Королевство в нагрузку

Что он мог понять? Если отпустил, то либо ничего, либо ничего незаконного. Хотелось бы на это надеяться. Мог догадаться? Догадку к делу не пришьёшь. К сожалению, хороший маг-ищейка, а были подозрения, что лин Кертен является магом, может зацепиться за самую странную и невероятную догадку и дотошно в ней разобраться. Оно конечно, скрывать Шер нечего. Кроме одного. Она может читать мысли людей. И чем дальше, тем это лучше получается.

Магия это или нет? При проверках ничего не обнаружили. Но если это всё же магия, тогда Шер заберут в один из магических орденов. Да, будут учить. Возможно, даже научат, как читать мысли, не расплачиваясь за это жесточайшей головной болью. И надолго, если не навсегда, сделают зависимой от ордена. Практически его рабыней. Кто же захочет отпускать такой ценный трофей. Если только за деньги. Очень большие деньги.

Отложить назойливые думы на завтра не получалось. Счастливы те, кому это удаётся. Шерил же беспокойно провертелась в кровати до рассвета. Ни один, ни другой мужчина из её головы убираться не желали.

***

Утром надела свои обновки, ещё раз порадовалась их покупке, взяла корзинку и, предупредив лину Туаш, что на весь день отправляется в лес, вышла. Пусть Мейден и лин Кертен всю ночь занимали её мысли, пусть и тот, и другой со временем могли стать проблемой, но и проблема добычи средств к существованию никуда не делась. Есть хотелось каждый день.

По дороге в лес зашла в таверну, где за небольшие деньги можно было сытно поесть и взять что-нибудь из еды с собой. Летом хозяин таверны дядюшка Перго охотно покупал у неё ягоды, сейчас, по осеннему времени – грибы и орехи. Тоже, конечно, любил поторговаться, не без этого, но не так отчаянно, как аптекарь Пуэрто.

– Шерил, – несмотря на то, что в утренний час народу в таверне было полно, дядюшка Перго сам подошёл к её столу, – опять в лес собралась?

Можно было бы и не спрашивать. Стоящая рядом с Шер на полу корзинка говорила об этом красноречивее всяких слов.

– Да, дядюшка Перго, собралась.

– Мне чего принесёшь, или опять этому худосочному Пуэрто? – хозяин таверны заливисто рассмеялся над набившей оскомину шуткой.

Казалось бы, чему тут удивляться и над чем смеяться. Все аптекари, как на подбор, худые, а трактирщики – люди в теле. Шер улыбнулась больше для поддержания разговора и, неопределённо пожав плечами, ответила:

– Как получится, дядюшка Перго. А вы что-то хотели конкретное заказать?

– Царь-грибочки, что ты как-то принесла, были чудо как хороши. Клиентам по нраву пришлись. Я бы ещё купил.

Ну да, клиентам. Добряк Перго, купив корзинку редких грибов у Шер за четыре колоса, перепродал их в один из лучших столичных ресторанов за два коронала, это Шер узнала из его головы уже давно. Ну да каждый зарабатывает как может. Но ничего этого она, естественно, не сказала.

– Сезон царь-грибочков уже отошёл, – начала Шерил и резко смолкла, услышав за спиной знакомый голос:

– М-мм, царь-грибочки? Редкое блюдо. Я бы не отказался отведать. Можете приготовить? – лин Кертен бесцеремонно отодвинул стул и занял место напротив Шерил. – Все столики заняты. Вы позволите? – всё же счёл нужным проявить запоздалую вежливость он.

Что-то слишком уж быстро состоялась их вроде бы как случайная встреча. К тому же, Шер никогда раньше дознавателя в этой таверне не встречала. Расспросить бы про него у дядюшки Перго, заходил ли тот сюда раньше, но не при предмете интереса же. Потому она лишь кивнула головой, подтверждая вроде бы уже не нужное разрешение присоединиться за столом, и обратилась к хозяину таверны.

– Мне, пожалуйста, вашу замечательную тыквенную кашу, булочку с корицей, мятный чай и большой кусок капустного пирога с собой.

Дядюшка Перго, получив заказ, хотел бежать его выполнять или же, что более вероятно, скрыться с глаз неудобного клиента, захотевшего деликатесное блюдо в самой запростецкой таверне.

– Любезный Перго, а как же я? – остановил бравого бойца котлов и сковородок лин Кертен. – Я тоже пришёл сюда поесть.

– Да-да, что же это я. Простите мою оплошность, лин дознаватель, – так, значит, Перго знает Кертена. – Так что вы хотели заказать? Сезон царь-грибочков, как вы сами слышали, уже отошёл. Могу предложить отличные опёнки. Со свининой и овощами.

