Обжигающе горячая...

— Ох ты ж… — также удивленно как и остальные выдохнул Курзан и в порыве эмоций вновь обнял молодую магессу — Ты большая молодец. Горжусь тобой. Всех наверное в этой академии своим желанием учиться за пояс заткнула.

— Ага. Ректор сказал, что по какой-то статистике я одна из лучших учениц за последнюю сотню лет. И по секрету шепнул, что даже у Далькорн итоговые результаты были сильно хуже.

— ХАХАХАХАХ! Что, уже хочешь забрать ее прозвище? — громко смеясь и утирая скупые слезы радости, вопрошал сотник, на что Сария лишь наморщила носик и недовольно махнув рукой, заявила.

— Пусть оставит себе. Мне от нее ничего ненужно. Мстительная злая дура… в бездну ее со всеми своими заслугами и званиями — на этот раз, услышав ворчание в сторону госпожи Далькорн, никто не обеспокоился и не разозлился. Все уже поняли что эти целительницы очень ’’любят’’ друг друга и лишь рассмеялись в голос услышав ее фырчанье. Лишь через долгую минуту, когда стражники закончили веселиться, Курзан наконец-то выпустил девчонку из своих крепких объятий и еще раз с почти отеческой гордостью ее осмотрев, предложил — А давай, как покажешься в ратуше, сразу к нам. Моя Марика будет очень рада тебя увидеть. Можешь даже на время у нас поселиться. Так-то город обязан выдать тебе дом или построить новый, но пока наш ’’обожаемый’’ градоправитель разродится и найдет свою выгоду в этом деле, уже целый месяц минует.

— А пирожки с картошкой будут? Если без них, тогда и смысла идти нет — уже точно приняв это приглашение и изображая корысть, уточнила она. На что командир стражи вновь рассмеялся и несколько рас согласно кивнул, а затем пообещал.

— Если ты надолго у нас останешься, то жена их хоть каждый день будет готовить, ради подкупа такой важной магессы. Прямо сейчас пойду и скажу, чтоб разогревала печь и готовилась встречать нашу столичную гостью.

— Отличная идея. Тогда накажи тете Марике сделать еще пару пирожков и с яблочным повидлом. Гостья будет очень благодарна — попросила Сария. Затем она поцеловала Курзана в щеку, чихнула, случайно задев носом его развесистые усы и сразу пошла к воротам. Правда прямо перед ними остановилась и уточнила — Ратуша за пять лет у нас никуда не убежала?

— Стоит родимая все там же. Только в главном кабинете стул поменялся и задница на нем новая сидит, а в остальном все по-прежнему — ответил сотник и, пронаблюдав за убегающей вдаль по главной улице девушкой… повернулся и грозно посмотрел на своих подчиненных, стирая с их лиц улыбки — Ну что ребята, повеселились? Значит теперь пришло время попотеть. По-очереди, по одному бежите кружок вокруг города — и прежде чем первый отправился в долгий забег, старый воин ткнул пальцем в лежавший неподалеку увесистый камень и добавил — Не забудь прихватить нагрузку, чтобы не было так легко — ну а затем, проследив за выполнением своего приказа, объявил для оставшейся на посту троицы — Ладно ребята, продолжайте нести службу и врагов в город не пускайте, даже если очень будут проситься. По мне не скучайте. Я пошел готовить пироги для нашей столичной ученицы.

Махнув на прощание рукой молодым стражникам, Курзан по привычке огладил свои усы и направился прямиком домой. При этом он на ходу вспоминал их разговор с Сарией и искренне радовался тому, что она наконец-то оттаяла и начала куда чаще показывать свои эмоции.

Кажется, его девочка наконец-то выросла.

Глава 2

Алое. Очень много разных оттенков алого, с частыми вкраплениями черных пятен боли. Яркая зелень леса и травы, серые облачка тускнеющего дыхания, искрящиеся белым снежинки слез, золотые копья пробивающихся к земле лучей света, бледное полотно очень знакомого лица и снова черные пятна боли на изорванном от страданий сердце. Алое. Брызги алого на зеленом и бледном. Облачка становятся еще более тусклыми, а искры слез и редкие золотые копья темнеют, все сильнее и сильнее оттеняясь множащимися кляксами черноты.

Последний рывок! И вот впереди пестрит череда смутно знакомых образов. Крики! Ругань! Чей-то, возможно даже мой собственный плач. Мешанина алого и черного, с пятном бледного и такого родного лица, опускается на бесконечный зеленый ковер, после чего крики становятся еще более громкими и разборчивыми.

