Шолохов. Незаконный

Четыре сына Фирса пошли по отцовской стезе, став пушкарями. В том числе самый младший – прапрапрадед писателя Сергей Фирсович Шолохов. Предположительно он родился до 1710 года, а умер до 1744-го. Сын его, прапрадед писателя – Иван Сергеевич Шолохов – тоже был пушкарём.

В течение трёх поколений Шолоховы, во-первых, являлись военными, а во-вторых, несколько десятилетий подряд вместе с донскими казаками участвовали в походах на Крым и Азов.

Одним из самых удачливых военачальников Азовского похода 1696 года оказался бывший есаул Степана Разина Фрол Минаев, вовремя отошедший от бунтовщика, потому избежавший наказания и, более того, избранный впоследствии войсковым атаманом Всевеликого Войска Донского.

Так род Шолоховых пересекается с древнейшей казачьей историей: не станем утверждать, что прапрапрадед писателя Фирс Шолохов и разинский есаул Фрол Минаев были знакомы, но при осаде Азова они, конечно же, могли видеться.

Сам писатель ничего о своих славных предках не знал: данные о пушкарской династии Шолоховых были разысканы совсем недавно. Но кровь нескольких поколений пушкарей Шолоховых в нём текла и сказывалась.

Среди уроженцев Зарайска значатся одиннадцать погибших участников Великой Отечественной, носивших фамилию Шолохов. Все они являются писателю дальней роднёй – ветви того рода, что разросся от пушкаря Фирса и его сыновей.

Рязанская земля была в XVII веке окраиной Русского государства; пушкарям не раз и не два приходилось сталкиваться с набегами крымских татар, ногаев, иных кочевых орд.

Земли ниже по Дону в те времена продолжали именоваться Диким полем; обитали там вольные люди – казаки.

Пополнялось казачество как раз рязанскими, тульскими, белгородскими, тамбовскими, волжскими охочими людьми.

Рязанские пушкари и донские казаки различались по социальному статусу, но были близки по роду занятий. Когда случался очередной поход, рязанцы и донцы опознавали друг друга лично, ладя и в бою, и в миру – скажем, в торговле.

Прадед писателя, Михаил Иванович Шолохов, часто бывал на Дону – уже не по военному делу, а по торговому: он стал первым в роду Шолоховым, перешедшим в мещанское сословие.

Дед писателя, Михаил Михайлович, по отцовскому примеру ещё подростком явился на Дон – трудиться, торговать. Первое упоминание его в документах – это 1852 год: тогда он служил в мануфактурной лавке купца второй гильдии Мохова Василия Тимофеевича. Запомним эту очень важную для нас фамилию – Мохов.

Поначалу Михаил Шолохов снимал квартиру в станице Вёшенской. По работе ездил закупаться товарами в Богучар и станицу Урюпинскую. Ещё молодым человеком ему удалось сколотить капитал, подняться, стать купцом третьей гильдии. Позже он дорос до второй гильдии (купцов первой гильдии в Вёшенской не было вовсе). Заимел три собственные мануфактурные лавки – в Вёшках, в Дудареве и в Кружилине, – и два питейных подвала. В конце концов стал третьим по обороту среди станичного купечества.

При этом грамотой Михаил Михайлович не владел, а бухгалтерию вёл зарубками на досках. Дважды в огромных вёшенских пожарах сгорали все его лавки (в станице Вёшенской не было воды – её возили в бочках с Дона) – и оба раза всё нажитое восстанавливал. Похоже, имел хорошо вложенные или спрятанные накопления.

В жёны взял он дочь того самого Василия Тимофеевича Мохова – Марию. Венчались они примерно в 1857 году в станице Вёшенской, в церкви Святого Михаила Архангела. Напротив той церкви отстроили вскоре свой дом: четырёхкомнатный, крытый жестью. Надо понимать: два крепких капитала – моховский и шолоховский – могли себе это позволить.

Дом тот тоже запомним – он неоднократно будет фигурировать на страницах «Тихого Дона».

Удивительно – Моховы тоже происходили из рязанского Зарайска. Род Шолоховых с родом Моховых так или иначе пересекался очень давно – возможно, за несколько столетий до рождения будущего писателя.

Отцовская линия его – целиком, если вглубь рода нырнуть и оглядеться, – происходит из Рязани.

