Колдовской час

«Тягучая сила», — говорила Бет, и теперь я поняла, что она имела в виду.

И поскольку в воздухе чувствовались только запахи крови, людей, дыма и клана, они бесспорно были из клана, даже если их магия была изломана. «Как это случилось?»

Они держались вместе, отмахиваясь от волков, словно те были всего лишь раздражающими насекомыми, но, похоже, не совсем понимали, что делать дальше. По крайней мере, до тех пор, пока бурое чудовище не шагнуло вперед, подняв морду к небу и испустив вой, от которого у меня на затылке встал дыбом каждый волосок… и монстр обратился в слух.

Он вытянул руку и швырнул черного волка, после чего тот приземлился в шести метрах от него, ужасно заскулив. Он перекатился на живот и снова заскулил. Потом поднялся на дрожащие лапы, встряхнулся и приготовился снова сделать выпад.

Пролилась первая кровь, по крайней мере, между чудовищами и волками, и сражение началось.

Оставшиеся волки бросились вперед, Коннор был во главе. Мне пришлось потрудиться, чтобы подавить свой страх и позволить ему сражаться самому. И поскольку я бессмертна, то достала кинжал из сапога.

Я выпустила клыки, мои глаза посеребрились. С блеснувшим в лунном свете клинком я подбежала к человеку, которая лежала лицом в грязи, из ее руки текла кровь. У нее были длинные каштановые волосы, миниатюрное тело, и меня сначала затрясло, когда я подумала, что обнаружила мертвую Карли.

Я взяла себя в руки, осторожно перевернула ее и проверила пульс.

Женщина не была мертва, и это была не Карли. У нее на лбу виднелась шишка, которая уже покраснела, и порез на щеке. Я проверила, не сломаны ли кости, и решила, что она ранена не настолько сильно, чтобы ее нельзя было перемещать. Я могла отнести ее в дом, но мне бы пришлось прорываться сквозь сражение; это было слишком рискованно. Я огляделась по сторонам и увидела остатки небольшого деревянного строения — с трех сторон защищенного от ветра — на холмистом зеленом пяточке. Вероятно, это место использовалось для кормления пасущихся животных, и они вспахивали его, чтобы посадить семена в землю.

Я убрала кинжал и подняла ее, наблюдая за схваткой и ожидая шанса пересечь поле битвы, и когда этот шанс представился, я побежала. Земля была сухой и твердой, борозды создавали препятствия, из-за чего каждый шаг становился опасным. Я увернулась от куска горящего дерева, отлетевшего из огня, когда куча обломков сдвинулась, осела.

Я положила ее в укрытие. Она застонала, когда я опустила ее, глаза открылись.

— Что произошло?

— Просто небольшое происшествие на вечеринке, — ответила я беспечным тоном, поскольку, предполагалось, что Сверхъестественные — это секрет. — Весьма мохнатое происшествие.

— Что… — начала она, затем села, ее глаза расширились, когда она увидела чудовище, ревущее перед огнем, в ее глазах отражалось пламя.

Потом ее глаза закатились, и она упала в обморок.

— Наверное, это и к лучшему, — произнесла я, а потом поднялась и повернулась лицом к сражению.

Волкам удалось разделить чудовищ, они разобрали их по одному. У Коннора был Бурый, и они наносили удары друг другу, с морд и когтей уже капала кровь соперников.

Монстр, как всегда, завидовал — крови, силе, сражению. Но здесь было достаточно монстров и испорченной магии, которая создала этих чудовищ. Я не могла так рисковать. Не сейчас.

«Нет», — сказала я, стараясь игнорировать настойчивость его просьбы.

Он заверил меня, что он сильнее. Что будет сражаться лучше, и я заключила сделку.

То, что я на самом деле говорила с монстром, в иной раз можно было посчитать кошмаром. И да, я могла использовать его силу. Пожалуй, могла воспользоваться его безнравственностью. Но у людей здесь странные отношения со сверхъестественными, и у нас хватало проблем. Я не собиралась усугублять ситуацию красными глазами и неистовостью, которую не могу контролировать.

«Сейчас я не могу пойти на сделку. Это слишком опасно».

Тогда я почувствовала его гнев, внутреннюю вспышку ярости из-за того, что я отвергаю его желания. Я согнулась пополам от резкой боли.

