Страница 146 из 182
Решение о возможности ядерного довооружения НАТО было принято на его сессии, которая состоялась на исходе мая 1978 года. Европейские союзники США, прежде всего канцлер Г. Шмидт, надеялись использовать переговоры по ОСВ для сбалансирования ситуации в регионе, но Дж. Картер посчитал, что это еще больше затруднит достижение договоренностей с Москвой, и не допустил европейцев к переговорам. Это обстоятельство реально возмутило Г. Шмидта, который уверовал в то, что Вашингтон был не готов обеспечить эффективную защиту Западной Европы от советских ракет. В итоге, чтобы доказать Бонну и другим союзникам по НАТО свою «заботу» о Западной Европе, в Пентагоне стали рассматривать возможность размещения на ее территории новых ракет с ядерными боеголовками — «Першинг-2» и «Томагавк»[987]. Как вспоминал позднее тогдашний заместитель министра иностранных дел Г. М. Корниенко, пока Вашингтон так и не принял окончательного решения по размещению новых ракет в Европе, канцлер Г. Шмидт вновь попытался «образумить» Москву и на переговорах с А. Н. Косыгиным летом 1979 года заявил ему, что если Москва «раскроет карты», из которых будет видно, что она «не станет развертывать больше ракет СС-20 (в пересчете на боеголовки), чем было ракет СС-4 и СС-5, а еще лучше — ограничится несколько меньшим их числом с учетом более высоких качественных характеристик, то тогда озабоченность европейцев, как и вопрос о размещении новых американских ракет в Европе, будет снята». Но при обсуждении данного вопроса на Политбюро ЦК против этого варианта выступил Д. Ф. Устинов, заявивший, что «НАТО все равно, чтобы мы ни сделали, разместит в Европе свои новые ядерные ракеты средней дальности», и «мы опять будем плестись в хвосте», и большинство членов высшего партийного ареопага согласились с ним[988].
Между тем, когда в конце декабря 1979 года Советский Союз ввел свои войска в Афганистан, то в странах НАТО довольно неоднозначно отнеслись к этой акции. Как явствует из переговоров Г. Шмидта с Дж. Картером, которые в марте 1980 года прошли в Вашингтоне, германский канцлер, ссылаясь на настроения капитанов западнонемецкой индустрии, в частности Бертольда Байтца («Крупп») и Гельмута Будденберга («Бритиш петролеум»), прямо выступил за продолжение деловых связей с Москвой. Более того, именно он стал первым лидером западной державы, посетившим Советский Союз после «вторжения» его войск в Афганистан[989].
Наконец, буквально за год до смерти, в ноябре 1981 года, Л. И. Брежнев в третий и последний раз посетил с официальным визитом Бонн. К тому времени он уже сильно болел, да и общая атмосфера в мировой политике была накалена до предела. Однако тем не менее, как вспоминал его помощник А. М. Александров-Агентов, Л. И. Брежнев придавал столь большое значение отношениям с ФРГ, что решил предпринять такую поездку[990]. В свою очередь Г. Шмидт, сознавая всю эту ситуацию, во время всего визита «вел себя очень доброжелательно и тактично, а в отношении больного Брежнева… с какой-то сыновней заботливостью». В центре внимания прошедших переговоров, как всегда, были два основных вопроса: экономика и международная повестка. По первому вопросу никаких проблем не возникло, и советская сторона подписала с концерном «Маннесман — Тиссен» очередной грандиозный контракт «газ в обмен на трубы», а также целый ряд соглашений о строительстве Саянского алюминиевого завода и других аналогичных предприятий. А вот по второму вопросу, то есть обсуждению «нулевого варианта» нового американского президента Рональда Рейгана, напротив, возникли очень острые разногласия. Так, Г. Шмидт настаивал на принятии данного варианта, а Л. И. Брежнев в категорической форме отверг его, так как все члены высшего советского руководства и высший генералитет справедливо расценили его как «одностороннее разоружение» Москвы. Более того, во время торжественного обеда у Г. Шмидта Л. И. Брежнев выступил с приветственной речью, в которой предложил советский вариант компромисса, суть которого состояла в том, что до завершения Венских переговоров по разоружению Москва и Вашингтон отказываются от дальнейшего развертывания и модернизации всех своих РСД, расположенных в Европе; Москва в одностороннем порядке сокращает часть своих РСД в Европе; и, наконец, обе стороны подписывают новое соглашение либо о существенном сокращении этих ракет, нацеленных на европейские столицы, либо о полной их ликвидации. Однако этот вариант не устроил Г. Шмидта, и переговоры по военно-политической тематике окончились ничем, что, по свидетельству того же А. М. Александрова-Агентова, «привело… Леонида Ильича в крайнее раздражение»[991].