Через несколько лет после свадьбы Михаил Михайлович Шолохов построит свой собственный, крупный мануфактурный магазин.

Шолоховы начали догонять Моховых по торговому размаху.

В станице Вёшенской жил брат Марии Васильевны – Капитон Васильевич Мохов: тоже немалого достатка купец. Помимо упомянутых нами Моховых, имели свою торговлю Мохов Мирон Автономович (и его сыновья Алексей и Николай) и Мохов Михаил Егорович: всё это разросшиеся ветви крепкой купеческой фамилии, дальняя шолоховская родня.

Успехов в торговле на Верхнем Дону достигнут и другие представители шолоховской фамилии: Иван Кузьмич Шолохов (и его дети – Евдокия и Пётр) и Пётр Иванович Шолохов.

Два неслучайных, ухватистых рода сплелись, чтоб дать жизнь писателю. Около сорока лет Шолоховы и Моховы держали в своих руках мануфактуру, питейное дело, справляясь с любой конкуренцией в округе. Михаил Михайлович Шолохов неоднократно избирался доверенным по проверке торговой деятельности купцов: проще говоря, выявлял нарушителей законов о налогообложении. Памятуя о том, что его внук будет на исходе Гражданской работать продовольственным инспектором, можно увидеть в этом некоторую преемственность.

Будущий писатель Михаил Александрович Шолохов не просто происходил от купеческих семей. Он являлся прямым потомком двух самых известных, самых богатых на Верхнем Дону купеческих родов.

Но с того богатства мало что ему достанется. Только хватка.

Семейство купца Мохова – персонажи «Тихого Дона».

Поданы они жёстко.

«Маленькими смуглыми руками, покрытыми редким глянцем волоса, щупал Сергей Платонович Мохов жизнь со всех сторон. Иногда и она с ним заигрывала, иногда висела, как камень на шее утопленника. Многое перевидал Сергей Платонович на своём веку, в разных бывал передрягах… Богател Мохов и проживался, под конец сколотил шестьдесят тысяч, положил их в Волго-Камский банк…»

Дав герою фамилию своей бабушки и двоюродного деда, державшего огромное дело в станице Вёшенской, Шолохов, конечно же, догадывался, что пройдёт время и читатели будущих времён начнут разыскивать у романного Мохова и его родни пересекающиеся черты. И в каждой, связанной с Моховыми истории, рассказанной в романе, подозревать семейные шолоховские предания.

Совращение моховской дочки казаком Митькой Коршуновым – одна из первых сцен романа «Тихий Дон». Придумал ли Шолохов эту историю, услышал ли от кого или подсмотрел в другом знакомом ему купеческом семействе – кто знает? Но дерзостную степень откровенности сложно не оценить. Автор мог дать купцу любую другую фамилию – а дал бабкину.

Двоюродный брат писателя Николай Петрович Шолохов утверждал, что романный Мохов списан на самом деле с другого деда – Михаила Михайловича Шолохова.

Примем как мнение, но дело в том, что деда своего Михаила Михайловича будущий писатель в живых уже не застал. Впрочем, и прадеда Василия Тимофеевича Мохова – тоже. Он мог сложить о них мнение только по рассказам.

Зато застал родного брата бабушки – Капитона Васильевича Мохова.

И таким образом мог вылепить семейство романных Моховых сразу из нескольких известных ему лично или по рассказам купеческих семей.

Михаил Михайлович Шолохов с женой Марией родили четверых сыновей (Николай, Александр, Пётр, Михаил) и четырёх дочерей (Прасковья, Капитолина, Ольга, Анна). Для всех детей купец Шолохов нанимал домашнего учителя: верил, что толк будет.

Худо-бедно учёные люди на Дону были редкостью. На одного грамотного казака приходилось семь неграмотных. До 1868 года вообще не существовало Положения о приходских школах и училищах для казачьих войск и вся масса русского казачества пребывала в элементарном неведении о науках. В связи с этим, например, до начала ХХ века ни о какой авторской казачьей литературе или музыке речи не шло. Когда Положение, наконец, появилось, на приходские училища в хуторах с числом жителей не менее ста человек начали выделять 350 рублей в год. Но денег этих, увы, не хватало. Пытались собирать на местах с жителей, но, как правило, станичные сборы отказывались принимать на себя содержание училищ: старики жили без наук, и дети обойдутся.