Страница 99 из 100
Эпилог
— Как! Здесь! Красиво! — воскликнула Надя. Я взял ее на руки. Мы стояли на булыжной мостовой Эдинбурга, в окружении сотен и тысяч спящих людей. Сирены выли все ближе и ближе — время Иных кончалось.
— Да, — согласился я. — Тут все настоящее.
— Только все спят, — грустно заметила Надя. — Как в сказке про спящую царевну. Может, их разбудить?
Она может… Она ведь все теперь может — если научить.
— А ты не устала? — спросил я. У меня подкашивались ноги и слегка кружилась голова.
— От чего? — удивилась Надя.
— Чуть попозже, — сказал я. — Чуточку попозже всех разбудим… кого сможем. Папе сейчас надо сделать одно большое дело. Ты мне поможешь?
— Как?
— Просто держи меня за руку, — сказал я. Закрыл глаза. Раскинул руки. Задержал дыхание.
Мне надо ощутить этот город. Камни и стены, которые помнят Мерлина и Артура. Люди могли забыть, а камни помнят. И древняя крепость, венцом застывшая над городом, помнит и ждет.
Почему мы порой так глупы? Почему ждем, что магия будет спрятана в том, что можно взять в руки, когда она может быть повсюду вокруг?
Конечно же, Великий Мерлин не прятал свое самое главное творение в Сумраке, не полагался на силу голема, но он не рассчитывал и на крепость сундуков. Полторы тысячи лет простояла на скале эта древняя крепость, ее обороняли и захватывали, ее рушили и перестраивали, в ней хранили свои сокровища гордые шотландские короли — но там, в основе основ, заложенные Мерлином, испещренные узором рун камни ждали своего часа.
Надо лишь потянуться к ним. Коснуться, почувствовать…
— Светлый! — взревели за спиной. Я обернулся, выходя из транса.
Эдгар и Арина стояли неподвижно, глядя на меня, — и я с удивлением понял, что взгляд их полон страха. А вот Геннадий бежал. Бежал и кричал. Неужели он думает, что сила магии зависит от громкости крика? Геннадий несся огромными прыжками, преображаясь на ходу, все больше и больше утрачивая сходство с человеком. Росли клыки, кожа мертвела, волосы на голове вылезали седыми свалявшимися космами.
Я поднял руку, собирая Силу для Серого Молебна.
Но в этот момент Надя шагнула вперед и выкрикнула в лицо вампиру:
— Не кричи на папу!
Геннадий зашатался. То, что ударило его, было сильнее ненависти. Но он уже не мог остановиться, он все бежал, будто против урагана. И рухнул к нашим ногам. Надя пискнула и спряталась за меня.
Я присел, заглянул Геннадию в глаза. И сказал:
— Костя и Полина тебя ждут. Они просили тебя прийти. Прямо сейчас. Пока еще есть время.
Безумие на миг покинуло его взгляд. Саушкин посмотрел на меня и спросил:
— Они не могут?
— Они не могут прийти. И никогда бы не смогли. Но я сделаю то, о чем они просили. Иди, пока еще есть время.
— Помоги мне, Антон, — сказал он почти нормальным голосом.
— Надя, отвернись! — велел я.
— Не смотрю, не смотрю! — забормотала дочка, отвернувшись и закрыв для верности глаза руками.
Я поднял руку — Геннадий как зачарованный следил за моими движениями. И Серый Молебен отправил вампира на шестой слой Сумрака.
Поднявшись, я посмотрел на Эдгара и Арину. Они не смотрели на меня и Геннадия, они смотрели только на Надю.
—
— Пять минут мне будет не до вас, — сказал я, глядя на них. — А потом…
— У нас есть Минойская Сфера, — просительно произнес Эдгар. — Можно?
— Вас станут искать, — сказал я. — И я стану, учтите. Но сейчас у вас есть пять минут. Только потому, что они попросили меня прощать.
— Что ты хочешь сделать? — спросила Арина.
— То, о чем мечтали ушедшие. Дать им смерть. Потому что возрождение невозможно без смерти.
Эдгар прищурился. Открыл сумочку, подвешенную к поясу. Извлек оттуда маленький костяной шарик и протянул Арине. Та молча приняла его.
— Помоги и мне, Светлый, — сказал Эдгар. — Что тебе стоит?
— Ты в защитных чарах, как новогодняя елка в гирляндах. Как мне тебе помочь?
— Я ему помогу, — внезапно сказала Арина. — А ты не отвлекайся. Делай свое дело.
Что именно она сделала, я не понял. Вроде бы лишь губами шевельнула. Эдгар улыбнулся, на миг его лицо стало красивым и почти молодым. Потом его ноги подогнулись, и он рухнул на мостовую.
— А ты развоплощаться не собираешься, — заметил я. — Какая же ты Светлая?
— Ну так ведь цель-то достигнута так или иначе, — произнесла Арина. — Ушедшие получат то, к чему стремились!
Я покачал головой. Посмотрел на замок, снова закрыл глаза.
— Телефон твой возвращаю… — сказала Арина. — Мне чужого не надо.
За моей спиной негромко хлопнула Минойская Сфера, открывая Арине портал, который невозможно будет проследить. Ох, странная она была Темная, и странная из нее получилась Светлая…
И я вдруг услышал музыку — слабую, негромкую. Арина включила скрытый в телефоне плейер. Случайно?
Или демонстрируя, что она разбирается в технике куда лучше, чем я думал?
Вышли из нигредо вроде бы как ты да я
И идут по свету, ничего не ведая.
В зеркало плюются, над собой смеются — да,
Вышли из нигредо, ничего не ведая.
Темного накажут, мелом лоб намажут,
Светлого поймают, в саже изваляют,
А куда деваться?
Вроде бы как ты да я вышли из нигредо,
Ничего не ведая.
На руке капризной восемь линий жизни,
Оттого при встрече друг друга калечат,
А куда деваться?
Вроде бы как ты да я вышли из нигредо,
Ничего не ведая.
Что ж, это уже счастье, когда удается выйти из нигредо. Будь ты Темный или Светлый, все равно есть шанс продолжить путь. Только через нигредо, распад и разложение можно двигаться дальше. К синтезу. Созиданию нового. К альбедо.
Древние камни на вершине скалы ждали.
Я потянулся к ним. Тут не нужно было заклинаний, слов, ритуалов. Надо было лишь знать, куда тянуться и чего просить.
Мерлин всегда оставлял для себя лазейку. Даже собравшись в рай для Иных, он предполагал, что ворованный рай может оказаться адом.
«Отпусти их, — попросил я, сам не зная кого. — Отпусти их, пожалуйста. Они творили зло, которое было злом, и добро, которое злом оборачивалось. Но ведь всему есть свой срок и свое прощение. Отпусти их…»