— Целитель! Где этот проклятый целитель? — очень знакомый голос и новые оттенки серого отчаяния, смешанного с красным маревом ярости проносятся по округе, заставляя мельтешащее и болтливое движение вокруг шевелиться еще быстрее — Где целитель?!

— Он пьяный! Облили водой, он не очнулся… — суетливая человеческая масса взрывается ярко красным негодованием и вздыбившейся волной понесла пару серых комков отчаяния в сторону огромной пустой бутылки с кислым запахом угасающей надежды.

— Прекрати его бить! Оттащите ее от него!!! Остановись… Она уже умерла — неистовая багряно-красная ярость ударяется об нерушимую стену безысходности, осыпая перекрасившийся во все тона всеобъемлющего отчаяния мир дождем из блестящих слез.

— МАМААА! — на этот раз я узнаю свой собственный крик и лишь через долгие тягостные мгновения вырываюсь из-под давящей толщи безумных красок сна, прямиком в спасительное лоно бытия. Прямо в объятия сидевшего на краю кровати, обеспокоенного Курзана.

— Тихо-тихо. Это сон. Это был сон. Это был всего лишь сон. Успокойся. Это был просто сон. Успокойся. Это сон… — мужчина повторял это раз за разом, до тех пор, пока Сарию не прекратило колотить из-за пережитых сотни и сотни раз до этого воспоминаний. Когда же она наконец-то смогла взять свой собственный разум под контроль, эмоции были грубо загнаны в самый дальний угол специальной техникой медитации, а сотник вновь увидел уже привычную ему, порой похожую на безжизненный механизм, девчонку.

— Тебе опять «это» приснилось?

— Да. Я опять видела маму… За пять прошлых лет такое было всего пару раз… а тут только вернулась и сразу же в первую ночь. Видимо я слишком расслабилась… — говоря полностью лишенными эмоционального окраса короткими фразами, отвечала на прозвучавший вопрос девушка, глядя пустым взглядом куда-то сквозь стену чердака, на котором ее поселили.

— Всего пару раз? — мягко говоря, удивился Курзан, припоминая очень частые ночные крики из соседнего дома в котором раньше жила одинокая, потерявшая бабушку, девочка — Неужели ты как-то научилась с этим справляться? Или для этого есть какая-то специальная магия?

— Нет… Я просто научилась обходиться без сна в течении долгого времени… без вреда для здоровья — честно призналась девушка и несколько раз моргнула, будто бы все еще пытаясь прогнать слишком яркие краски сна, принесшего с собой очень давние и крайне болезненные воспоминания — Ничего… Надеюсь скоро все изменится и мне станет легче. А пока… Видимо придется опять озадачить себя делами и проблемами.

— Звучит конечно странно… но посоветовать тут я тебе ничего не могу. Лишь ты сама способна справиться с этой бедой из прошлого. Ну а мы с Марикой можем только подставить тебе плечо, чтобы было на что опереться когда станет совсем тяжело — заверил девушку сотник и обнял благодарно потянувшуюся к нему молодую магессу. Так они просидели в тишине ночи несколько минут, молча успокаивая друг друга и думая о своем.

— Спасибо дядя — тихо поблагодарила девушка, когда мужчина поднялся с кровати и, огладив усы, собрался уходить с чердака.

— Да не за что, красавица. Как говорится, не чужие люди. Да и я только рад тебе помочь — проследив за спускающимся по лестнице сотником, Сария потянулась до хруста в спине и, не желая более спать, скинула с себя тонкое одеяло. После чего села поудобнее и, выдернув контролем силы книгу из своей сумки, продолжила осваивать одно интересное запрещенное плетение. Хорошая нагрузка на разум и новые знания всегда помогали девушке отвлекаться от плохих мыслей. Наверное поэтому учеба когда-то стала для нее любимым способом времяпрепровождения.

Глава 3

Первый рабочий день. Утром, пока Сария завтракала, Курзан в общих чертах обрисовал ситуацию в городе. В целом в Галионе все было тихо и спокойно, но сотник все равно высказал несколько сдержанных в присутствии девушки ругательств в сторону нынешнего градоправителя. По его словам, Баларам Итагор был довольно крепким хозяйственником, да и с деньгами умен хорошо обращаться, но вот в остальном оставался, мягко говоря, слабоват. Его на эту должность протолкнул хороший друг, а заодно управитель данной области… наверняка не бескорыстно, а за какую-то долю от дохода города, идущую мимо государственной казны. Все это знали, все это понимали, но никто не желал идти против главы целой области и по совместительству члена гос совета. Поэтому и здесь всем приходилось терпеть мелкую коррупцию и порой проявляющуюся дурость от местного градоправителя. Пряма как в этот день, когда распределенная в Галион магесса должна была провести первый прием горожан.