Страница 25 из 93
Пятой парой. После стараний с ментальным контактом и весьма веселого практикума по магии стихий, во время которого они учились разжигать огонь простейшим плетением — и тушить его, уже чем придется, когда слишком большое количество энергии или слишком неровное плетение поджигало не только тренировочную свечу, но и все вокруг. Альбе пришлось немало времени просто заставлять себя приступить к заданию — перед глазами вспоминался огонь там, на лесной поляне. Опасения не подтвердились — все вокруг она не подожгла. Просто стоило ей попытаться разжечь свечу, как пришлось тут же заниматься оттиранием парты от потеков воска, который плетение просто расплавило. Ну лучше чем одежду на себе, как Жан, тушить.
Но Альба просить пощады не намеревалась. Нужно было выяснить, как защититься от типа в маске. И от Вар Вранна, если тот решить применить свой усилитель. Менталист уверял, что не решит — потому что принуждение с помощью подобного артефакта легко в стенах университета обнаруживается, но все же, все же…
Магистр поманил их из кабинета.
— Идемте, господа. Заниматься будем не здесь.
Альба на заинтересованный взгляд Свена только плечами пожала.
Впрочем, привел их менталист в свой кабинет замдекана. И пояснил:
— Чем меньше площадь, тем проще на ней дополнительную защиту от посторонних ушей и глаз растянуть.
— Защиту? — сразу напрягся Жан.
— Внушения и защиту от них по современным программам не проходят на первом курсе, а тут уже ссылаться на программу факультатива не выйдет, — менталист только чуть плечами пожал. — В чем-то, разумеется, понять отдел образования можно: студенты, которым в руки попадает магия, начинают ей бесконтрольно пользоваться. Кипятят чайники. Поднимают зомбимышей в лесу. Ритуалы над преподавателями пытаются проводить. Левитацией записки передают вместо того чтобы лекцию слушать.
Альба покраснела и уставилась в пол.
— Сколько бы ни шла речь об ограничении применения магии вне контроля преподавателей, все равно все проконтролировать невозможно. Предполагается, что проще не давать ничего потенциально опасного на парах, чем разгребать последствия. Менталистика опасна в неопытных руках, а разум штука хрупкая и вмешательства в него, особенно выполненные с фантазией, часто сложно, да и почти невозможно ощутить самому и вовремя обратиться за помощью. А последствия шутливого или злонамеренного внушения могут быть масштабны. Очень масштабны.
Альба сглотнула. Ей хватило бала. Она очень надеялась, что о нем тут речь не пойдет, хотя и понимала, что эта история и была бы хорошей иллюстрацией, так сказать, материала. Альба до того не распространялась о том, о чем именно говорила с типом в маске. Возможно придется.
— Я хочу показать вам способы защиты от деструктивных внушений. Разумеется, нет универсального плетения, которое превратит ваш разум в неприступную крепость. Но по меньшей мере зная основы вы сможете хотя бы с большей долей вероятности понять, что внушение имело место быть, и вовремя обратиться за помощью. Адепт ле Фрин, встаньте.
С некоторым удивлением Жан поднялся со стула.
— Хорошо. Садитесь. Встаньте все.
Жан со Свеном переглянулись, но команду выполнили. Ами последовала за ними, как и Альба, не понимая, чего преподаватель хотел добиться.
— Сядьте. Встаньте. Сядьте.
Альба следила за действиями магистра. Не без напряжения — второй раз пережить что-то похожее душевной буре, поднявшейся после разговора с магом в маске она точно не хотела. Но, тем не менее, ей казалось, что магистр вообще не использовал магию. Тогда зачем?
На, кажется, уже шестую команду встать, Свен взмолился:
— Да прекратите уже! Как это нам поможет⁈
Кажется, по лицу менталиста промелькнула улыбка.
— Это — никак. А вот то, что подтолкнуло вас задать этот вопрос — очень даже. Садитесь, господа. Итак, — пережили ли вы сейчас внушение?
Свен и Жан переглянулись — и покачали головой.
Ами пожала плечами.
Альба задумалась. Первым порывом было сказать «нет», но что-то тут точно не сходилось. Да, выглядели они все вчетвером глупо, но все же зачем-то же это магистр сделал — не просто ради того чтобы их простаками выставить же?
— А внушения обязательно должны иметь магический компонент? — несколько сомневаясь, все же решила уточнить она.
— В том смысле, в котором внушения рассматривает менталистика — нет.
— Тогда — да. Мне кажется, вы не применяли магию, но вы ведь заставили нас делать, то, что хотели.
— Заставил, — Теор кивнул. — И тут мы наталкиваемся на первую сложность, о которой нужно помнить: внушения в широком смысле — часть нашей повседневной жизни. Мы часто побуждаем других делать что-либо самыми разыми способами. Сейчас я просто отдал распоряжения, пользуясь тем, что являюсь преподавателем, а вы — адептами. Когда я говорю о том, что ментальную магию ни один студент не должен использовать без контроля и специального разрешения магистров — это тоже внушение. Без магии, заметьте. В широком смысле мы пользуемся внушениями желая чтобы кто-то изменил свое поведение. Отдавая прямые инструкции или изменяя мировосприятие через, в большинстве случаев, эмоциональное влияние, когда хвалим за хорошие для нас поступки и ругаем за плохие, — Альба навострила уши. Интересно — в этом мире существовали бихевиоральные исследования или что-то похожее? Очень ведь «эмоциональное влияние» было ей созвучно. Надо выяснить… Когда времени найдет. Магистр же продолжил: — магия разума работает ровно по тем же принципам, с одним важным «но» — при верном применении внушения оно обходит естественные и поставленные щиты и воспринимается тем, на кого его наложили, как часть его собственной картины мира, часть его собственных желаний. Разумеется, в примере с вашими частыми подъемами со стульев вы хотели подчинятся моему слову — сами. По разным причинам, которые в любом другом случае отвечают за поддержания дисциплины, от нежелания вступать в конфронтацию с наделенной властью фигурой до простого любопытства, желание понять, что происходит. Но вы понимали, что я от вас хочу, и выбирали подчиниться просто потому что соглашались с моим желанием. Заберитесь с ногами на стол, Альба.
Магии она не почувствовала. Ничего не почувствовала. Просто поняла, что хочет подняться. Очень хочет. Что это так будет… правильно.
И это пугало.
Она, как и тогда в церкви, буквально заставила себя не двигаться. Не вступать в плетение. Не шевелиться…