Королевство в нагрузку

Наставницы уверяли, что воспитанники слишком шумные? Это они ни разу не ночевали в фабричных общежитиях. Дети что, немного пошумят и, угомонившись, спят до самого утра, пока их не поднимут. Там же, где жили взрослые, шум мог стоять ночь напролёт, особенно в последний рабочий день недели – день выдачи жалованья. Пьяные крики, драки, весёлый гогот и, что хуже всего, настойчивое внимание чужих ухажёров.

А ещё у Шерил при скоплении большого количества народа начинала болеть голова. Как будто все эти чужие люди давили на неё и хотели что-то втолкнуть. Гадкое, мерзкое и совсем ненужное. В эти моменты возникшие чувства походили на те, что испытывала в, будь он неладен, аппарате ААМ. Или это и есть первые признаки сумасшествия?

После одной из особо весёлых ночей в общежитии, когда пришлось отбиваться от особо настойчивого поклонника, Шерил ушла и на фабрику больше не вернулась. Не её это, совсем не её.

Глава 2. Свобода

– Так, что тут у нас на этот раз? – аптекарь Пуэрто деловито рылся в корзине, которую ему подала Шерил. – Корень жу-син и мята. Опять мята, – он недовольно поморщился. – Могла бы корней жу-син принести побольше.

– Сколько нашла, – ровно ответила Шерил. – Будете брать?

– Корень возьму, а мяту оставь себе, – нагло заявил тот.

Шерил спокойно забрала корзинку с принесённым сырьём и направилась к выходу.

– Эй-эй, девочка, ты куда? – ранее несговорчивый аптекарь даже выбежал из-за прилавка.

– Отнесу в аптеку господина Ранцера, он давно просил меня сдавать товар в его заведение.

– Да как же Ранцеру, – заволновался господин Пуэрто. – Он же шарлатан! Это как же Ранцеру-то? Нет, Ранцеру никак нельзя! И вообще, его аптека находится почти на другом конце Миагарда. Как ты туда доберёшься-то? Если пешком, то несколько часов, а на извозчике и не выгадаешь ничего. Не-е, к Ранцеру точно ходить не стоит. К тому же и цену настоящую за товар он ни за что не даст.

– Сказал, что заплатит по справедливости. По одному колосу* за один корень жу-син и по два дубовика* за пучок мяты, – Шерил беззастенчиво вытащила реальную цену из головы аптекаря.

Да, она научилась пользоваться странными способностями, открывшимися в ней при прохождении проверок в приюте. Нужда чего только не заставит делать. Пусть после этого невыносимо болела голова, но иначе Пуэрто ни за что не дал бы за товар настоящую цену.

– Цельный колос за корешок жу-син? – мужчина схватился за сердце. – Да где это видано? Восемь колосьев за жалкую корзинку лесных трав!

– Восемь колосьев за коренья и два за десять пучков мяты, – непреклонно поправила Шерил.

– Это же целый коронал, – застонал господин Пуэртэ.

– Совершенно верно, – кивнула Шерил. – А ещё у меня есть это, – она порылась в поясной сумке и вытащила почти прозрачный светло-коричневый камень.

Расставаться с камнем не хотелось. Но впереди предстояла зима. Нужно было купить тёплую одежду и нанять плотника, чтобы хоть немного починил рассохшуюся дверь в небольшой клетушке, которую снимала у одной нелюдимой и такой же бедной, как сама Шерил, вдовы госпожи Туаш.

– Слеза дракона? – глазки ушлого аптекаря алчно заблестели. – Где ты её нашла?

Шерил лишь усмехнулась. Кто же будет раскрывать места, где можно найти такие редкости. Ведь где нашёлся один камушек, там с большой долей вероятности можно отыскать ещё. Этим она и займётся в свой следующий поход в лес.

Никто не знал, почему этот камень так назывался, ведь слезами дракона он точно не являлся. Да кто их разберёт эти названия. Вон мяту тоже никто не мял, однако, назвали же так. И волчьи ягоды ни один волк не ел. Ну да какое дело Шерил до названий, ей сейчас важно выдавить из скряги положенные денежки.

– Пять короналов, – оставила вопрос без внимания она.

– Пять короналов за жалкую корзинку трав и за непонятный камушек? – господин Пуэрто талантливо изобразил возмущение.

