Проклятая Черной Луной

— Когда прибудут старейшины? — спросила она.

— К празднику, — пожал плечами мужчина. — Ты и сама понимаешь, кости старые, времени для путешествий им нужно больше. Расслабься, ты их приезд не пропустишь, если немного позанимаешься делами.

Молодая женщина круто развернулась и вышла из покоев, не удостоив мужчин ни одним лишним взглядом. Бойня уже закончилась. Теперь бойцы Гекко растаскивали тела. Одних хоронили в братских могилах прямо на месте клумб, а других тащили в город, чтобы вывесить на поругание уставшим от власти империи горожанам. Полежавшие на солнце тела уже начали вонять. Мотоко зажала нос пальцами и отправилась на псарню.

В крови кипела ярость. Гекко словно игнорировал ее, отдавая все внимание и уважение Юну. А ведь это она их познакомила! Это она шпионила, давала взятки, пропихивала людей Гекко на места. Это она позволила Гекко подобраться поближе к невесте императора, к обеим потенциальным невестам. А вместо благодарности ее просят приготовить пирушку!

Стиснув зубы, Мотоко вошла в обитель мерзкого запаха псины и прелой соломы. Интересно, что Гекко сделал с собаками?

— Спешу вам сообщить, что отныне остров не является колонией империи. Скоро прибудет Совет старейшин, чтобы провозгласить на острове новое независимое государство, — отчеканила она, прожигая взглядом каждого, кто решался поднять на нее глаза. — По случаю нашей победы господин Гекко устраивает праздник. Каждый, кто согласится в нем участвовать, получит еду с кухни и возможность воспользоваться баней.

— А кто откажется? — ухмыльнулась Харука Мин.

— Глоток воды и десять ударов палками, — тут же парировала Мотоко. Старуха закатила глаза, мысленно делая какие-то вычисления.

— Меня устраивает. А вот девушкам такое веселье пропускать не стоит.

— А Вас никто и не приглашал, — хмыкнула Мотоко. Она щелкнула пальцами, на псарню тут же зашли несколько бойцов. — Актеров можно забрать. Еще возьмите пару поломоек и кухарок, двух служанок: одну для госпожи Чен, вторую для госпожи Кин. Нет, для госпожи Кин — двух. Господин Гекко попросил уделить ей особое внимание.

Яра дернулась, упираясь взглядом в решетку перед собой. Стиснула зубы, сжала кулаки, про себя повторяя, как молитву: «Этого больше не повторится».

— А которая из них Чен? — пробасил воин, открыв клетку. Мотоко устало прижала ладонь ко лбу.

— Привыкай, дорогая, — хихикнула Харука Мин. — Тебе предстоит увидеть все грани человеческой тупости.

Отобранных Мотоко людей толпой повели с псарни в женский дом. Бойцы, завидев их, свистели девушкам, показывали непристойные знаки, высовывали языки. Ики невольно прижалась ближе к Яре. С другой стороны девушку нагнал Кенджи Сао, на мгновение склонился к ее уху и отшатнулся раньше, чем воин из сопровождения успел на него замахнуться.

Вскоре они разошлись. Актеры под пристальным надзором отправились готовиться к представлению, кухарок отправили в главный дом, а Ики и Яру вернули в женский дом и направили прямо в баню, смывать запахи страха и псины.

— Он что-то тебе сказал? — шепнула Яра, когда им с Ики удалось остаться наедине. Девушка кивнула.

— Да, что любит меня.

— До чего ж мужчины в наше время бесполезны, — помотала головой девушка, выливая на себя целую кадку теплой воды. — Слушай меня внимательно, вот, что мы можем сделать.

***

Опустившаяся темнота скрыла следы сражения. В ночном воздухе звенели музыкальные инструменты, а нестройный хор пьяных голосов горланил песни. Не было ни светских бесед, ни прогулок, только громкие тосты и звон опустевших бутылок, которые разбивали, как только вино заканчивалось.

Из главного дома вынесли все столы и выставили их в саду, ворота дворца распахнули, чтобы все желающие могли поесть блюда, приготовленные на кухне генерала-губернатора. Вот только угощения не имели ничего общего с изыканными ужинами, которые тут подавали еще накануне. Несколько кухарок готовили все самое простое, обильно посыпая специями рис и обжаренное мясо, а одичавшей от алкоголя толпе и этого было достаточно.

