Мешок неприятностей

— Не спать! — гаркнул Жером кипевший от возмущения, — рассказывайте, как дошли до такой жизни. Почему в таком виде? Почему в участке не сказал, что сам работаешь тут.

Шкет немного повозился и, выдохнув почти прошептал:

— Мы были в баре. Мы отдыхали.

— Это понятно, но с кем вы там подрались?

— Барри сказал, что ему скучно. Мы решили немного повеселиться.

— Хорошо повеселились! Морды у обоих сворочены на бок.

— Так и мы своротили кое-кому… — Шкет опять набрал воздуха, Жером сразу бросил:

— Выдыхай в сторону.

— … нашлась парочка эмиратских, которым сегодня выступать будет очень тяжело. У Барри знаешь какой удар! У-у-у-у! Потом появились стражники после смены, ну и…

Моновиль горестно вздохнул:

— Пьянь!

В кабинет зашёл шеф с бумагами в руках и остановился как вкопанный. Зрелище было ещё то. Помятые лица, синяки под глазами, запёкшаяся кровь. Шеф хотел сдать назад, но следом за ним вошла Анна Терсен. Увидев сына в таком виде, сразу стала плакать.

— И кто тебя так избил? Шене, как можно было допустить, чтобы мальчик так пострадал? Сначала чуть не убили бандиты, сейчас разбойники измордовали бедного мальчика до полусмерти.

— Дорогая! — шеф споткнулся на вылетевших словах, немного покраснел, но продолжил — госпожа Терсен. Мозесу предписан постельный режим, он должен находиться дома.

— Это всё Комтуа! Это она допустила, что мальчик пойдёт на работу.

— Я не работал, — попытался вставить слово Шкет, но Анна его не слушала. Ей нужно было выплеснуть накопившуюся тревогу прямо сейчас, и она с упоением стала выговаривать шефу. Шене Лоран как мог её успокаивал, но прорвавшийся изобличающий кран так просто было не остановить. Минут через пять беспрерывных обвинений Шкет вставил:

— Мама, папа, прекратите!

После этих слов и Анна и Шене залились краской и молча вышли из кабинета.

— Папа?! — Жером усмехнулся и продолжил, — во всяком случае, подействовало. Так, что ты там говорил про эмиратских?

— Я и хочу донести до вас, что в городе уже больше сотни эмиратских всадников с полным вооружением. Я понимаю, что они выступать будут на ипподроме, но не в таком количестве. Вот мы и решили немного познакомиться с ними.

— Познакомились?

— Вмешались моряки. Типа мы их девочек увели. Ну и пошло-поехало. Хорошо, что вместе с нами и эмиратских задержали, они только в другой камере сидят.

Жером подхватился с места и выбежал в коридор. Навстречу ему шел, размахивая бумагами, мэр.

— Это просто произвол! Как вы могли задержать мирно отдыхающих циркачей!

— Это не циркачи, а воины, приехавшие на соревнования.

— Моновиль! Мне без разницы кто они. Вы задержали не тех и поставили под угрозу срыва представление, которое готовится для нашего князя. Если Робер — после этого мэр оглянулся и продолжил, — будет недоволен, то вам придётся не сладко. Немедленно выпустите задержанных и верните им их вещи.

Жером пытался что-то возразить, но мэр махнул рукой и направился в кабинет шефа. Через несколько минут оттуда раздались крики недовольства и вышедший Шене объявил Жерому, что он уволен.

Шкет, который слышал всё, что происходит, не мог поверить своим ушам. Уволили самого лучшего следователя, и за что? За задержание драчунов. Своих значит, отправляем на работы, а иностранцев, невзирая на их поведение, отпускаем! Алкоголь ещё не полностью выветрился из головы, и он решительно направился к шефу и положил заявление об увольнении. Мэр улыбнулся:

— Значит, вот как ты отплатил мне за доброту!

— Я за справедливость. Жером никак не виноват.

Но мэр только царственным жестом указал на дверь. Мол — «пошли вон!»

Вышедший из кабинета Барри, не разобрав, что происходит, тоже выкрикнул:

— И я увольняюсь!

Шеф полиции с удивлением посмотрел на него и пожал плечами:

— Мне уже всё равно. Идите все к чёрту.