– Только за слезу дракона. За жу-син и мяту ещё один коронал. Итого шесть, – Шерил благоразумно встала у самой двери, приготовившись уйти, если аптекарь вздумает удержать её силой.

Кажется, господин Пуэрто понял, что торга сегодня не выйдет. Аптекарь прошёл к кассе, долго звеня монетами, достал оттуда деньги и с отчаянным вздохом сожаления поменял их на вожделенный товар.

– Пустишь ты меня по миру, – для порядка пожаловался он.

Сколько Пуэрто выручит за полученное, Шерил выяснять не стала, и так голова отчаянно разболелась. Теперь можно и домой. На сегодня всё. На рынок она пойдёт завтра с утра.

***

Рынок. Ещё то испытание для тех, кто не знает его законов. Если послушать, то и продавцы, и покупатели только для того сюда и приходят, чтобы обобрать друг друга. Первые дерут последнюю шкуру, вторые – хотят приобрести задаром. А ведь есть здесь ещё и воришки. Те работают по-тихому. Если бы не доброта вдовы Туаш, позволившей Шерил заселиться в комнатку авансом, так как у незнающей законов толпы приютской воспитанницы в первый же её поход на рынок украли кошель с жалкими остатками жалованья, то так и пропала бы девчонка на равнодушных к чужим проблемам улицах столицы.

Этот урок научил Шерил прятать кошель с деньгами как можно дальше. И, хотя бы поверхностно, прослушивать общий фон мыслей галдящей на все лады толпы. Да, тяжело, да, потом обязательно приходилось расплачиваться жуткой головной болью, но, этому жизнь научила с малолетства, за так в этой жизни ничего не даётся. Куда как проще задать наводящий вопрос и уже из головы продавца точно выяснить, какой товар достоин своей цены, а какой не стоит и жалкого дубовика.

Что толку, что в приюте учили математике, письму, истории и даже пению. Ничего из этого Шерил пока не пригодилось. Писать одинокой сироте некому, петь при такой жизни не особо-то и хочется. История? Пф и ещё раз пф-ф. Кому может быть интересно, кто и с кем когда-то воевал, и когда такой-то король родился, взошёл на трон, а потом и помер. На уроках истории верилось, что учителя рассказывают про мир, существующий за крепкими воротами приюта. И лишь оказавшись за этими самыми воротами, стало понятно, что мир, про который рассказывала та самая история, находился вообще в другой вселенной. Короли в одной вселенной, а приютские подкидыши – в другой.

Да, бесполезная наука эта история. Лучше бы учили, как можно выжить на те жалкие крохи, что удавалось заработать, и как сберечь от воришек эти самые крохи. Эх, много о чём не рассказывали воспитатели. Наставницы любили приговаривать, что лучший учитель – это жизнь. Так-то оно так, но ведь и самый жестокий. Здесь за ошибку приходится расплачиваться не только вечером без ужина. Но не стоит предаваться пустым размышлениям, нужно быстренько купить, что запланировала, если получится, найти плотника, и быстро возвращаться к себе. В толпе Шерил чувствовала себя неуютно.

Как всё же любую женщину радует приобретение новых вещей, будь то роскошное шёлковое платье или поношенная, но ещё вполне добротная шерстяная юбка, практичная хлопковая блузка, жилет на заячьем меху и моток пряжи, которого хватит, чтобы связать себе тёплые чулки. Нет, старой юбке, конечно, обрадуется не каждая, но настроение Шерил взлетело до небес, ведь одеждой на зиму она теперь обеспечена.

Прекрасное расположение духа не испортила даже головная боль и мелкая осенняя морось, зарядившая ближе к обеду. Осталось договориться с плотником и можно идти домой, к тишине и блаженному одиночеству каморки в доме вдовы Туаш.

***

Шерил и сама не поняла, почему её зацепил именно этот диалог из общего гула рыночной толпы:

– …отличная шёлковая лента, господин маг. Алая. Ваша леда будет довольна, – рассыпалась перед нерешительным покупателем дородная тётка, пропуская меж пальцев-сосисок измятую пыльную ленту, знававшую лучшие времена. – Сама бы носила, да волосы уже не те.

– А пока были те, значит, носила, так? – хмуро поинтересовался молодой мужчина, разглядывая выложенный на кривобоком ящике сомнительный товар.