«Я опасен», — сказал он.

Серебристое чудовище взревело, вернув мое внимание к сражению. Два волка лежали на земле, тяжело дыша. Рыжее было в таком же состоянии. Только Коннор и еще один все еще сражались, их внимание было сосредоточено на Буром и Черном.

Серебристое увидело меня и двинулось вперед, земля, казалось, содрогалась при каждом шаге. Его лапы были больше моей головы, и учитывая эти когти, ему не понадобится осиновый кол, чтобы нанести серьезные травмы.

«Если оно убьем меня, пока мы спорим», — сказала я монстру, «то мы оба умрем. Изыди».

Я вложила в это требование свою собственную магию и весь гламур, какой смогла призвать. Через мгновение боль отступила, и мой разум стал восхитительно ясным. Но я знала, что отсрочка временная. Я разозлила его, и хотя выиграла битву, у меня было нехорошее предчувствие, что следующую я не выиграю. И, возможно, само противостояние.

Джорджия была права. Он боролся со мной за контроль. И я сдавала позиции. Но сейчас не было времени об этом думать. Все еще бушевало другое сражение, и я была одним из солдат.

Я снова достала кинжал, стараясь очистить свой разум от всего, кроме клинка и врага. «Я вампир. Я хищник. У меня есть собственные навыки и сила. И я их использую».

В шести метрах от меня Серебристый снова взревел, с его клыков капали кровь и слюна. На его туловище виднелись порезы, клочья шерсти и кожи свисали с ног в тех местах, куда вцеплялись волки клыками и когтями.

И оно выглядело взбешенным.

— О, хорошо, — весело сказала я и подумала об уроках, которые получила во Франции, в сыром подвале, где я тысячу раз училась падать и подниматься. И где я научилась вести в танце, а не позволять это моему сопернику.

У меня был один навык, который оно, держу пари, не сможет освоить.

Я сделала глубокий вздох, перенесла вес на подушечки пальцев ног и оттолкнулась. Я побежала к нему, работая руками и ногами, затем подпрыгнула и взмыла в воздух, занеся кинжал. Я вскочила на туловище животного и вонзила клинок ему в плечо. Его мех был покрыт коркой, а запах был поразительно неприятным — животного, грязи и кислоты, которая, казалось, исходила не только от тела, но и от магии.

Но оно чувствовало боль. Оно закричало, встало на дыбы. Я схватилась за мех, но оно выкрутилось, и я полетела вниз, упав на землю с глухим стуком, который почувствовала каждой косточкой — и ударилась головой о борозду твердой, как кирпич, почвы.

Послышался скулеж, в котором я узнала Коннора, и, подняв взгляд, обнаружила, что он с беспокойством смотрит на меня.

— Я в порядке, — крикнула я, моргая, пока мое зрение не прояснилось.

Я снова подняла взгляд и увидела, что чудовище вытащило кинжал, лезвие влажно выскользнуло из мышц и плоти, и оно взвыло от боли. Оно отбросило кинжал и повернулось, встретив мой взгляд.

А потом оно побежало.

Телодвижение было неуклюжим — волк балансировал на двух ногах, пытаясь имитировать бегущего человека. «Оно пытается двигаться как человек», — поняла я. «Или, точнее, как оборотень в человеческом обличие».

— Это какая-то очень злостная магия, — сказала я, поднимаясь на ноги, пытаясь сделать так, чтобы мир вокруг меня перестал вращаться.

Оно добралось до меня, вытянуло свои неуклюжие конечности и замахнулось. Я проползла под его ногами, продолжая продвигаться к кинжалу. Я слышала, как оно размашисто шло позади меня, и звук его шагов давал мне хорошее представление о его местоположении. Я заметила кинжал в метре от себя. Сократила расстояние.

Оно снова ударило, кончики его когтей обожгли мне спину, отшвырнув в сторону. Я остановилась, поднялась на ноги и увидела, как оно смотрит на кинжал, как будто ломая голову над тем, что делать.

Оно знало достаточно — было человеком в достаточной степени — чтобы вытащить из своего плеча кинжал. Но оно не могло вспомнить, как им пользоваться. Что меня вполне устраивало.