Страница 69 из 87
Песчаный дворянин поклонился традиционным поклоном даме из листьев, протягивая ей руку. Дама слегка кивнула, присев, и протянула кавалеру руку, принимая приглашение на танец.
Две фигуры, зеленая и песчаная, начали традиционный танец «Гвинейский изгиб» под музыку из простенького артефакта, который большинство из дворян считали за детскую игрушку.
Баронесса Игрим наблюдала за этим с улыбкой, даже с каким-то детским восторгом. Она присела на корточки и не могла отвести взгляда от парочки кукол из песка и листьев, которые расшаркивались в поклонах и пируэтах.
Пест в это время стоял рядом, сложив руки на груди и закусив нижнюю губу. Напряжение контроля двух фигур, пусть и с помощью Нргала, было запредельным. Это выдавала дрожь в мышцах на лице и побелевшие ногти, намертво вцепившиеся в предплечья.
В конце танца, на последних звуках, когда обе фигуры должны были изогнуться в благодарственном поклоне к друг другу, из носа Песта струйкой побежала кровь.
— Это было прекрасно… — прошептала баронесса, смотря на горку песка, оставшуюся от кавалера, и ветку, которая осталась от дамы. Она поднялась со словами: «Это было просто чуде…»
Баронесса заметила побледневшее лицо Песта и кровь, капающую с подбородка.
— У вас кровь… С вами все в порядке? — взволнованно спросила девушка.
— А?.. Да, все нормально. Точек контроля вышло больно много. Больше сотни…
— Ваш друг Людвиг говорил, что вы мастер контроля, но чтобы настолько…
— Что есть, то есть. — Пожал плечами Пест и полез в складки мантии, достав из них надкушенный кусок картофелины. Взглянув на баронессу, он неуверенно спросил: — Не сочтите за оскорбление, но не будете ли вы против, если я немного поем? Мне поесть надо, а то в обмороке растянусь…
— Я не против. — Кивнула довольная девушка и с гордостью произнесла: — Вы способный ученик, Пест! Я очень довольна вашими успехами на поприще этикета и правил приличия!
— Я фад… — ответил Пест с набитым ртом, но снова заметил строгий взгляд баронессы и тут же закрыл рот. В голове прозвучал голос баронессы: «Даже и не думайте говорить с набитым ртом!»
— Ваше представление получилось очень необычным и… очень красивым, — улыбнувшись, произнесла баронесса. — Вам не чуждо чувство прекрасного.
Они с Пестом вышли на тропинку и продолжили прогулку. Пест прожевал еду и задумчиво произнес:
— Вы мало наблюдали за природой. В ней очень много красивых мест. Настолько, что дух захватывает.
Он отряхнул руки от крошек вареного картофеля.
— Я не спорю, но таких мест в Гвинее мало. Разве, что в саду государя…
— Зря вы так. Я однажды залез на скалу, что посреди нашего леса. Вы себе представить не можете, как там красиво.
— И что же вы там обнаружили?
— Закат. Светило, красное, как головешка угля, в костре тлеющая. Головешка на горизонте всего краешком торчала, но все в красный цвет красила. А ты на скале стоишь, на самом уступе. Под ногами пропасть и лес, а он под ногами от ветра шевелится, словно живой или водная гладь. — Пест шел рядом с баронессой и задумчиво смотрел под ноги. — И все в красный цвет крашено. А ветер в ушах так и свистит. Облака гоняет и словно перьями птичьими облака по небу намазывает. Это дух тамошний, ветряной. Тот еще гуляка… Смотришь и так бы и решил, что море красное, хоть и не видал я его ни разу.
— А вы случаем не пишете стихов? — спросила баронесса, так же задумчиво идя рядом с Пестом.
— Нет. Для того талант нужен. — Пожал плечами Пест.
— Попробуйте сначала просто записать свои мысли… Хотя бы про ту же скалу, — вздохнув, произнесла девушка. — Просто попробуйте…
Ночь начала уступать права рассвету, и на востоке города начало светлеть небо. Первые голоса птиц послышались именно с той стороны.
Пест сидел над увесистым талмудом и хмуро бурчал на черта, который уселся рядом с книгой прямо на стол.
— Сарацинская связка, и все! На большее меня не хватит! — буркнул Пест.
— Тогда думай что-то свое, иначе ты к нему и шага не сделаешь! — Черт уже начинал заводиться от трехчасового перебора тактик и подходов для поединка с учителем Песта.
— Вот возьми и придумай! — раздраженно крикнул Пест. — Что я тебе придумаю, ежели уже все, что можно, перебрали! И так и эдак!
— Ты не на магов боевых смотри! Ты на себя смотри! Ты чем силен? Чем ты от них отличаешься? Что они не смогут, а тебе раз плюнуть?
— Скажешь тоже! Нет такого!
— Есть! — Черт уже шипел на несообразительность Песта.
— Ну… контроль у меня хороший…
Черт уже начал шипеть настолько сильно, что из его пасти начала вырываться слюна.
— Да не шипи ты! С духами я еще торг имею…
— Дошло! — воскликнул черт и поднял когтистые лапы к небу. — Слава вечности!
— Дак, и что с того? Не знаю я духов, что воевать умеют, да и торг у них тяжелый. Если не душу вражескую, то кровь мою попросят. Черно это…
— Три слова! Думай, Пестушка, больше тебе и слова не скажу! — Черт выпрямился и произнес: — Место, дух и стихия. Все! Я и так с тобой всю ночь торчу, поди уж все девки продажные спать легли!
Черт развернулся и стуча когтями на ногах пошел к двери, ведущей прочь из комнаты. Пест недовольно буркнул ему в спину:
— Ну и что значит это?
В момент, когда черт растворился в воздухе, в окно дунул сильный ветер, раскрывший ставни. Спустя секунду послышался сильный стук в стену рядом с окном.
— Людвиг! — с улыбкой воскликнул Пест и подошел к окну. — Опять хмеля нализался…
На улице, под окном, из которого высунулся Пест, на спине валялся Людвиг. Он кряхтел и пытался подняться. Пест взглянул на стену, рядом с окном и увидел пятно из слюней и остатков какой-то еды. Нахмурившись, он присмотрелся к Людвигу. Тот был в мантии, перепачканной рвотными массами. Его попытка попасть в комнату Песта, которая находилась на третьем этаже, под самой крышей, через окно была объяснима. Просто ему пришлось бы будить хозяина, чтобы подняться на третий этаж.
— Людвиг! — громко зашептал Пест. — Погодь, я тебе веревку скину!
— Че-е-е? Да я трезв как стекло! — заорал на всю улицу Людвиг, который стоял на карачках и силился подняться на ноги.
— Тише ты! Вяжи веревку к поясу! — Пест скинул ему специально приготовленную для таких случаев веревку.
— Да я!.. Я вот! — Людвиг поднялся на ноги и попытался подпрыгнуть, при этом испустив кривое заклинание воздушной школы «полет».