Для Гекко выставили специальный помост, с которого он мог видеть всю толпу, освещенную пляшущими огнями факелов. По обе стороны от него посадили Яру и Ики. Молодой мятежник потребовал, чтобы девушки развлекали его весь вечер, как императора, но довольно быстро он понял, что светские беседы утомляют его.

— Мне скучно. Неужели это все ваши развлечения? Разговоры о шелке и погоде, — фыркнул он, с грохотом опустив на стол стакан. Яра тут же наполнила его вином. Под столом стояла батарея из пустых бутылок. На Ики полагаться не приходилось. Стоило мужчине посмотреть на нее, девушка бледнела и замолкала. Своего обидчика она узнала почти сразу.

— Развлечения высшего общества действительно могут показаться утомительными, — кивнула Яра.

— Не забывай, я и сам тут голубых кровей. Но с сегодняшнего дня это уже никого не будет волновать, потому что мы отныне живем в самом справедливом мире. И каждый может развлекаться так, как хочет. Да?! — крикнул он, и толпа ответила ему нестройным эхом. Гекко расхохотался и повернулся к девушкам. — Вон, парни уже пошли в пруду купаться.

— Там же рыбы!

— Ну, значит, еще и порыбачат, — расхохотался он.

На другом конце площадки актеров загнали до седьмого пота просьбами показать то попугая, то слона. Ики с сожалением смотрела на артистов, и это не скрылось от внимания Гекко.

— Что так печалит тебя, моя дорогая госпожа Чен? Ты с такой нежностью смотришь на одного молодого актера.

— Ничего, — тут же стушевалась девушка. Яра поверх плеча Гекко попыталась подать Ики знак продолжать, но та упрямо прятала взгляд в пол.

— Это неправда. Хоть при дворе вас и учат врать, но вы обе — к счастью — в этом совсем ничего не понимаете, — он полностью развернулся к Ики и взял ее за руки. — Ики, мы живем в новое время, где все свободны. И раз уж сегодня первый день этого нового времени, я хочу, чтобы он запомнился тебе в самом лучшем смысле. Сегодня ты стала свободна от своего толстого жениха с одышкой. Но если этого мало, я могу подыскать тебе нового. Но только если таково твое желание.

Он говорил медленно, словно гипнотизируя. Ики нервно кусала губы. А Яра, стараясь не выдавать нервозности, сунула руку в карман и незаметно бросила белый шарик в стакан Гекко и аккуратно подставила его мужчине.

— Кенджи Сао, — проговорила Ики. — Я хочу стать женой Кенджи Сао.

— Слушайте все! — крикнул Гекко, хватая стакан и поднимаясь на ноги. — Сегодня я хочу признать брак двух любящих сердец. Ики Чен пожелала связать свою жизнь с Кенджи Сао. Кенджи Сао, ты готов принять эту молодую женщину как свою жену перед лицом нового закона? Я не слышу!

Кенджи замер на секунду, а мгновение спустя бросился к помосту прямо по столам, перепрыгивая через блюда и головы тех, кто уснул, не отрываясь от поедания свинины под соусом. Под свист и аплодисменты, он рухнул на колени перед Гекко и склонил голову.

— Это мое самое большое желание, господин. Благослови наш брак, и мы будем славить тебя по всему острову.

— Да будет так!

Толпа разразилась раскатистым «ура!». Столы затряслись от ударов кулаков, земля задрожала от топота ног. В воздух взлетели бокалы, стаканы и бутылки. Яра задержала дыхание, наблюдая, как Гекко большими глотками пьет. Мужчина с грохотом опустил стакан на стол и встряхнулся.

— Сегодня я хочу соединить еще два сердца! Мотоко и Юн! Быстро сюда!

Приближенные тут же появились, держась за руки. Мотоко сияла от счастья, Юн крепко сжимал ее ладонь. Толпа помогла Ики спуститься с помоста, чтобы вместе с Кенджи они освободили место новым жениху с невестой. На секунду Яре даже стало стыдно за то, что она отнимает у Мотоко такой важный момент, но… ничего не произошло. Как ни в чем не бывало, под общие аплодисменты, Гекко благословил еще одну пару и продолжил пить вино. Яра внимательно вглядывалась в лицо мужчины, пытаясь рассмотреть болезненную бледность, одышку. Сделав еще глоток вина, Гекко сморщился.