Втроём выйдя из участка Моновиль, не сказав ни слова, направился домой. Барри и Шкет пошли на баркас. По пути разглядывали ещё один отряд эмиратских всадников с полным вооружением, гарцующих по улицам города.

— Ох! С каждым днём всё страннее и страннее. — Шкет не мог скрыть своего удивления. — Нагнали на соревнования целую армию.

Барри не стал комментировать слова друга, просто кивнул.

— Надо сходить на эти соревнования и посмотреть, что там затевается.

Глава 12

Жером

Жером, расстроенный увольнением из полиции, бесцельно бродил по городу целый день до вечера. Вот и сейчас, костеря всех и вся, правда про себя, брёл без цели и не выбирая дороги. Он, конечно, ждал выхода на пенсию, но как оказалось, совершенно не был готов к этому. В голове была обида и растерянность, привычный мир рухнул в одночасье, дальнейшая жизнь представлялась только в чёрном цвете.

Выйдя на Меликов мост, Жером готов был броситься вниз головой. «Дурь какая-то в голову лезет, говорят, это первый признак беспомощности» — подумалось Жерому.

Навстречу шла молодая женщина, что-то было в ней не правильно. Когда она подошла ближе, Жером понял неправильность, она была обнажена до пояса.

Стараясь не попадать в неприятности, он перешёл на другую сторону моста. Женщина прошла мимо, не поднимая глаз. Жером оглянулся и увидел за спиной, в самом начале моста группу мужчин, которые с улыбкой смотрели на идущую девушку и подталкивали наряженного парня, с шалью и букетом. Рядом, в развязном виде облокотившись на парапет моста, стояли два стражника. Вот эти просто наслаждались бесплатным действием, отправленные на дежурство к Меликову мосту в полнолуние.

Его настроение изменилось и вместе с этим изменилось восприятие мира. Луна стала светить ярче, птицы петь мелодичнее, а цветы перестали пахнуть раздражающе. Улыбаясь сам себе, Жером перешёл мост и, проходя мимо фургона хиромантки, еле успел уклониться от распахнувшейся двери и подхватить выскочившую женщину, которая почти сбила его с ног.

— Опять вы? — Жером был удивлён и обрадован одновременно, увидев в своих объятиях Камиллу. Она непринуждённо и без тени смущения высвободилась из его объятий.

— Дорогой Жером, мне кажется или это на самом деле?

— Что именно?

— То, что вы намеренно ищите встречи со мной.

— Я бы не сказал, что это намеренно сейчас, но мне чрезвычайно приятно видеть вас. И если для следующей встречи необходимо вас выслеживать, то я буду только рад сделать это.

Камилла улыбнулась и, повернувшись к раскрытой двери фургона спросила:

— Что скажешь?

Из глубины послышался короткий смешок и девичий голос ответил:

— Завтра уже поздно.

Потом хихикнули ещё раз и продолжили:

— Пусть купит шаль. И пусть ждёт.

Камилла залилась смехом, сделала книксен и устремилась к коляске, что выехала из-за угла.

Жером оторопело переспросил у уже начавшей закрываться двери фургона:

— Купить шаль? Зачем?

— Мужчины! Вы все хотите узнать то, чего знать не хотите.

Заметка в местной газете.

«…Неизвестно по какой причине, по городу распространилось суеверие, что если незамужней женщине пройти по Меликову мосту с открытой грудью, то в скором времени у неё встретится жених. Желающих найти свою половину с каждым днём становится всё больше и больше. Посмотреть на это приходит уйма народу. Магистрату пришлось выставить пост полиции.

Как ни странно, многих женщин на другой стороне ждут мужчины, которые предлагают себя в мужья. Магистрат снял комнату для регистрации браков…

Остановить данное действие стало невозможно, так как новость добралась до провинций. Многие отправились в путь. К тому же многие кандидатки в невесты везут на возах своё приданное. На дорогах активизировались грабители. Для наведения порядка выделены дополнительные подразделения стражи.

Для упорядочивания…»

Камилла

Шкет и Барри заявились поздно вечером. Камилла не то, что их ждала, но немного волновалась за постояльца, взяв негласное шефство над Шкетом. Ей импонировал энергичный молодой человек. Самостоятельный, инициативный и думающий не по указке. Барри был более простодушный. То, что он нравился Нинель, было дополнительным штрихом к её расположению к нему.