, рах развернул гвардейца кругом, перенаправляя удар — и лезвие кинжала с размаху вонзилось под ключицу Хель. О том, насколько удачен оказался этот удар, Кристина поняла по чудовищной боли, разорвавшей грудную клетку. Хель затрясло, движения сделались рваными и беспорядочными, в них не осталось ни следа от былой плавности и выверенности; воздух разорвало шипение, напоминающие одновременно яростный рык и жалобный стон.

Глаза Вильёна распахнулись в почти религиозном ужасе, рука дрогнула и разжалась, выпуская рукоять кинжала. В лицо ему стрельнула чёрная молния, с хрустом ломая нос. Прежде, чем гвардеец успел опомниться, рах с силой отшвырнул его в сторону Эйдона и Анора, не давая им возможности вмешаться. Секунду спустя призрак уже оказался рядом с Кристиной, и та с ужасом осознала, что на таком небольшом расстоянии от копья нет никакой пользы. Бросив оружие, она отскочила в сторону, однако рах и не думал отставать — только не теперь, когда ему наконец удалось вывести из игры Хель.