Помимо официальных встреч, Л. И. Брежнев встретился с лидерами ведущих политических партий, в том числе с вождями ХДС Гельмутом Колем и ХСС Францем Йозефом Штраусом. Обе встречи запомнились двумя заявлениями этих лидеров. Г. Коль в самом начале разговора заявил Л. И. Брежневу, что он встречается с будущим канцлером ФРГ, что буквально через год оказалось сбывшимся «пророчеством». А Ф. Й. Штраус неожиданно предложил советскому генсеку «совместно с русскими изгнать американцев из Европы» в обмен на «съедение ГДР».
7. На периферии советско-американского соперничества в 1974–1984 годах
а) Дела африканские…
Как считают целый ряд авторов (С. Я. Лавренов, И. М. Попов, А. Д. Богатуров, В. В. Аверков[992]), после многих лет преобладания европейской тематики в повестке дня советско-американских отношений во второй половине 1970-х годов в ней снова заметное место стали занимать неевропейские дела. Правда, вопрос о том, насколько сознательно высшее советское руководство шло на нарушение статус-кво на периферии мировой системы, до сих пор остается дискуссионным в зарубежной и отечественной историографии. В принципе, Москве не было особой необходимости вновь, так же как в хрущевскую эпоху, взваливать на себя новое бремя соперничества с Вашингтоном в отдаленных регионах мира, где у нее не было существенных экономических интересов и которые не имели ключевого значения для обороны страны. Но такой тип рациональных суждений, преобладавший в Политбюро ЦК после Карибского кризиса, видимо, уже не был характерен для нового советского руководства. Какова бы ни была сознательная приверженность Советского Союза логике статус-кво, различные «революции», госперевороты или другие внутренние катаклизмы в развивающемся мире неизбежно порождали в Москве соблазн их утилизации для усиления советского влияния и увеличения престижа СССР во всем мире.
В силу совпадений или сознательной внешнеполитической линии Москва стала снова укреплять свои позиции в тех зонах мира, положению в которых Вашингтон всегда придавал большое значение. В частности, именно тогда Советский Союз приобрел ряд опорных точек в Красном море, в частности в Сомали (порт Бербера), Эфиопии (порт Массава) и Южном Йемене (порт Аден), где были созданы мощные структуры для проецирования советской военной мощи на крайне важные для жизнеобеспечения США пути транспортировки нефти с Ближнего Востока.
Однако советско-американские противоречия распространялись не только на Ближний Восток, но и на Африканский континент, где еще с конца 1960-х годов заметный интерес к особому сотрудничеству с Москвой неожиданно стало проявлять новое руководство Сомали. Как известно, в конце октября 1969 года в результате военного переворота к власти в Могадишо пришел режим популярного в народе главкома сомалийской армии генерала Мохамеда Сиада Барре, который вскоре официально заявил, что его страна пойдет по «пути социалистического развития» и что ее «идеологией станут принципы научного социализма», состоящие из трех частей: его собственной концепции развития самодостаточных свободных общин, марксистского учения и ислама.
987
Корниенко Г.М. Холодная война. Свидетельство ее участника. М., 1994; Ванден Берге И. Историческое недоразумение? «Холодная война» 1917–1990. М., 1996.
988
Шмидт Г. На благо Германии. М., 1995; Корниенко Г.М. Холодная война. Свидетельство ее участника. М., 2001.
989
Павлов Н.В., Новиков А. А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шредера. М., 2005.
990
Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачева. М., 1994.
991
Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачева. М., 1994.
992
Лавренов С.Я., Попов И.М. Советский союз в локальных войнах и конфликтах. М., 2003; Богатуров А.Д., Аверков В.В. История международных отношений 1945–2008. М., 2010.