Страница 49 из 56
Хмм! А идея неплохая. Я вспомнил, как в 1950-х годах геологи искали в Сахаре нефть, но под слоем железистого известняка нашли огромный запас воды, который скопился там за несколько тысячелетий. Его назвали Нубийским водоносным горизонтом. В Сахаре! Кто бы мог подумать! И живность в любой пустыне, какая — никакая, но должна быть.
Я сосредоточился на пустыне вокруг нас — по песку прошла мелкая дрожь. Я начал трясти пласты песка, как будто промывал ситом золото, — только «сито» было огромными барханами, а лотком под ситом — твердые породы. Вызванное мной землетрясение привело в дикую панику невидимых обитателей, и пустыня просто закипела обезумевшими животными.
— Сучий потрох! — выругался Агер моим же выражением.
Из песков на нас полезли полчища всяких змей и скорпионов. Воины отбивались от кишащей «еды» оружием налево и направо. Нам с Агером пришлось сложнее — живность мгновенно залепила и глаза, и уши, и нос. Агер ревел громче меня, катаясь по бархану, чтобы раздавить гадов.
— Вода! — крикнул я, внезапно почувствовав воду под пластами песка, и потянул ее на поверхность. Из-под песка вырвался мощный фонтан мутной, но на удивление прохладной воды. Вода толчками выливалась на нагретый песок, выдавая залпы пара, как в настоящей бане. Я с гордостью оглядел поле боя — поток воды не иссякал, а вокруг образовавшегосяна глазах озера валялись свежераздавленные «деликатесы». Я вспомнил свою первую змею, которую добыл и пожарил в этом мире, еле удерживая нож в младенческих руках. Дракону можно змей не жарить, и так сойдет! А воины быстро разделывали змеиное мясо на полоски, чтобы завялить во время полета.
Жадно набив брюхо толстыми змеями с оторванными башками, я лежа блаженствовал в набежавшем озерце из уже нагревшейся воды, напиваясь в запас. Агер закончил с едой и жестом отдал приказ подниматься в воздух.
Дальше полетели молча.
— Слушай, а как же Кайль уже сидит в клетке возле какого-то дворца, если даже нам нужен еще один день полета до Зены? — спросил я у наемника.
Агер летел молча, заблокировав мыслесвязь. Он — что — обиделся?
— Агер, ты ведешь себя, как девчонка, а не как мачо! Давай поговорим, как мужики! В чем проблема?
Агера прорвало:
— Я не девчонка! Кайль уже привезен в какой-то город, который был ближе, чем Зена! А я решал, кто победил — ты, или я? Ты все же добыл еду! Но я не могу сказать, что это было вкусно и безопасно.
— Для тебя так важно, кто победил в споре? — удивился я.
— Так важно!!!
Вот ведь, дракон, — а переживает, что ему придется признать поражение перед своей армией и поставить под удар свой авторитет. Сначала-то он вошел в азарт, — потому что был уверен, что у меня ничего не получится. Да и я сам в этом был уверен. Но получилось же!
— Агер, можешь не признавать громко и вслух, что маги земли сильнее стихийников!
Морда Агера просветлела, и он показал мне лапу с большим пальцем вверх.
— Я понял, что это значит! Это значит — «хорошо»! А твой «сучий потрох» — плохо!
— Агер, ты все правильно понял! Только зачем ты матерился моими словами? У вас тут своего мата, что ли, нет?
— Мат?.. Это —?..
— Это ругать страшными словами мать врага! Чтобы врагу было очень обидно!
— Не знал. Теперь как только заимею врага — сразу сделаю ему обидно! Но завтра, надеюсь, меня ждет только встреча со старой подругой. Мы прилетим в Зену, и сразу пойдем к ней в Дом удовольствий! — мечтательно произнес Агер.
«Дом удовольствий — что бы это могло быть? — подумал я. — Еда, выпивка, девки… А может быть, все и сразу! Бордель, что ли? То, без чего ни один мир не обходится в любые времена?»
— Агер, я не пользуюсь услугами шлюх! Для настоящего мужика всегда найдется веселая здоровая девчонка — совершенно бесплатно.
