Цесаревич

Петр Иванович понимал, что, скорее всего, это временные издержки и уже скоро — год-два и оживится торговля и начнется приток серебра в казну уже из других источников. Но, как это объяснить государыне? Она же просто обвинит Петра в отсутствии в казне денег и даже жене Марфе не отвести гнев государыни. И это в преддверии противостояния, если и не войны с Османской империей. Вот запросит цесаревич дополнительного финансирования для Военной коллегии, что уже сделал бы любой на его месте и не получит, потому что казна уже недосчиталась два миллиона рублей, при том, что строительство Зимнего дворца опять подорожало и Елизавета безапелляционно отправит необходимые деньги на его эту грандиозную стройку.

— Взять кредит в банке, я же могу, — размышлял вслух Шувалов, а специально обученный писарь, быстро записывает высказанные в голос мысли своего хозяина. — Вот только Петр Федорович будет против давать кредиты государству. И что странно, он совершенно прав.

— Ваше сиятельство, к Вам его сиятельство Александр Иванович Шувалов, его сиятельство Михаил Илларионович Воронцов и Иван Иванович Шувалов, — громогласно известил мажордом — именно так, на французский манер звалась должность распорядителя в доме.

В дом Петра Ивановича Шувалова пожаловали лидеры «шуваловской» партии при дворе. Поводов для этого предостаточно, пусть они и не сильно влияют на ситуацию вокруг императрицы, но все же, только полгода назад на горизонте показалась победа и смещение Бестужева-Рюмина, но сейчас происходит обратное.

— Я рад приветствовать Вас у себя в доме, — Петр Иванович расплылся в улыбке.

— Здравствуй, брат, — первым из гостей поздоровался Александр Иванович, будучи старшим среди братьев, но уступивший первенство Петру.

— Давайте к делу, господа, — начал предметный разговор Михаил Илларионович Воронцов. — Первое, что следует обсудить — это назначение Михаила Михайловича Голицина Президентом Адмиралтейств-коллегии. Ранее мы не включали его в расклады, но он больше человек Алексея Петровича Бестужева, чем наш.

— Четвертая ветвь Голицыных, да — он, скорее, человек Бестужева и очень желает не только примирения с цесаревичем, но и стать тому другом. С другой стороны Голицын, да не тот, а второй ветви, Алексей Михайлович, который нам благосклонен, теряет влияние на Екатерину Алексеевну, — Воронцов сделал паузу, давая и другим высказаться.

— Петр Федорович распоряжается Фондом вспомоществования, где уже под шестьсот тысяч рублей собрано, Михаил Михайлович Голицын собирается использовать Фонд для ремонта флота. Набирает вес Никита Акинфеевич Демидов и их товарищество с цесаревичем, тот же банк. Зачем нам этот юнец-наследник? Может, есть вероятность его оттеснить? — говорил Александр Иванович Шувалов. — Тайная канцелярия, после того Совета, где дурак Белосельский обвинил цесаревича, встретила сильное противление.

— Это ты, Алексашка, тогда решил проучить недоросля, что заигрался в коммерции и в потешные полки, — обвинил своего родного брата Петр Иванович.

— Господа, а есть вероятность нам примириться с Петром Федоровичем? Он ранее не занимал чью-то сторону и больше с нами коммерцию вел, не интриговал, — выступил миротворцем Иван Иванович Шувалов.

Иван и вовсе не желал играть в эти придворные игры вокруг наследника. Двоюродный брат примыкал к партии кузенов Шуваловых скорее по признаку одной фамилии, ну, и немного из-за чувства благодарности. Братья помогали ему, когда Иван еще не был в фаворе. И уже эти два фактора потребуют от Ивана Ивановича во всем подержать братьев. Но он действительно не понимал, зачем нужны какие-то уроки наследнику. Чтобы что? Наказать за то, мальчик не пожелал отдавать больше долей в Банке, или мальчик отказался от заказов на мануфактурах Петра, недоросль организовал без участия Шуваловых большую экспедицию? Петр Иванович сам виноват, что не вошел в американское дело. Шувалов не отказал Петру Федоровичу, когда критиковал освоение севера Америки, он торговался, чтобы получить более выгодное положение в этой экспедиции. Наследник не понял намеков и не шел на уступки. А может и понимал, но сознательно не предлагал преференций Петру Ивановичу. Ну и какой он тогда мальчик?

— Признаться, и я хотел бы отыграть назад, но как в таком случае не потерять лицо? — сказал Петр Иванович.

— А что, если с ним открыто поговорить. Раньше же он не примыкал ни к нам, ни к Бестужеву, он был над всеми играми. И понял это я только сейчас. Господа он наследник, как-никак, — сказал Александр Иванович Шувалов.

— Вот знал, что ты Алексашка не дурак, — усмехнулся Петр Иванович. — Самое простое — поговорить и решить все полюбовно, тем более, что он наследник. Я почти уверен, что экспедиция на Камчатку и в Америку будет иметь прибыль для Петра Федоровича. А ты узнал, брат, какие товары повез в Киль Брокдорф?

— Нет, знаю я только, что возле мануфактуры, где и делаются эти товары, много выстрелов слышали, как будто целый плутонг стрелял, — ответил глава Тайной канцелярии.

— Господа, что делать с цесаревичем еще решим, а то, что вероятна война с османами — вот проблема, — попытался вернуть в нужное русло разговор Воронцов.

— Так это французы все обозленные. Вот хотел я союза с Францией, но коли так гадить станут, то… — попытался высказаться Александр Иванович.

— К англофилу Бестужеву под крыло перейдешь? Османов бить нужно, французов так же нужно бить, если они отправят свои полки на помощь османам, но ты, Михаил Илларионович, пошли кого в Париж, посоветуй не воевать, пригрози тем, что в Индию ушел русский флот, чтобы помощь англичанам выбить последние французские форты оттуда, — высказался Петр Иванович, который в этой четверке играл наиболее весомую роль, тогда как Воронцов был скорее исполнителем, стал вице-канцлером, в том числе и «молитвами Шуваловых».

Меньше же всего участвовал в таких Советах Иван, но его присутствие было обязательным — это он все еще «ночная кукушка», которая старается для общего блага всех перекуковать.