– Опёнки тоже хорошо, давайте! – не стал спорить лин Кертен. – И вашу замечательную тыквенную кашу тоже несите, и капустный пирог с собой, – даже не улыбнулся, повторяя заказ Шер, правда, пояснил: – Днём могу и не вырваться пообедать. Работа, знаете ли.

– Работа она такая работа. Не поверите, сам иногда забываю пообедать, – рассыпался угодливым смехом дядюшка Перго и поспешил удалиться выполнять заказ.

Сейчас начнётся. Как же Шер не догадалась сбежать, едва узнала этот голос. Теперь уже не получится, дознаватель понял, что она ещё не позавтракала. Если просто подняться и уйти, это будет похоже на бегство. А Шер скрывать нечего. Да, нечего. И она потянулась к тарелочке с орешками. Как всегда, ссохшимися и прогорклыми. И где только Перго их берёт, ведь она приносит ему орехи прямо из леса.

– Не советую, – подал голос лин Кертен.

– Что, простите? – Шерил замерла с поднесённым ко рту орешком.

– Не советую есть эту гадость. Вы же не знаете, чьи грязные пальцы ковырялись здесь до вас.

Есть орехи сразу расхотелось. А ведь он прав, Шер видела руки некоторых работяг, приходящих сюда поесть и выпить. Редко кто из них озадачивался излишней чистоплотностью. Могли и сморкнуться в горсть. Ф-фу, так и аппетит пропадёт. Но ведь и возразить нечего. Орешек вернулся в тарелку. Вроде бы лин Кертен сказал простую вещь, как сама раньше об этом не задумывалась.

К счастью, заказ принесли почти сразу же. Вместо дядюшки Перго пришла одна из разносчиц. Она ловко расставила тарелки на столе. Что удивительно, не бросила ни одного кокетливого взгляда на интересного клиента, а, пожелав приятного аппетита, чинно удалилась.

Что не стала заигрывать, понять можно, либо сама знала, кто такой лин Кертен, либо её предупредил хозяин. Шер удивило другое. То, что она сама сочла мужчину напротив интересным и достойным внимания. Нет, конечно же, не её внимания, а разносчицы.

Как хорошо, что можно взять ложку в руки и не отвлекаться ни на разговоры, ни на ненужные размышления в присутствии этого… этого подозрительного дознавателя.

Как ни странно, лин Кертен тоже молчал. Не выпытывал у Шер её секреты, даже застольный разговор, какой у них случился вчера, не пытался поддерживать. Он просто ел.

Как Шер ни старалась, но закончили есть они почти одновременно. Так хотелось быстрее сбежать от этого мужчины. Почему? На этот вопрос внятного ответа не было. Лин Кертен для неё опасен. Этого достаточно для понимания того, что нужно держаться от него как можно дальше.

Допив свой чай, Шерил забрала пирог и булочку, которую ранее планировала съесть тут же, но не стала, положила на стол монеты, поднялась, скомкано простилась и поспешила на выход. Преследовать лин Кертен её не стал. Он с наслаждением впился зубами в мягкий бок сдобы и, зажмурившись от удовольствия, начал жевать.

И с чего Шер решила, что лин дознаватель пришёл сюда ради неё? Должен же человек где-то есть, если дома готовить некому. Да, не встречались раньше, но ведь дядюшка Перго его знает, значит, захаживал сюда и раньше.

На полный желудок, да в тёплой одежде дорога до леса показалась лёгкой и недолгой. Всё не так уж и плохо. Можно даже сказать, всё хорошо. К зиме Шер подготовилась, Мейд жив и находится где-то рядом, значит, она найдёт его. Найдёт и поможет разобраться с проблемами. Дознаватель? А что дознаватель, он тоже человек и живёт среди людей. Ходит по тем же улицам, даже завтракает в тех же тавернах. Да и вообще, нет Шер никакого дела до лина Кертена. Мало ли с кем сводит жизнь. Как осенние листья на ветру. Сводит, а потом разводит, чтобы навсегда разнести в разные стороны.

***

Осенний лес охотно делился с Шер своими богатствами. Одной корзинки мало, чтобы собрать всё. Те же опёнки можно вывозить телегой. Ягоды калюкана, которые аптекари используют для приготовления настоек от простуды, можно собрать и позже, после лёгкого морозца они только лучше станут. А вот грибы ждать не будут. День-два и перерастут. Крупные дядюшка Перго тоже брал, но платил за них гораздо меньше.