— Да как тебе угодно! Можешь не трогать женщин, но жить нам все равно придется в Доме малышки Гибы. Это — наш единственный шанс остаться в Зене неузнанными и в сравнительной безопасности. Гиба — моя бывшая, содержит этот Дом удовольствий, — заявил Агер. Он немного помолчал и добавил, — И, потом, там все меня любят!
— Да ты — настоящий мачо, Агер! — расхохотался я.
— Кто такое «мачо»?
— Мужчина, который ведет себя как озабоченный бык в стаде коров! — Я не стал ему говорить, что у психологов в понятие мачизм входит стремление к самоутверждению и борьба с комплексом неполноценности. Здесь психологи стопроцентно правы, — но вот вся остальная психология, построенная на бредовых «идеях» Фрейда, — тот еще отстой. Те, кто с пеной у рта защищает Фрейда, попробовали хотя бы раз примерить на себя его гипотезы, — ведь ни одна же ни хрена не работает! Видал я таких «альфа» за свой век ресторанного лабуха — нажрутся дешевого пойла, как свиньи, едва ноги переставляют, и пойдут доказывать всем, что круче них только яйца. Пару раз и от меня получали «признание» по пьяной морде.
— А ты — неправильное мачо, Роб! Живешь сейчас без гарема, а женщины не желаешь! — прервал мои земные мысли Агер.
Прямо не полет драконов, а очередная серия «О чем говорят мужчины»! То шведский стол обсуждаем, то семейные проблемы, то баб! До кучи я рассказал Агеру несколько анекдотов — и затосковал. У него совершенно не было чувства юмора. Ладно, я могу смириться с разностью менталитетов, когда свои тебя с половины слова понимают и подхватывают, а не свои — ничего не понимают. Даже на одной и той же Земле, — финны, например, — говорят медленно и мало, воспринимают все буквально, и если ты пожалуешься финну, что тебя сегодня вызвал на ковер начальник и на этом ковре тебя поимел — обеспокоенный финн заставит обратиться в полицию и пожаловаться на сексуальное домогательство. Мы, русские, опять же, например, — открыты всему миру со своими объятиями, похлопыванием по плечу, дружескими (и недружескими) поцелуями, — а японцы и англичане считают это неприличным и неприемлемым. Но даже с нашими заклятыми врагами, — англичанами, у нас есть главная общая человеческая ценность, кроме музыки и литературы, — и это юмор. Ненавижу англичан, и — люблю английский юмор. По мне, любой человек, лишенный чувства юмора, — несчастный обделенный Богом калека, гораздо несчастней, чем слепо-глухо-немой инвалид. Я на всякий случай сделал контрольный в голову и рассказал Агеру еще один анекдот про трех воров в масках императора.
— Воры надели маски императора, чтобы все подумали, что ворует император?
— Да, Агер. Именно поэтому воры и надели маски, — печально согласился я. Дальше мы полетели молча.
На рассвете мы приземлились неподалеку от города, отпустили воинов и трансформировались в людей. Воины растворились в пустыне не хуже вчерашней живности, спустя несколько минут я уже мог с уверенностью сказать, что в пустыне мы с Агером оказались совершенно одни. Через пару часов неспешной ходьбы мы были уже в Зене, которая оказалась большим шумным городом. «Дом удовольствий малышки Гибы» найти было несложно — казалось, он освещал всю улицу огнями. А бизнес-то у Гибы идет хорошо, присвистнул я про себя. Дом, сложенный из серого камня, оказался довольно большим и построенным со вкусом. Сложен из серого кирпича, украшен балконами и вензелями на окнах, а на входе — высокие массивные двери с медными ручками в форме неизвестных мне животных. Судя по всему, этот дом предназначен не для бедных путников, которые удовлетворятся куском хлеба, кружкой воды и старой беззубой проституткой — этим клиентам подавай все лучшее — и можно без хлеба!
— Добро пожаловать, неправильное мачо Роб! — Агер распахнул передо мной двери Дома удовольствий.
— А ты уверен, что тут тебя еще ждут? — поддел я его.
— Сейчас увидишь, — радостный и оживленный Агер громко позвал:
— Гиба!
— Девочки! Девочки!! Агер приехал! — со всех сторон с визгом набежались девочки, и одна из них с разбегу повисла на его шее. Агер гордо повернулся ко мне, не снимая — Гибу? — с шеи и показал глазами на толпу радостных девчонок вокруг: «видишь, как все меня здесь любят?»